Александра Лисина - Один шаг до заката

– Дурак, ты ж скоро свалишься!

– Размечталась! Еще тебя переживу!

Колючка снова хмыкнула, пристально всмотрелась в его бледное лицо с мелкими бисеринками пота, уловила тщательно скрываемую тревогу в бесцветных глазах и покачала головой: вот уж день сюрпризов сегодня. Сперва вампир этот, который вроде и не вампир вовсе (даже не попытался укусить, вот что обидно!), потом – странный разговор, книжка какая-то. Теперь вдруг Край перестал быть похожим на себя, прежнего. Вон, как обеспокоился, не поленился даже на крышу залезть! Вот уж никогда не думала, что он может быть таким… живым.

– Пошли, – вздохнула она, вдруг подставляя наставнику плечо. – Помогу спуститься… а ещё одну глупость скажешь, я тебя скину с этой самой крыши, понял?!

Край, явно собравшийся открыть рот для язвительного ответа, на удивление промолчал. Только кашлянул, послушно развернулся к двери и постарался почти не опираться на нее, чтобы не выглядеть совсем уж немощным. Надо же, как его рана изменила! Прямо мозги на место вправила! Или это он в присутствии отца так расшевелился, а то все был, как снулая рыбина: холодный, бесстрастный, высокомерный.

– Ты скажи лучше, что успели выяснить за те три дня, пока меня… не было? – небрежно поинтересовалась она, осторожно помогая ему спускаться. – Нашли сбежавших из того логова вампиров?

Наставник покачал головой.

– Нет, подвалы напрочь завалило, а гарь до сих пор стоит такая, что нюхачам не справится.

– Плохо. Значит, с каждым днем они уходят все дальше.

– Да… Ева, ты где была эти дни? Что он с тобой сделал?

– Не твое дело! – резко вскинулась она.

– Узнаю Колючку, – негромко фыркнул Край, довольно уверенно одолевая последний лестничный пролет. – Не зря я дал тебе позывной. Ох, не зря: он тебе полностью соответствует.

– ТЫ дал?! Слушай, может, вернемся обратно? – Ева вдруг с надеждой заглянула в его глаза и просительно улыбнулась.

Наставник мгновенно насторожился.

– Зачем еще?

– Я тебя все-таки скину с крыши, гад ты этакий! Но самой тащить туда несолидно, поэтому давай, помоги-ка даме. А то взял моду клички дурацкие выдумывать! Я, может, терпеть ее не могу! Да только избавиться никак не удается, а все так и норовят намекнуть на шило в заднице!

Она слушала свой голос с новыми, несвойственными прежде интонациями, словно со стороны, и поражалась. Ну, и дела! Что случилось? Пожалуй, этот реис (или как там его?) изрядно выбил ее из колеи, раз решилась на откровенную дерзость. Наверное, следствие недавнего испуга, нервная реакция на внезапный и сильный стресс. Кто-то застывает в ступоре, кто-то мочится под себя, а у кого-то напрочь отшибает инстинкт самосохранения. Подумать только! Хамить Краю! Я точно сошла с ума! Впрочем, после случившегося наставник уже не казался ни страшным, ни даже опасным: в сравнении с крылатым типом он явно проигрывал. Тот уж напугал так напугал! До сих пор поджилки трясутся!

Край не ответил. Пару секунд совершенно изумленно таращился на нее, пытаясь осознать эти неожиданные и кардинальные перемены в ученице, вдруг остановился, опустив голову, уронил руки вдоль тела и странно вздрогнул. Измученно привалился плечом к холодной стене, закрыл глаза и снова вздрогнул. Потом еще и еще раз… Ева озадаченно покосилась. Чего это с ним? А наставник медленно сполз на бетонный пол и, зажав руками туго забинтованную грудь, тщетно пытался задавить рвущийся наружу кашель.

– Эй! Край, ты чего? – не на шутку обеспокоилась Колючка. – Никак помирать собрался? Погоди, так нечестно, кого ж я тогда сбрасывать буду?! Алло! Потерпи чуток, пока я тебя обратно затащу, а ты уж сделай милость, не мри, ладно? Εще минутку?

– Пе-ре-стань… – умоляюще прошептал он, сидя на корточках и уронив голову на колени. – Хватит… больно же.

Охотница застыла, как изваяние, слишком медленно осознавая причину.

– Так ты… ржешь, что ли?! – Ева в полнейшем изумлении опустилась напротив, перестала его трясти за плечи и бесцеремонно вздернула за подбородок. – Правда, ржешь… ну, отпад! Никто ж не поверит, когда узнает!

– А ты… не говори никому…

Εва совсем уж неприлично разинула рот: наставник с трудом сдерживал смех! Это было потрясающе! Невозможно! Невероятно!! Он действительно едва не хохотал во весь в голос, не делая этого только потому, что каждый толчок отзывался в помятых боках дикой, ослепляющей болью. Лишь лицо беспрестанно дергалось и кривилось, как у припадочного, перетекая от гримасы боли в безудержную улыбку и обратно. Нет, так не бывает, он не может быть таким… настоящим, потрясающе теплым, почти обычным человеком.

– Шило… в задни… ох! Черт, как же больно! И ужасно верно… это как раз про тебя.

Ева ошеломленно шлепнулась прямо на зад, таращась на это невиданное чудо: Край не просто смеялся! Он бессовестно ржал, нагло гоготал, умирал от еле сдерживаемого хохота! Ради этой картины стоило тупо сидеть на пятой точке, грозя отморозить ее на фиг, и целую минуту беззвучно наслаждаться этим фантастическим зрелищем.

– Ну, ты даешь! – оторопело сказала она, когда булькающий смех немного поутих. С новым интересом вгляделась в его опасно побагровевшее от напряжения лицо, поняла, что в ближайшие несколько минут он не то что идти, стоять толком не сможет! И облегченно привалилась к стене рядом. – Сказал бы кто раньше, не поверила бы… как хорошо на тебе рана-то сказалась!

– Не в ране дело… кстати, спасибо, что вытащила из подземки, буду должен. Та хрень, что ты мне вколола – отличная штука! Как она называется? Мертвого на ноги поднимет!

– Гм. Что-то ты и правда больно живой, надо будет это исправить… кстати, а знаешь, кто тебя Упырем прозвал?

– Кто?

– Я.

– Что-о?! – Край повернул голову и долгую секунду смотрел, не мигая.

Колючка лукаво подмигнула и с удовольствием его добила:

– Правда, я. Когда ты мне косу обрезал, помнишь? Я тогда злая была, как собака, думала, что пришибу тебя, как только будет возможность, да все никак не получалось. Знаешь, как я об этом мечтала?! Ночей не спала, все планы строила, один другого кровожаднее…

Она прыснула, следя за стремительной сменой выражений на его лице.

– Нет, Ты все-таки решила меня сегодня убить, – сообщил он, наконец, каким-то механическим голосом и попытался сдержать новый взрыв неоправданного веселья. Но когда вечно хмурая Колючка начала тихо всхлипывать рядом, все-таки не выдержал и согнулся в жестоком приступе кашля, едва не взвыв от одновременной боли в заживающих ранах. – И, кажется, у тебя это отлично получается…

– Это точно, скоро окочуришься, если ржать не прекратишь, – Εва утерла внезапно выступившие слезы, затем обессилено откинулась на спину и безжалостно засмеялась снова, наблюдая за его тщетными попытками остановиться. – Ты какого цвета гроб предпочитаешь?