Шеррилин Кеньон - Ловец снов [полная версия]

— И сколько тебе осталось?

Горе добавило блеска его глазам.

— Две недели.

— Две недели? — повторила она, и ее грудь сдавило еще больше, а сердце защемило от жалости. — Ты шутишь?

— Нет.

В его взгляде, несомненно, была искренность. Этот человек действительно умирал или, во всяком случае, верил в это.

— Ну, может быть, твой врач ошибается. Ты узнавал мнение другого врача?

— Мне не нужно еще одно, — ответил Арик с горькой усмешкой. — В этом можешь положиться на меня. Через две недели меня здесь уже не будет, во всяком случае, в человеческом облике.

И в его последние дни он пришел, чтобы помочь ей…

— О, Арик, — выдохнула Геари, притягивая его к себе и обнимая. — Мне очень жаль.

Арик перестал дышать, когда её грудь прижалась к его телу. Его охватил жар, всё его тело горело. В паху напряглось и набухло, и мужчина подумал о том, сколько раз они дотрагивались друг до друга таким образом, а он ничего не чувствовал.

— Я могу тебе чем-нибудь помочь?

— Просто побудь со мной немного.

Почему это так важно для него?

— Разве у тебя нет девушки или кого-то из семьи, с кем стоит провести время?

— Только Солин, но, честно говоря, он не настолько терпелив. Даже если бы он и был терпеливым, это было бы пошло.

Подавив смешок, Геари обняла его крепче.

Арик прислонился щекой к ее голове и вдохнул сладкий запах моря и женщины. Её кожа слегка пахла персиком, а волосы щекотали его губы. Он закрыл глаза и наслаждался ощущением ее тела, прижатого к нему. Это было чудесно и удивительно, и даже то, что ему придется всё бросить и вернуться в свой серый мир, не взволновало его.

«И из-за него она умрет…»

Арик вздрогнул при мысли об этом. Он никогда не испытывал сожаления, будучи Скотосом, но теперь он раскаивался, и это чувство причиняло острую боль.

«Что я наделал?»

Единственным ему утешением было то, что по возвращении на Исчезающий остров человеческие эмоции не будут его донимать. Не будет сожаления или печали. И снов Мегеары у него тоже не будет…

Гнёт боли пронзил его. Это было, как открытая кровоточащая рана, и ему хотелось кричать. Как же люди живут с этими чувствами все время?

Честно говоря, этого было достаточно, чтобы состарить его. Чтобы заставить его опасаться малейших движений — из страха развить их до полной силы. По правде говоря, эмоции выматывали.

Аид был прав. Боги оказали услугу богам сна, сделав их бесчувственными.

И, даже зная это, Арик всё равно был рад своим эмоциям.

Мегеара отступила от него на шаг и взяла за руку. Нежность ее кожи отозвалась во всем его теле.

— Ладно. Давай вернемся на вечеринку и отпразднуем то, что мы с твоей помощью получили.

Стоявшая на носу яхты Кэт вдруг остро почувствовала холод, никоим образом не связанный с погодой. Он скользнул по её коже коротким поцелуем, и меньше всего в тот вечер хотелось ей такого ощущения. К сожалению, она знала, что надвигается.

— Что, черт возьми, здесь происходит?

Она медленно повернулась на прозвучавший низким баритоном голос и увидела высокого привлекательного мужчину, лиловые глаза которого выделялись даже в темноте. Его темновато-блондинистые волосы развевались на ветру и отсвечивали более светлыми тонами, что лишь подчеркивало мужественную красоту его лица.

Зебулон, или Зет-Ти, как он предпочитал, чтобы его называли, был существом крайне властным и злобным. Как и о других из его вида, никто не знал, когда и где он родился. Все, что они знали — что у него достаточно сил, чтобы одним движением руки убить бога.

Убийцы богов, или Хтонианцы, как они предпочитали называть сами себя, встречались редко: Зет-Ти был одним из них, и он обладал жутким нравом.

Он стоял перед Кэт в джинсах и темно-бордовой футболке с длинными рукавами, на которой была написана греческая фраза «Σας πρoσέχω, είμαι φoβισμένoς».

«Бойся, я слежу за тобой» — нанесенная серыми буквами.

Эта фраза была к месту, так как он именно этим он и занимался. Вечность назад он и его собраться объединились и создали полицию для богов. Именно они поддерживали порядок во Вселенной.

До тех пор, пока не повернулись друг против друга — по причинам, известным только им. Те из них, кто выжил, строго присматривали за человечеством, и среди них не было явного лидера.

Скорее, они были воплощением холодной войны, в состоянии которой они находились только ради присмотра друг за другом, и они редко бывали заодно, разве что в преследовании бога, переступившего какую-либо черту, которую они ему определили.

Из-за их взаимной вражды и ради самосохранения земля была поделена между ними, и они строго придерживались своей территории.

Греция и окружающие её пространства принадлежали Зет-Ти, а он не многим позволял промышлять на своей территории, и значит, что всякий раз, как здесь осмеливалась оказаться Кэт, к ней из принципа наведывались с визитом вежливости.

В первый раз, когда они встретились, она была лишь любопытной девчонкой, желавшей всего-то посмотреть на гонки колесниц. Ее мать отправила ее на них вместе с компаньонкой. Солнце ярко светило, когда вдруг неизвестно откуда появился Зет-Ти и мгновенно напугал Кэт, сказав, что, если она когда-нибудь нарушит Хтонианский закон, он с превеликим удовольствием убьет ее.

C тех самых пор она просто «обожала» его.

— Давненько не виделись, Зет-Ти, — явная ирония — ведь он постоянно присматривал за ней всё время, что она находилась на земле.

Они пересекались пару недель назад, когда она была в супермаркете и случайно чихнула, что высвободило ее силы, и ближайшее окно разбилось вдребезги.

Зет-Ти очень разозлился, что она почти выдала себя, и, будучи верным своим манерам отморозка, дал ей это понять.

— Не надо со мной скрытничать, Катра. Я знаю о разрешениях. Как это произошло?

Кэт пожала плечами.

— Это было непредвиденное событие, но у меня сейчас все под контролем. Тебе не нужно об этом беспокоиться.

Его глаза вспыхнули в темноте, когда он преодолел расстояние между ними. От грубой таинственной силы, исходившей от него, у нее поднялись дыбом все волоски на теле.

Зет-Ти наклонил голову с таким видом, будто ощутил окружавшее их силовое поле.

— Человеческий бог? — прошептал он.

— Его время здесь ограничено, и у него нет его силы. К тому же, тут не о чем беспокоиться.

Зет-Ти скривил губы от ее слов.

— Я буду решать, о чем мне беспокоиться. А не ты, — злобно прошипел он. — Он вмешивается в человеческие дела.

И, хотя она знала, что это глупо, Кэт решила подколоть его.

— Так же, как и я.

— Вот почему ты всегда в поле моего зрения. Я не люблю игры, в которые играет Артемида, и еще меньше мне нравится твое участие в них.