Valeda Darkness - После Тьмы

— Надо уничтожить эту тварь, и ты мне в этом поможешь, — распорядилась она, по-свойски облокотившись на спинку кровати.

— Сыграть в приманку? — догадалась я.

— Можешь соображать. Вот так бы сразу, Кэт.

— Ты забыла? Я соображаю только после серии ударов, — на этом моменте я рассмеялась. Смех вышел надрывный и прорвал пустоту внутри. Звонко хохотала, наплевав на боль в ребрах. Безумно! Забавно же вышло! Правда? Вот же вляпалась! Зато соображаю!

Эмма ждала, когда я успокоюсь, а после протянула мне сигарету годной марки, и мы закурили в полной тишине.

Я находилась во сне, но не могла проснуться. Мы ехали по ночной дороге через черные поля, усыпанные сияющими камнями. Или это упавшие звезды? Теплый ветерок трепал волосы через полуоткрытое окно. Радио хрипело и разливало по салону хит Beatls «Come together». Скил вел машину и попутно рассказывал о чем-то захватывающем. Я смеялась. Нереально огромная луна, словно головка сыра, прилипла к горизонту и освещала бесконечную дорогу. Меня одолела тревога — точно знала, что скоро начнется кошмар, а так же, что и избежать его опять не получится. Что-то должно произойти… страшное и непоправимое. Пугающее дежавю: все это со мной уже происходило. Ручки у дверцы отсутствовали.

— Хочешь выйти? — спросил меня Скил. И я должна была дать верный ответ. — Но как же ты выйдешь, если ты прикована?

Мои руки оказались связаны прочной бечевкой, перетянуты так, что онемели. Кровавая луна в горящем ореоле залила дорогу красным сиянием. Дорога в ад. Билборд на обочине гласил: «Количество жертв растет. Кэт, если вы еще живы, советуем направить запрос по телефону горячей линии, с вами свяжутся в ближайшие сто лет. Приятного путешествия».

— У нас будет потрясающая ночь, — на лице Скила появился хищный оскал.

Я проснулась от собственного крика. Майка прилипла к спине от выступившего холодного пота, пальцы болели от напряжения, с которым ухватилась за края подушки. Я пыталась прогнать тревожное наваждение. Беда в том, что с пробуждением кошмар не заканчивался… страх не проходил, а образы произошедшего вспыхивали яркими эпизодами.

Эмма сказала, что мне нужно отлежаться. Но если еще хоть сутки проведу в этом номере, то точно слечу с катушек. Я нарезала бессмысленные круги по комнате, пытаясь унять рваное частое дыхание, — признак начинающейся истерики. Это был не мой Скил, только адская тварь в его теле. Если повторять это чертовых раз сто, — смогу ли я отделить ту ночь от его образа?

Распахнула две створки окна, присела на подоконник и закурила. Прохладный вечер накрывал город влажным удушающим маревом. Где-то залаяла шавка, другая дворняга поддержала её тоскливым воем. Но их общение продлилось недолго. Слишком тихий, слишком спокойный городок тонул в пугающем вакууме беззвучия. Клубы едкого дыма лениво расползались вокруг меня и покрывали пеленой. Ни ветерка.

Приходить в себя — дурацкая идея. Мне нужно действовать. Пусть все закончится.

Мы сидели в машине напротив чертового знакомого особняка. В окнах первого этажа горел свет. Хозяин был дома.

— Не прострели себе что-нибудь, — Эмма протянула мне пистолет. — Это его не убьет, но задержит. Стреляй по коленным чашечкам. Все готово, и будь убедительней.

— Сыграю в стокгольмский синдром, — напыщенно легко проговорила я и вцепилась в ручку двери, прилипла к сиденью в сковывающем страхе. План простой. Пройти в особняк и встать около окна. Эмма будет стрелять из винтовки снотворным. Забрать тело Скила. Вытравить тварь из него. Да! Проще простого…

Тусклые фонари освещали каменные плиты парадного входа и призывно звали погрузиться в кошмар. Мимо проехала машина, на секунду яркий свет фар проскользнул по салону. К встрече с кошмаром вообще никогда нельзя быть готовым.

— Снотворное убойное, и я метко стреляю, — Эмма произнесла то, что говорила несколько раз, пока мы собирались.

Язык царапнул пересушенное нёбо, мертвая хватка перехватила горло, и воздух из легких вырвался с надрывом. Чтобы не передумать, я быстро вышла из машины и с силой захлопнула дверь. Пистолет закреплен в кобуре за спиной, его тяжесть приятно оттягивала и приносила уверенность. Я и раньше шла на риск — адреналин знакомо пульсировал в жилах, но на это раз все острее, больнее, пугающе.

Точно во сне направляясь к кошмару, я вошла в калитку, та опасливо лязгнула и захлопнулась со скрипом старых петель. Старые яблони создавали плотный коридор из листвы, пряный запах гнилых фруктов плотно укутал особняк. Парадная дверь легко поддалась, и я медленно ступила в дом. Узорчатый палас освещался приглушенным светом бра, которые отбрасывали мягкие тени на картины в громоздких рамах. Из темной комнаты вышел гувернер, остекленевшими глазами посмотрел сквозь меня и медленно пошел вверх по лестнице. О моем визите уже знали. В гостиной первым делом я подошла к окну и раздвинула бордовые, из плотной ткани шторы с нелепыми золотыми кисточками. Надежда оставалась на Эмму. Вот какие жизнь подкидывает сюрпризы. Враг стал союзником, а любимый — палачом. Я бы рассмеялась, если бы не пыталась унять дрожь, перебирая края дурацкой небесно-голубой туники, скрывающей оружие.

— Пришла за добавкой, лапочка?

До боли знакомый голос царапнул перепонки, и холодок скользнул по позвоночнику. Я не могла найти в себе силы обернуться и посмотреть на него. В стеклах отражался размытый силуэт Скила. Он, растягивая удовольствие, приближался ко мне. Время чудовищно замедлилось. Меня сковало оцепенением. Раны, оставленные им, напомнили о себе, но жестокость этой твари страшила больше физической боли.

— Я верю, что он еще там. Он сильнее тебя, — играла я свою роль… а, возможно, и действительно верила.

Кусты напротив окна тихо пошевелились. Я прижалась к боку оконной рамы, закрыв глаза и опустив голову. Не было сил видеть его, невольно ощутила знакомые и нежные прикосновения к подбородку. Он поднял мою голову и велел:

— Это я. Смотри.

Я подчинилась и увидела знакомые глаза, отдающие металлическим холодом, кривую довольную ухмылку.

— Ты же сделаешь, что я скажу?

— Конечно, — прошептала я одними губами. Сердце отбивало дьявольский ритм.

— На колени, тварь.

Стекло разбилось, и я резко отвернулась, закрывая лицо от осколков, врезавшихся острыми уколами мне в руки.

— Дрянь, — услышала я напоследок. Скил, нет, не Скил, этот паразит, что в его теле, ощущал действие лекарства. Вцепившись в штору, шатался, гардина не выдержала и обрушилась с грохотом.

— У тебя появились друзья? — во фразе читалась надменность и удивление. Он посмотрел на грудь, туда, куда метко попала Эмма, и упал.