Юлия Шкутова - Наследие древних. История одной любви

– Что это такое? – Райт протянул руку к тетради, но дочь не спешила отдавать ее.

– Это дневник мамы, который она начала вести незадолго до смерти, – пояснила Леса и с нежностью провела пальцами по переплету. – Пусть она в нем обращалась ко мне, но писала его для тебя, папа.

– Дневник? – Виконт недоуменно рассматривал коричневую обложку. – Не знал, что Ванесса вела дневник.

– Я его нечаянно под кроватью в маминой комнате нашла, – вздохнула Арилеса, – когда… хм… проверяла работу слуг!

Райт ей, разумеется, не поверил, но и настаивать на правде не стал.

– И вы хотите, чтобы мы вдвоем с Орианой его прочитали? – уточнил он.

– Да, это касается вас обоих. – Сунув тетрадь в руку отцу, Арилеса ухватила подругу за локоть и потянула к выходу. – Мы… по магазинам пройдемся. Будем вечером!

Выйдя на улицу, девушки дружно перевели дух. Словно им пришлось выдержать нелегкую битву, а не поговорить с родителями.

– Рина, скажи, ты действительно не будешь против, если они поженятся? – спросила Арилеса, немного настороженно посмотрев на подругу.

– Нет, не буду. – Тарина подняла взгляд к небу. – Знаешь, мой папа… Тот, другой, который вырастил меня, был замечательным человеком. И я никогда его не забуду, но… Прочитав дневник, я много думала и поняла, что моя мама тоже заслуживает счастья.

– Но она же обманула Вадима Канта, когда приехала к нему.

– Да, обманула. Наверное, я могу попытаться понять, что ею двигало. Хоть мне и обидно за папу. Правда, все эти годы я была свято уверена, что родители поженились по любви. А значит, мама была предана папе, пусть, скорее всего, и не любила его.

– Ну почему же? Может, и любила, просто не так сильно, как моего папу. – Арилеса встала плечом к плечу со своей подругой. – Так все запутано… Я всегда мечтала, чтобы у меня была мама. А оказалось, что есть старшая сестра.

Посмотрев на Лесу, Тарина потрясенно выдохнула:

– Слушай, а ведь я незаконнорожденная!

– Это еще почему? – удивилась Арилеса. – По бумагам ты – дочь нара Вадима Канта. Все по закону!

– Только мой настоящий отец – совсем не он, – заметила Рина, вспомнив, какое потрясение испытала, прочитав дневник Ванессы фор Леард.

Девушка еще долго не могла поверить, что все это не жестокая шутка и написанное в дневнике – правда. Узнать такое о своей матери… да и о себе… было слишком тяжело. Сначала ее охватил порыв позвонить маме и вытребовать у нее правду. Но неожиданно Тарина испугалась. Поэтому позвонила Арилесе, чтобы потребовать никогда и никому не рассказывать о дневнике, и… не смогла. Изображение смартана показало ей испуганное и напряженное лицо пятнадцатилетнего подростка, будто ожидавшего приговора о смертной казни. И, глядя в такие же, как у нее самой, зеленые глаза сводной сестры, Рина вдруг поняла, что не может предать эту девушку. Она даже не могла представить, как переживала Леса, не имея возможности ни с кем поделиться.

– Рина, о чем задумалась? – отвлекла ее от воспоминаний Арилеса.

– О том, что наших родителей ждет сильное потрясение, – уклончиво ответила будущая целительница. – Ну что, идем гулять?

– Да, сегодня им явно будет не до нас.

Когда они дочитали исповедь Ванессы, солнце уже клонилось к закату. Сидя рядом на софе, Райт и Ориана молчали, не зная, как начать разговор. То, что они узнали, не только потрясло, но и принесло немало мук совести. Осознавать, что их любовь оказалась настолько хрупкой и ненадежной, раз обоих так легко сумели обмануть, было неприятно и стыдно.

Столько лет злости, обиды, ненависти, и все это по их вине. Да, не зная истинного положения вещей, они оба считали, что Ванесса лишь отчасти приложила руку к их расставанию.

– Ты действительно слышала наш с мамой разговор? – спросил Райт, посмотрев на женщину, которую любил половину своей жизни.

– Да, я тогда пришла к тебе, потому что волновалась из-за предстоящего знакомства с твоими родителями. – Ори несмело подняла на него взгляд, прошептав: – Прости.

– А я все эти годы считал, что ты специально заставила меня поверить в твою любовь. – Виконт порывисто обнял возлюбленную, прижавшись губами к ее виску. – Когда нашел твою записку, то как безумный искал тебя. Сначала думал: а вдруг кто-то похитил или угрозами заставил написать те слова. И все равно поехал в Северг, чтобы проверить. Так, на всякий случай. А ты…

– Не знаю как, но я тогда почувствовала тебя, – призналась Ори и устало прикрыла глаза. – Поэтому и поцеловала Вадима. Хотела… Даже не знаю чего. То ли доказать себе, что смогу начать жизнь с нуля, то ли сделать тебе больно.

– И у тебя это получилось, – пробормотал виконт. – Оба варианта.

Отстранившись, Ори заглянула ему в глаза и сказала:

– Мы были такими глупыми. Правда?

– Да. Слишком юные, слишком гордые. Поэтому Ванессе все и удалось. Правда, она не рассчитывала, что ты услышишь наш разговор. Да и прогулка у пруда была с ее стороны чистой импровизацией. Но и перекладывать всю вину на мою жену не стоит. Зато теперь я повзрослел и больше никуда тебя не отпущу.

– Я… Тарина знает! – воскликнула Ориана, вскакивая с софы.

– И Арилеса знает, – сказал Райт, поняв, что ее так взволновало. – И если наши дети еще не прокляли нас, значит, все в порядке.

– О боги, как стыдно! – Целительница закрыла лицо руками, тихо застонав.

– Если только из-за своей глупости! – не смог не поддеть ее виконт. – А в остальном же мы обычные люди, совершающие ошибки и исправляющие их. А еще – любящие друг друга. – Подойдя к женщине, он вновь заключил ее в свои объятия. – Разве этого недостаточно?

Отняв руки от лица, Ориана слабо улыбнулась:

– Прости, слишком много событий за один день.

– Давай я провожу тебя в комнату. Ее уже должны были подготовить. И если хочешь, ужин принесут туда же. А завтра мы поговорим. С дочерями тоже нужно многое обсудить.

– Да, ты прав.

И она честно собралась лечь спать. Пока они поднимались по лестнице и шли по длинному коридору, целительница даже представила, как ляжет в кровать, закроет глаза и уснет. Сегодня ей не хотелось ни о чем думать. Слишком много событий, мыслей и рассуждений.

Позже Ориана так и не смогла себе ответить, кто из них первый потянулся к другому, когда они оказались в спальне. Не было времени ни подумать, ни осознать свои действия. Только голые инстинкты и желание обладать. Поцелуями и ласками они вновь узнавали друг друга, изучали и запоминали. Стряхивали с себя всю горечь, боль и страх прошедших дней. Учились доверять и просто любили друг друга. Жарко, неистово и до безумия нежно. Отдавая себя любимому без остатка.

Проснувшись утром и увидев спящего на соседней подушке Райта, Ориана вдруг почувствовала, что готова расплакаться от переполнявшей душу щемящей нежности и любви к этому мужчине. А еще подумала о том, что хотела бы просыпаться так каждый день. И Райт, словно услышав ее мысли, каждую ночь оставался с возлюбленной, оберегая ее покой и сон.