Аннетт Мари - Поддайся ночи

Она замешкалась.

— Уверена, мне нужен Вейовис.

— Зачем? — спросил он снова.

Она прикусила губу, обдумывая варианты. Она могла снизить серьезность ее ситуации, чтобы Майсис не понял, как отчаянно ей требуется его помощь. Но ложь была опасной с деймонами Ра. Она могла сказать ему правду, и надеяться, что он поможет, ведь она была ему потенциально полезной. Или она могла не объяснять, но тогда он и помогать не станет.

С деймонами Ра правда была безопаснее.

— Мою магию гибрида запечатали, когда я была в детстве, но печать… сломалась… и моя магия убьет меня, если ее не запечатать.

Его глаза чуть расширились.

— Как печать сломалась?

— Долго рассказывать. Но Вейовис, возможно, и был тем деймоном, запечатавшим мою магию, мне нужно, чтобы он сделал это снова. Вряд ли это под силу другим.

— Это точно не умеют мои целители. Применять чары к разуму довольно просто. Работать с разумом почти невозможно. Многие этого не умеют.

— Так ты знаешь, где Вейовис?

— Я знаю, где можно поискать, — ответил он. — Но конкретно? Никто этого не знает. Вейовис скрытный.

— У меня мало времени. Как быстро ты можешь найти его?

— Не знаю. Может, за день. Может, за неделю. Может, за месяц и больше.

Она покачала головой.

— Неделю еще можно, но не месяц.

— Я не могу обещать, ведь не знаю, где он. Нам нужно проверить много мест.

Она выдохнула.

— Хорошо. Но ты знаешь, где искать?

Он кивнул.

— Думаю, ты хочешь знать, чем я отплачу за помощь?

Его улыбка была такой кошачьей, что она была удивлена, что у него не было острых клыков.

— Думаю, ты уже знаешь, что я приму только одно.

— Сахар.

Он сделал глоток вина.

— Я хочу не только возвращения того, что мое по праву. Ты не понимаешь, как пострадала моя репутация после потери Сахара, — его лицо стало холодным. — Ты знаешь, почему я сегодня здесь, а не дома?

Она покачала головой.

Он допил вино и ответил:

— Потому что никто в семье не хочет видеть мое лицо. Им отвратительно мое поражение.

Каждое слово было пропитано ядом. Она вздрогнула. Да, гнев скрывался за спокойным видом. Как здесь скрывались враги, ожидая ошибки от нее или Эша, спокойный вид Майсиса скрывал ярость, которую он едва сдерживал. Страх охватил ее тело. Это было опасно. Но ей нужно было убедить Майсиса не вредить Эшу. Деймон Ра был разозлен достаточно, чтобы убить.

— Ты предлагаешь мне за помощь то, что мое по праву, — продолжил он, гнев снова скрылся за спокойным видом. — Ты предлагаешь мне то, что украл Аштарот. Мне не нужно ничего за Сахар. Ты привела его сюда, и я могу забрать Сахар в любой миг, или, ведь ты вряд ли глупо принесла бы его сюда, заставить его показать, где Камень спрятан.

Пайпер сжала кулаки. Этого она и боялась — что Майсису будет мало вернуть Сахар.

— Тогда чего ты хочешь?

Он постукивал пальцами по колену.

— Только ты пока что можешь управлять Сахаром.

Она напряглась.

— Быстро ты побледнела, Пайпер. Спокойно. Я не хочу повторять преступления Самаэла.

— Что тогда ты хочешь?

— Я хочу, чтобы ты использовала Сахар, чтобы закончить задание за меня. Лишь раз.

— Какое задание? — с подозрением спросила она. Убивать для него она не будет.

— Мне нужна ты для небольших подрывных работ, что заняли бы в другом случае недели. Уверен, с Сахаром ты сделаешь это за пару минут.

— Подрывных?

Он кивнул.

— Где?

— Детали подождут времени задания.

Она прищурилась.

— Простой снос? Я не буду никого ранить или взрывать людские дома?

— Конечно, нет, — сказал он, слова были полны обиды за ее подозрения.

Она прикусила губу. Звучало просто. Пока она никому не будет вредить, она не видела ничего плохого. Пайпер выдохнула.

— Нужно найти Вейовиса первым. Я не могу так использовать Сахар, — она прижала ладонь к пульсирующей голове. — Как только магия будет запечатана, я выполню твое задание. Но есть одно условие.

— Какое?

Она посмотрела на Эша, беспомощно обмякшего на скамейке.

— Поклянись, что не ранишь Эша, не будешь держать его против своей воли, пока мы выполняем свои стороны сделки.

Глаза Майсиса потемнели. Пайпер старалась не дрожать, пока он думал.

Он вздохнул и отклонился.

— Я не буду ему вредить, пока сделка не будет завершена.

— Так мы договорились? — спросила она.

Он кивнул.

— Да, договорились.

— Отлично, — Пайпер вздрогнула от звука голоса Эша за ней. Она развернулась.

Эш сидел на скамейке с ясным взглядом, выглядя здоровым. Он сжимал кинжал в руке, бесстрастно подбрасывал его в воздух и ловил за острие. Под действием наркотиков никто не мог обладать такой координацией, хотя он едва шел до этого.

Он холодно улыбнулся Майсису.

— Отлично, — повторил он, от низкого голоса нервы Пайпер дрожали. — Но ты кое-что забыл, Ра. Ты забыл, что я не обещал не вредить тебе.

От этих слов десяток деймонов в зеленом камуфляже вырвались из-за кустов, длинные алебарды были направлены на Эша. Испуганные птицы взлетели в воздух в какофонии хлопающих крыльев и криков.

Тишина, никто не двигался.

Эш подбросил кинжал еще раз, поймал за кончик лезвия и бросил в центр круга. Он загремел по камням.

— Спокойно, кот. Я просто указал на промашку.

Пайпер большими глазами смотрела на Майсиса, а тот глядел на Эша, стиснув зубы, лицо было бледнее обычного. Его глаза почернели.

— Вижу, сопротивление у тебя сильнее, чем я думал, — сказал Майсис, его обычно мелодичный голос огрубел от рычания. С коротким взмахом руки он заставил солдат убрать лезвия от Эша.

Она посмотрела на Эша.

— Давно ты…? — пролепетала она.

— Я и не был настолько накачан. Головокружение прошло, когда мы вышли из лифта.

— Ты… — она замолчала, качая головой. — Зачем ты притворялся?

Эш улыбнулся Майсису.

— Потому что я знал, что Ра будет требовать от меня больше, чем от тебя.

Майсис резко встал.

— Нужно все организовать. Вернитесь через четыре часа, — он кивнул одному из солдат. — Выведите их.

Без слов и взгляда он ушел по другой тропе птичника.

Пайпер прикусила губу. Она надеялась, что Майсис вел сделку честно, потому что ей не хотелось узнавать, сколько еще дыр было в их спешном соглашении. Ее жизнь и жизнь Эша зависели от того, сдержит ли слово Майсис, и она надеялась, что сделала достаточно, чтобы уберечь их.

Сидя на скамейке, скрыв лицо в ладонях, Пайпер боролась с тошнотой. Ее голова все время болела, давление было почти невыносимым. Так не продлится вечно. Боли приходили волнами — двадцать или тридцать минут жуткой боли сменялись тупой болью, какая была час назад до новой вспышки.

Она не помнила, как долго в детстве повышалась боль, но то было месяцами, а не днями. Это происходило слишком быстро. Так у нее начнутся припадки до конца недели.