Анна Бобылева - Путь домой

— Вам придётся меня убить. Если кусают все равно сдохнешь. Только долго.

Того, что произошло дальше никто не ожидал. Мила отвела больную руку в сторону и молниеносным выпадом отрубила чуть выше локтя. Никита закричал в голос. Затем Швед обшарил офис и нашёл аптечку, рану продезинфицировал и перевязал. Никита тяжело дышал, а потом провалился в сон.

— Думаешь, поможет, а родная?

— Надеюсь.

— Поражаюсь твоей выдержке, как и всегда.

— Лучший в мире комплимент от любимого мужчины! — сложила ладошки вместе и прижала к груди.

«Ещё и потешается надо мной!». Она засмеялась в голос, обняла за шею и горячо поцеловала. Зазвучала нежно и ласково у него в голове: «Не тревожься родной. Мы справимся».

Снаружи мертвяки, словно чуявшие в них жизнь, не прекращая бились об дверь телами и безостановочно булькали. «Интересно, трусишка Кондрат жив? А ведь у него был пистолет, и гад мог помочь другу. Тогда бы и нам не пришлось влезать в это». Он смотрел, как мирно спит его женщина, как вздымается её грудь, как нежно во сне гладит округлившийся животик. И думал про себя: «Господи, я никогда тебя ни о чём не просил, как бы тяжело ни приходилось в жизни. Сейчас вот прошу. Защити её и ребёнка». Чувствовал он себя при этом почему-то глупо, но на уровне подсознания знал, что поступает правильно. Вера оказалась сейчас тем, в чем по-настоящему нуждался.

Они проспали всю ночь, несмотря на стоны Никиты, которого судя по всему жар мучил, ничуть не меньше боли. По крайней мере, он не умер, пока что. Мертвяки, отвратительно булькая, непрестанно бились о дверь. И даже к утру продолжали, только без первоначального энтузиазма. «Не думал, что трупы устают. Интересно, в их голове есть мысли?». Мила проснулась, потянулась, разминая спину.

— Они думают только о еде. — «Она слышит их. Точнее то, как они мечтают нас сожрать. Ей должно быть жутко». — Прекрати тревожиться. Я блокирую мысли с лёгкостью. У них осталось не много человеческого, знаешь ли. — Он никак не мог привыкнуть к её равнодушию. У него самого мысли быстро сменялись одна за другой, и неизвестно было какая из них хуже.

Мила проверила руку Никиты и кивнула в знак того, что с ним всё будет в порядке. «Можно двигаться в путь. Но как обойти толпу трупов?». Пройдясь ещё раз по офису, обнаружил лестницу, которая вывела на крышу. Идеальным вариантом было бы перейти по доске, пристроив между их и крышей соседнего магазина. В таком случае вышли бы на другую улицу, если конечно трупаки не раскроют план, в чём он глубоко сомневался. Ощутил на себе взгляд любимой и заметил, что она нахмурила брови. «Ах, да. Здоровяк. Как же его переправить? Интересно, доска выдержит меня и тучного мужика одновременно? Сколько он весит? Килограмм девяносто? Или сто? Чёрт. Не вариант. Нужно ждать, пока встанет на ноги. Или кто-то должен отправиться за помощью. Неизвестно сколько ещё протянет укрытие». Стена, об которую разбивали башку трупы, уже дала несколько трещин. Разозлился от собственных рассуждений. Если пойдёт и оставит её здесь, сойдёт с ума. Если пойдёт она, спятит в два раза быстрее. Она взяла его за руку и заглянула в глаза: «У нас нет другого выхода милый». Он обречённо вздохнул, опуская плечи. Вскоре очнулся Никита, кряхтя и корчась от болей.

— Как самочувствие? Ещё не хочется пикантного блюда? Мозгов, например? — раздраженно пошутил он, и поймал предупреждающий взгляд Милы.

Ну, конечно Никита не виноват, что так вышло. Никто не обрадуется стать калекой, но на ком-то же должен он был отыграться.

— Нет. Сколько я спал? — прохрипел тот.

