Альбина Нури - Территория без возврата

В одну из таких же бессонных ночей, измученная горькими мыслями и безнадежностью, которая грызла ее подобно тому, как червь точит яблоко, Кайра не выдержала и пошла к Даниилу: ее толкнули к нему не влюбленность или страсть, даже не физиологическая потребность, а отчаяние, которое она не могла преодолеть в одиночку.

Наутро Кайра не понимала, как могла так поступить. Корила себя, презирала, ругала за то, что дала надежду Даниила, и знала, что больше не повторит ошибки. Когда Алекс был с ней, она не ощущала так остро, что любит его — это была просто данность, а иногда Кайре даже казалось, что она выдумала себе эту любовь, чтобы выжить в Зоне, чтобы не сойти с ума.

Но когда Алекс пропал, в ее душе зашло солнце. Наверное, поэтому она так долго не могла поправиться: ей хотелось умереть. Но против смерти выступал Даниил, и в итоге победа осталась за ним и за жизнью.

Он вытащил ее из макромира — из проекции с чудовищами, когда она была без сознания. Пришла в себя лишь спустя четыре сна, сказал Даниил. Он тащил ее из последних сил, хотя сам был еле жив из-за страшных ран.

Им невероятно повезло: вскоре встретилась проекция школы, а в ней был медпункт. Там нашлись бинты, антисептики, антигистаминные препараты, аспирин. Что-то из всего этого (или все сразу) помогло, поставило их на ноги. Они пробыли в этой проекции почти целый месяц, благо что в школьной столовой нашлась еда.

Даниил выхаживал ее, как ребенка: зашил и обрабатывал рану на лице, давал лекарства, поил и кормил с ложечки. А она думала о том, что, когда они еще странствовали вчетвером, в ее голову время от времени закрадывались грешные мысли, в душе просыпался женский интерес к Даниилу. Теперь же, оставшись с ним вдвоем, Кайра осознала, что никто и никогда не был и не будет нужен так, как Алекс. С его исчезновением угас и интерес к Даниилу.

— Ты жалеешь? — спросил ее Даниил тем утром, когда они проснулись в одной постели.

Он говорил спокойно, стараясь, чтобы надежда не прозвучала в голосе, но она все равно почувствовала ее — эту веру, эту мольбу. На душе стало еще гаже.

— Прости, — Кайра мучительно покраснела. — Я вела себя, как идиотка. Это была…

— Замолчи, не надо. Сам понимаю, не маленький. Я был тебе нужен, но больше — нет.

Это была неправда. Даниил был ей нужен — и тогда, и сейчас. Этот сильный, суровый, молчаливый человек был ее братом, другом, защитником, ангелом-хранителем. Кайра по-сестрински любила его, доверяла, как себе самой, и ей не было больше дела до его преступного прошлого.

Она теперь считала, что у Даниила вообще его не было, да и не могло быть. Как и у нее самой. Они заново родились в Пространственной Зоне, а все, что было с ними прежде, — это, по сути, загробное существование. Нельзя было мерить свою нынешнюю жизнь той старой мерой, и Кайра не мерила.

С той поры они не возвращались ни к той ночи, ни к короткому разговору. Кайра знала, что Даниил относится к ней иначе, чем она к нему, но он не делал попыток сказать ей об этом и попробовать перевести их отношения в другую плоскость. Возможно, был слишком горд и боялся получить отказ, а может, просто выжидал, когда ее чувство к Алексу угаснет само по себе.

О своей любви Даниил сказал ей лишь однажды, да и то не напрямую. Это было спустя восемь снов после того, как они остались одни. Кайра лежала на кушетке в школьном медпункте, а Даниил пытался ее накормить. Она отказывалась от еды и мечтала, чтобы он оставил ее в покое.

Кайра лишь недавно пришла в себя и узнала, что Алекса с ними больше нет. Ей хотелось, чтобы и ее не стало тоже. Даниил рассказал ей, что произошло: все случилось на его глазах. Он видел, как Алекса ранила тварь-«муха», как она толкнула его в Портал и тем самым спасла.

Сам Даниил чудом добрался до лежащей на краю обрыва полумертвой Кайры и сумел дотащить ее до Портала. Раненому, обессилевшему от ран, боли и потери крови, ему было бы ни за что не справиться с этой задачей, но помогло внезапно начавшееся затмение: оба светила, два красных шара, висевших над горизонтом, словно бы погасли. Их затянула черная густая пелена, свет померк, и все твари — бегающие, летающие ползающие, запаниковали. Позабыв о своих жертвах, одни спешили убраться обратно под землю, другие жались к толстенным деревьям, третьи попросту замирали на месте, глядя ввысь. Это и спасло Даниила и Кайру.

— Ты уверен, что Алекс жив? — снова спросила она. — Ты не врешь мне?

Даниил поставил тарелку на столик, взял стул и присел рядом с кушеткой.

— Посмотри на меня.

Кайра повернула голову.

— Однажды вечером я сказал Алексу, чтобы он уходил. Шагнул в Портал и избавил меня от своего присутствия. Хотел прогнать его, а тебе сказать, что он сбежал и бросил тебя.

— Зачем?

Кайра была так шокирована его словами, что приподнялась на локте. Но голова закружилась, перед глазами замелькали разноцветные мушки, и она снова упала на подушку.

— Думаю, ты и сама знаешь. Догадалась уже. — Даниил смотрел вбок, избегая ее взгляда. — Так вот, Алекс отказался. Я сказал, что убью его и выброшу в Портал, и все равно все кончится одинаково: я от него избавлюсь. Но он не ушел. — Даниил помолчал. — Я говорю это потому, что мне было бы на руку соврать тебе: сказать, что он сбежал или умер. Чтобы ты поняла, что он больше не вернется, и тебе придется смириться с этим.

— Почему же тогда не сказал?

— Я мог бы ответить тебе, что не хочу начинать все со лжи. Но причина в другом.

Он молчал, и Кайра спросила:

— В чем же причина?

— Мне кажется, смерть Алекса убьет и тебя. Вы спаяны крепче, чем мне думалось. Чем я надеялся. Я видел, как он бился с теми тварями. Ему было все равно, умрет ли он сам — он пытался спасти тебя. Так можно сражаться только за того, кого… — Он посмотрел на Кайру. — Я и сам на это готов. И если бороться нужно с самим собой, если нужно защищать тебя от меня самого, то я буду это делать.

По ее щекам потекли тихие безмолвные слезы.

— Он жив, Кайра. Не знаю, где он и что с ним, но он жив. А значит, и ты должна жить. Я не дам тебе умереть.

— Ты думаешь, он вернется? — спросила она, хотя и знала, что это глупый, детский вопрос, на который никто не сможет ответить.

— Конечно, — уверенно ответил Даниил, и отвечал так потом раз за разом, даже когда Кайра перестала спрашивать. Говорил это всякий раз, когда она готова была сдаться. — Тот, кто любит, всегда возвращается. Я бы вернулся.

Отчаяние и боль, конечно, не прошли в одночасье. И депрессия, которая накрыла Кайру, не отступала еще долго. Но это был первый шаг к исцелению, и она сделала его благодаря Даниилу.

Воспоминания, воспоминания…

Не в силах больше оставаться одна, Кайра встала с кровати, накинула теплую кофту, натянула носки и вышла в гостиную.