Виктория Миш - Академия счастья, или Кофе – не предлагать

Его одежда отличалась от темных одеяний стражей тем, что на плаще были изображены красные квадраты, а на груди вышита неизвестная мне эмблема.

— Это Лика Добронравова, — указал на меня Джун, — моя пара.

— Очень приятно познакомиться, Лика, — не сводя с меня глаз, тихо сказал незнакомец.

У него оказался красивый, мягкий баритон. Интересно, кто он? Начальник всех стражей? Министр обороны, пожаловавший своевременно к нам на огонек?

— Наместник Царства фей, — представил Джун и недовольно сказал: — Общайтесь скорее, а то Миранда скоро притащится и будет ревновать всех направо и налево.

— Я уже здесь, — раздался от дверей знакомый голос, — и почему ты так непочтительно говоришь обо мне, малыш?

Прекрасная и обольстительная, ведьма соблазнительной походкой приблизилась к нам. Наместник даже не повернулся. Он продолжал внимательно разглядывать меня, как будто он увидел во мне долгий и сложный код, будто читает книгу, одному ему понятную.

— Дорогой? — окликнула его женщина и встряхнула великолепными блондинистыми кудрями. — Это я помогла Джуну разбить сосуд. Прости меня, девочка, — она приблизилась и взяла меня за руку. Теперь я смотрела на нее снизу вверх, — я не всегда правильно толкую видения в бассейне, и бывают ошибки. Я перекинула вас не туда, и страж…

Я вспомнила о бедном Рефевне и с трудом удержала слезы. Мне было его так жалко, так по-дурацки он погиб, что чувство вины сразу же сковало мое сердце.

— Он погиб из-за меня, случайно. К сожалению, в жизни случаются ошибки, — печально сказала ведьма, но я не увидела раскаянья в ее глазах, — Да... испортил перед смертью мой диван, и погиб… Ах… Какая неприятная история…

Я выдернула руки и не сдержала вздох разочарования. Разве можно в такой ситуации вспоминать о каком-то диване?! Разве жизнь стоит не дороже вещи? Но ведьма без зазрения совести спокойно смотрела на меня, искренне — мне так показалось, недоумевая, почему я расстроилась.

Сейчас на меня смотрело несколько пар глаз, как говорится, законодательных и исполнительных органов власти, а еще одна — ненормированная блондинистая власть, в шикарном голубом платье и с обалденной накаченной

фигурой 90-60-90. Мне следовало быть особенно осторожной в проявлении эмоций. Я проглотила обиду за Рефевна и промолчала.

— Значит, вам, миледи, я должен быть благодарен за наше спасение, — Винсент с почтительной улыбкой приблизился к нам. — Если бы не Джун, которого вы освободили, неизвестно, смогли бы мы справиться.

— Вы так любезны… господин… — Миранда подала руку, которую куратор аккуратно пожал, и с улыбкой заглянула в глаза.

— Можете звать меня Винсент, — куратор искренне ей улыбнулся, и Миранда повернулась ко мне:

— Я видела твое будущее, дорогая. И скажу сразу: я против.

Не понимая, о чем говорит ведьма, я обернулась к куратору. Тот пожал плечами и напустил равнодушный вид.

— Меня что-то ждет? Я должна вернуться на Землю? — если честно, я не так боялась встретиться с опасностями, как вернуться домой ни с чем.

Если они все сейчас решат, что я только приношу проблемы, и мое присутствие Академии вредит, я не смогу с этим жить. Прозябать в обычном мире, ходить на учебу и знать, что где-то существует Царство фей, в котором, как чистокровная фея, ты имеешь все права существовать…

— Пожалуйста, не отправляйте меня в ссылку, — я подбежала к наместнику и схватила его за руку. Не ожидавший такой прыти мужчина вздрогнул.

Он опустил взгляд на свою попавшую в захват руку и молчал.

Я оглянулась на присутствующих. Вий о чем-то думал, сидя верхом на парте, Джун ковырял дырку в доске, а Винсент смотрел в окно. Они что, все против?

— Я… не смогу жить там, — голос предательски дрожал, и я вцепилась еще крепче в наместника, — я буду тише воды, ниже травы, пожалуйста, не отправляйте меня на землю. Мне очень нравится ваша жена, но она тоже может ошибаться. Всем свойственно ошибаться. Не только людям. Право на ошибку — это законное право любого здравомыслящего существа!

С каждым словом я все распалялась, а наместник оставался все таким же холодным и серьезным. Я заметила, что выражение его пронзительных карих глаз меняется, но не могла понять, почему. И когда я уже не чаяла услышать

от него хоть слово, он расхохотался. Громко и заразительно. Смех у него тоже вышел гармоничный и какой-то красивый. Не иначе, наместники ходят на курсы по элегантному смеху.

— Мы не собираемся отправлять тебя на Землю, глупышка, — вмешалась Миранда и резко расцепила наши руки, — ведь ты еще не была на нашей свадьбе. Как можно пропустить такое событие? Правда, дорогой?

— Да, — согласился наместник, — Лика, из тебя выйдет отличная правозащитница. После окончания всех этих пирожных, — он сделал жест, как будто НЛО летает у него над плечом, — приходи к нам в Академию. Тебе понравится.

— Спасибо уж, — с сомнением посмотрела на Миранду, призывно накручивающую на пальчик локон и гипнотизирующую куратора.

Интересная ситуация: собирается замуж, и в то же время кокетничает с Винсентом. Облико неморали.

— Джун говорит, что не видел, как директор выпустил из флакона темного посланника, — привлек мое внимание наместник и подался вперед. Ах, вот о чем кричал Джун, когда забегал в аудиторию.

— Да, он появился позже.

— Можешь описать механизм?

Я неуверенно рассказала, что вспомнила, и в конце рассказа наместник нахмурился.

— С тебя сняли слепок? Все чисто?

Я кивнула.

— Ну, хорошо. Если при следствии понадобятся твои показания, к тебе обратятся. Кстати, Винсент. Пока ваш директор в бегах, назначаю тебя исполняющим обязанности.

Мы все ахнули, парни довольно зааплодировали, и только в глазах коротко кивнувшего куратора не было радости. Чувствуется, он не сильно обрадовался этой новости.

Я улыбнулась и повернулась к ведьме. Она пристально рассматривала меня с замершей улыбкой на лице и с тем взглядом холодных глаз, когда придумывают новые типы пыток.

— Тогда мы пойдем. До встречи, — я снова перехватила странный взгляд Миранды и неловко попрощалась.

И что это сейчас было? Я в чем-то провинилась?..

Наместник с невестой неторопливо вышли из аудитории и за ними поспешили стражи. Мы остались вчетвером. Мягкий свет переходил в закат, и рыжие тени ложились на парты и стены. Все молчали, и от этого мне самой становилось неудобно.

— Это все? — спросила у куратора.

Он стоял с опущенной головой, будто груз вины не давал ему смотреть прямо. Такой сильный и в то же время ранимый. Наверное, он разочаровался во мне, и теперь чувствует неловкость со мною рядом. Была возможность избавиться от меня навсегда, но я выпросила прощение и остаюсь. Наверное, поэтому он такой грустный.