Мари Явь - Децема

— Постарайтесь очистить разум! — крикнул мне Олафер, когда я пошел на старт, чтобы пробежать сто метров. — Думайте только о победе. Я верю в вас!

Его забота тронула меня.

Попрыгав на носках, размяв плечи, я наклонился вперед и застыл, сосредоточиваясь на финише. Я припомнил все унижения, которые мне довелось испытать за свою короткую жизнь. Понял, что хочу измениться, и это место для данной цели подходит отлично. Я подумал об Эльзе, которую я поклялся защищать ценой собственной жизни. А также о Дисе, на которого хотел стать похожим.

Объединив в своем сердце намерения, мечты, ненависть к собственной слабости, я рванул изо всех сил.

— Двадцать одна секунда, — огласил мой результат Олафер, когда я подковылял к нему, стоящему с секундомером.

Достав из кармана усовершенствованный в местном медицинском центре ингалятор, я сделал два глубоких вздоха, после чего поинтересовался:

— Это же хороший результат, да?

— Можно и мне попробовать? — послышался за моей спиной голос Эльзы.

Она была одета в шорты и узкую майку, а в руке держала мороженое.

— Конечно, прошу вас, — Олафер пригласил ее жестом пройти на исходную.

Вручив мне фруктовый лед, Эльза плавно проплыла к старту, и когда дед дал отмашку, рванула, как вихрь.

— Девять секунд. Весьма неплохой результат, — кивнул ей одобрительно Император.

— Это все из-за чужого, неудобного тела, — оправдалась Эльза. Увидев меня, замершего с открытым ртом и тающим мороженым в руке, она беспечно улыбнулась.

Чужое тело не помешало ей побить мировой рекорд.

Дальше по списку шли отжимания.

— Смотри, это же так просто! — щебетала рядом Эльза, без особого напряжения снова и снова отталкиваясь от земли руками, тогда как я лег ничком уже после третьего раза.

Дойдя до перекладины, я, пыхтя, болтался на ней несколько секунд, но так ни разу и не подтянулся. Эльза оставила турник после трех подходов по десять, просто потому что надоело.

Кажется, дело мое — табак.

— Я безнадежен, — унижено просипел я, принимая из рук старика бутылку воды.

Олафер не стал меня в это разуверять.

— Было бы глупо с моей стороны рассчитывать на лучшие результаты, — сказал он, уходя с полигона.

— Тогда… зачем все это? — поинтересовался я, следуя за Олафером. Компанию нам решила составить и Эльза.

— Чтобы отрезвить вас. Разогнать кровь, — ответил старейшина, вновь таинственно улыбаясь.

Все встало на свои места, когда мы обошли величественный особняк — главный штаб — и группу небольших зданий — казарм, хозяйственных помещений и тренировочных залов, оказываясь на берегу искусственного идеально круглого озера. В прозрачной, как спирт, воде шныряли рябые, откормленные карпы Кои. Райский, тихий уголок. Будто это место и не являлось военным городком, на территории которого проживало около двух тысяч бойцов — основной военный потенциал. Остальные воины Децемы живут вместе со своими семьями, рассеянные по всему востоку Эндакапея, который находится в нашем ведении.

Сев на стриженую траву, Олафер, как заправский йог, принял позу лотоса.

— Располагайтесь.

— А нам обязательно… — пробормотал я, указывая на положение его ног.

— Нет, — утешил нас Император, понимающе усмехаясь. — Устраивайтесь так, как вам удобно, как подсказывает вам ваше тело. Это необходимо для разговора с самим собой по душам.

Похоже наша медитация обещала быть интересной, потому я поспешно подчинился, повалившись в траву и закинув руки за голову. Рядом, погрузив босые ноги в прохладную воду озера, села Эльза.

Здесь лето стояло в самом разгаре. Воздух был суховат и ароматен. Пахло костром и сеном.

По просьбе старика, я закрыл глаза, утопая в темноте, наполненной сладковатыми запахами и стрекотом кузнечиков. Блаженная улыбка растянула мои губы. Я снова позабыл о тех проблемах, которые пообещал решить до наступления вечера.

Слова Олафера гипнотизировали. Я ведь как только его увидел, сразу понял, что старик на промывке мозгов не одну собаку съел. Своим убаюкивающим старческим голосом он вел меня по запутанным коридорам воображения. Пока я не оказался на берегу замерзшего океана, прямо под гребнем гигантской оледеневшей волны.

Я вижу, как ее пронизывают лучи солнца, падая на мою ладонь. Я чувствую их тепло кожей, тогда как через рот выдыхаю клубы горячего пара. В толще бирюзового, прозрачного льда просматриваются мельчайшие пузырьки. В какой-то момент под моим взглядом они начинают быстро, хаотично двигаться, и я слышу голос учителя по биологии.

— …таким образом, вы можете наблюдать процесс брожения. Луи Пастер был абсолютно прав…

Я задумался над тем, почему на одиноком, арктическом пляже находится еще и мой учитель по биологии, но стоило мне так подумать, как по нависшей надо мной ледяной глыбе пошла трещина. Сокрушающая водная стихия обрушилась на меня, вышибая из груди весь воздух.

Я проснулся, ошалело хлопая глазами. Не зная, сколько времени тянулось мое видение: минуту? час? Вскочив на ноги так стремительно, что напугал и Эльзу, и даже Олафера (хотя тот явно был не из трусливых), я кинулся в сторону главного штаба, крича через плечо:

— Я понял! Я знаю… теперь я знаю, что нужно делать! Мне нужно срочно увидеть Диса! И Анну!

— Что это с тобой? — обеспокоенно бросила мне вслед Эльза.

— Почему я сразу до этого не додумался?! — закричал я, расхохотавшись: — Эта дуэль… мы их сделаем на раз-два! Как Луи Пастер!

— Это просто… настоящий шедевр, — не нашел я слов более красноречивых, рассматривая себя в зеркало.

Прошла всего неделя, а кажется — несколько лет: я основательно подрос. Или все дело в этом потрясающем официальном костюме, сшитом в рекордно сжатые сроки.

— Ваша похвала — лучшая награда для меня, — отозвался польщенный портной, удовлетворенно потирая ладони.

Кажется, ранее подобных заказов он не получал. Местная одежда, особенно если та шьется для важной шишки, предполагает наличие сотни мелких деталей, дорогой фурнитуры и броских цветов, вроде красного и золотого. Потому мой заказ местного кутюрье несколько озадачил, если не сказать больше — оскорбил. Немалых усилий стоило заверить швейных дел мастера в том, что простота моего будущего наряда — преимущество, а не показное сомнение в таланте портного.

— Что ж, признаю. Выглядите вы отлично, — согласился через минуту швец, и я довольно осклабился.

Черт, видели бы меня девчонки…

Черные льняные брюки, черная легкая рубашка, сшитые по моим меркам, произвели бы необходимое впечатление вкупе с новой стрижкой. В связи с тем, что мою внешность можно было смело назвать посредственной, я никогда не страдал нарциссизмом. Я даже избегал зеркал. Теперь?