Властелина Богатова - Невеста проклятого [СИ]

— Очнулась, — полился ручейком голос девки, и вместе с ним звуки леса хлынули на Росью, приводя в чувства.

— Вот, испей, — подала Руяна глубокую плошку с отваром.

Росья, превозмогая тяжесть, будто вместо костей было железо, что сковало всё тело до ломоты, приподнялась, поглядывая в сторону княжича. В руках у Дарко были нож и сук, он что-то с твёрдой сосредоточенностью выстругивал, но, услышав Руяну, тут же поднял голову. Росья быстро отвела взгляд, сама не понимая, от чего, но волнение охватило всю её. Выныривая из-под шкур, приняла питьё.

— Где мы? — спросила, отпивая горячего травяного взвара, обжигая язык.

Без покрова под открытым ночным небом было прохладно, оглаживал спину холодок. Делая маленькие глотки, она осторожно оглядывалась. Чуть в стороне сидел Полад, рядом у другого кострища разместились остальные дружинники, некоторых из них Росья помнила. Поток воспоминаний накрыл лавиной, и она едва не поперхнулась, припомнив и Мирогоста, и Ангара, и огонь, и то удушье, которое испытала, когда волхв вытягивал её из нави.

Руяна раскрыла губы, чтобы говорить, но вдруг кто-то на миг заслонил тепло костра. Росья подняла взгляд, смотря снизу на Дарко. Чернавка торопливо подобралась, пошла к волынянам, оставляя их наедине. Княжич опустился рядом, долго посмотрел на Росью. Сейчас глаза его были потемневшими, в глубине их притаилась и боль, и сожаление, и беспокойство. Нестерпимо потянуло коснуться его, утешить, но Росья сдержалась, смотря на Дарко с затаением.

— Мы уже далеко от Дольны, — сказал он сухо. — Направляемся до Межны, а дальше сядем на ладью, путь возьмём до Ставгони, там и остановимся.

— А Волот? Что с ним?

— Он жив.

— Мирогосту удалось изловить Ангара?

Дарко с растерянностью посмотрел на Росью.

— Я не знаю. Волхв сгорел… Как и весь храм. Туда я больше не вернусь.

Спину Росьи от услышанного продрал мороз. Последнее, что помнила Росья, это требование Ангара остаться с ним, а потом… духота и огонь. Тут же её прострелило понимание — пожар. Она поёжилась, испытывая глубокое потрясение. Потерять свою родину и земли, богов — хуже и не представишь.

Росья опустила взгляд, увидев в руках Дарко вырезанную им фигурку обережного щура. Княжич ниже опустил голову, вся усталость и утраты отразились в этот миг на его лице. Чувства Росьи вспыхнули, смешались и обожгли, она не стерпела, подалась вперёд и обняла Дарко, утешая. Он же будто этого и ждал, верно думая, что она прогонит его, воспротивится ехать с ним в чужие земли, прижал к себе.

— Прости меня, я не хотел тебя подвергать такой пытке. Я желал помочь всем, но…

— Больше не говори ничего, — прошептала Росья, уткнувшись его в шею, вдыхая тёплый, отдающий дымом и хвоей запах Дарко. — Не надо. Давай забудем это.

Дарко застыл, гулко билось его сердце, мгновение-другое осмысливал сказанные слова. А потом Росья ощутила касание горячих губ княжича на виске, щеке, он отыскал её губы, прильнув к ним в долгом поцелуе, в котором было всё: и отчаяние, и радость, и горечь потерь.

— Всё будет хорошо, — сорвались с её губ слова. — Мы сумеем построить новое.

В глазах княжича отсветами забилось пламя.

— Спасибо богам, что оставили мне тебя, — тихо произнёс Дарко.

Мара — богиня жатвы, плодородия и смерти, покровительница колдовства и справедливости.

Косник (Накосник) — девичье украшение, вплетавшееся в косу при помощи шнура между прядями волос.

Ляда — низкое сырое место, поросшее лесом или кустарником.

Навья седмица — неделя поминовенья предков.

Громница — славянский праздник, встреча зимы и лета, бывает на 2 февраля.

Армяк (первоначально «ормяк») — верхняя, долгополая одежда из грубой, шерстяной ткани. С капюшоном, без пуговиц, застёжек, запахивается ремнём.