— Всю ночь. Объясни, как добраться до твоих людей. Без помощи нам не выбраться, учитывая твоё положение.

Никита объяснил, как добираться проще всего до его дома. Сказал, что по прибытии говорить нужно с Пекарем. Тот якобы знает, что делать в подобных ситуациях. Мила не стала терять времени. И вот они прощались на крыше, ведя внутренний диалог, в последнее время так полюбившийся обоим. «Будь осторожна! Я не прощу себе, если с тобой что-то случится!» «Всё будет хорошо. Позаботься лучше о руке Никиты. Нужно обработать, как следует». Её голос и глаза были наполнены нежностью, ни намёка на страх и смятение. Либо она так мастерски маскирует это. Либо любимая женщина и вправду смелее его самого.

— Пора, — чмокнула его в губы и аккуратно прошла по доске на крышу соседнего магазинчика.

Мертвяки не проявили интереса, занимаясь штурмом двери. Если бы у него было такое упорство, то он имел бы в старом мире всё, что пожелает. Мила вынырнула на другой улочке, пустой и тихой, и поспешила прочь от этого места. Он смотрел ей вслед до тех пор, пока не скрылась из вида, и только тогда вернулся к здоровяку.

— Знаю. Кхе, кхе. Ты не в восторге от того, что ей пришлось идти одной. Мне жаль. Я приношу вам такие неудобства и благодарен, что не бросили помирать. Твоей женщине я обязан жизнью. Не думал, что такой метод сработает, — покосился на руку.

Швед злился на него гораздо меньше, и всё-таки не спешил откровенничать, потому просто кивнул.

Сердце выплясывало в груди причудливый танец. «Сколько прошло времени? Где она? Неужели что-то случилось? Может оставить Никиту одного и пойти вслед? Скоро стемнеет. В темноте не дойти». Мерил шагами офис. «Мертвяки позвали друзей на ужин. Их снаружи прибавилось. Стена держится на соплях. А может её плохо приняли? Взяли в плен?». Бах! Бах! Шкаф чуть отодвинулся, прижал ногой сильнее к двери.

— Давай, дружок, вставай. Нужно забраться на крышу.

— С ума сошёл! Как я взберусь туда? Если ты забыл, то мне вчера руку отрезали! — «Вот навязался на шею детина! Моя женщина там жизнью рискует, а он по лестнице подняться не может?».

— Либо идёшь, либо станешь закуской для наших друзей, — ехидно улыбнулся.

Никита глубоко вздохнул. Это означало согласие, стало быть. Швед посчитал до трёх вслух и на три быстро дёрнул за целую руку вверх. Тот вскрикнул от боли и потерял сознание.

— Отлично, мать твою! Неженка хренова! — кричал он, вызывая снаружи ещё большее оживление.

Здоровяк не хило придавил. Согнувшись под весом, он потихоньку, по шажочку, начал продвигаться к лестнице. Так медленно время ещё никогда не тянулось. Добравшись, прислонив к ней Никиту, и секунду, другую отдышался. Бах! Бах! От стены откололся здоровенный кусок, и из дыры показались руки, в надежде хватавшие воздух. «Скоро они разнесут стену. От дыры пошли крупные трещины». Он сделал глубокий вдох, схватил Никиту под руки, прижал к себе и стал подниматься, упираясь ногами и подтягивая тушу. «Надо будет напомнить ему, чтобы жрал меньше. А то в следующий раз сожрут его самого. Если конечно успею дотащить до конца». Откинув люк крыши, почувствовал прохладу ночи, придавшей сил для последнего рывка. «Эх! Давай же!». Вытянул его в тот самый момент, когда пала стена. Видел несущегося по лестнице мертвяка, когда захлопывал металлический люк прямо перед его носом. Довольно комично тот влетел в него дохлой башкой. Закрыв поплотнее, и перепроверив пару раз для надежности, устроился на корточках и стал наблюдать, как с конца улицы топают, булькая, новые трупы. Его это не особо тревожило, мысли вращались в голове лишь о любимой. Он боролся со сном, сколько мог, но в итоге поддался усталости.