Властелина Богатова - Исцелённое сердце [СИ]

Гнев заворочался внутри, будто раскрывшаяся рана. Полежав ещё немного, княжич поднялся. Босым зашагал к окну, выглянул в него — небесное светило поднялось к зениту.

Пребран провёл ладонью по взмокшей шее, облизал искусанные и загрубевшие губы и, положив локти на высокий подоконник, ощущая дурную муть, которая так и не отпускала его, задышал часто и судорожно. Щурясь на невыносимо яркое светило, подставляя лицо потоку света, он погрузился в раздумья.

Прошедшие дни будто провалились в чёрную яму, и поездка в Волдар осталась в тумане. Последнее, что Пребран отчётливо помнил — то, как встретил на перепутье Зариславу. А после ночи с травницей жизнь перевернулась. После того, как увидел её на утро, гордую, спесивую, живую и до ноющей боли желанную, время для него перестало существовать. Он вспомнил, как мучился потом. Как мгновения превратились в вечность, он чуял её запах, слышал как бьётся сердце, ощущал её тепло и дурел от того, что она рядом, но не было возможности даже коснуться её, приласкать, взять вновь. А когда прибыли на место, терпение его закончилось — напился, чтобы заглушить невыносимые муки, а потом его захватила безумная потребность поговорить, объяснить свои скверные поступки, попросить прощения. До самого утра прождал её под дверью, чтобы сказать, что чувствует к ней, что не хотел причинять ей боли. Но когда узнал, что травница рядом с выродком Марибором, дикая ревность задушила здравый рассудок, и он потерял ум от ярости и верно напугал её до смерти. А после накрыла беспросветная тьма. Бурный поток реки его жизни остановился и порос мхом, заволокся водорослями, превращаясь в болото. Отец прав — он чахнет, и это с каждым днем становится всё ощутимей, а вчерашний приступ толкнул в пропасть отчаяния. Всё перемешалось в его голове: перестал отличать день отночи, не чувствует ни жара ни холода, только ярость от бессилия и невозможности соединиться с той, которая завладела его сердцем.

Вспомнив стычку с Избором, княжич ещё пуще помрачнел. Негодование холодной глыбой застряло в груди, возвращая здравомыслие.

«Отец этого не упустит», — Пребран упрямо встряхнул головой.

Дверь за спиной скрипнула, он резко обернулся, едва в чертог ступил отец.

Вот принесла нелёгкая. Теперь укорять станет. Одно хорошо, что матушка не прибежала, её бы не вытерпел видеть, не вынес бы её слёз, а рыдала она в последнее время часто, всё переживала за Радмилу, а теперь и за него взялась. Пребран и не заметил, как вспыхнул. Княжич вобрал в грудь больше воздуха, непроизвольно вытянулся.

Вячеслав смерил сына тяжёлым, как свинец, взглядом, будто к полу прибил, нарочито медленно прошёл вглубь чертога. Отец был облачен в серые суконные порты и простую рубаху, из богатства лишь вышитая горловина и вставки на запястьях и подоле. Верно, ещё никуда не выходил из терема.

— Я пришёл справиться о твоём здоровье. Ведогора больно переживает за тебя, но её к тебе не пустил. Что с тобой происходит? Давай я позову Бавока, он посмотрит тебя, в храм отведёт, обряды справит.

Пребран только фыркнул и, пройдя к лавке, тяжело рухнул на неё, откинувшись спиной о стену, смотря на отца сквозь ресницы задумчиво и долго.

— Не хочу.

Только сейчас Пребран заметил, что отец выглядит более внушительным и статным, чем когда-либо, а заострившиеся черты от бессонных ночей только сделали его ещё суровее.

— Ты понимаешь, что твоё поведение только вынуждает взять хлыст и хорошенько тебя выпороть? — и слова осуждения полились беспрерывным потоком, и каждое, что гвозди, вонзались в кожу. — Ты мой наследник, моё продолжение, надежда. Почему ты заставляешь меня огорчаться, совершая мелкие гнусные поступки? Сбегаешь, нарушая мою волю и запрет. Я ведь всегда шёл тебе навстречу, и какую же плату ты мне даёшь взамен?

Пребран, выслушав долгую речь, опустил взгляд в пол. Если б он знал, что с ним, что движет им, то, наверное, мог бы ответить. Но сейчас его брало лютое раздражение и злость — обходится с ним, как с дитём.

— Мне не нужна нянька. Хочу, чтобы меня оставили в покое, хочу иметь возможность самому распоряжаться своей жизнью. А твой замысел женить меня на уродище лишь ради того, чтобы проучить меня, только порождает ещё большую неприязнь к тебе.

Вячеслав даже вытянулся, а лицо побагровело, покрываясь пятнами.

— Во-первых встань, когда я с тобой разговариваю! — рявкнул он, теряя годами выношенное самообладание.

Вокруг князя будто заклубилась невидимая глазу чёрная грозовая туча, которая мгновенно раздулась и заполняла собой весь чертог. На короткий миг Пребран вспомнил о том, что ему и впрямь ещё мало лет, и до матёрости отца уж очень далеко. Однако сколь бы тот ни внушал страх и угрозу, княжич ни на долю не усомнился в своей правоте. Но воле князя подчинился — встал и тут же возненавидел себя за это, аж перекоробило всего, будто к сердцу прижали раскаленное железо. Хотелось разнести к леший матери всё вокруг, но он только сжал тугие кулаки, стиснул зубы, озлобленно и по-волчьи глядя на отца. Вячеслав оказался всего лишь на несколько пядей выше Пребрана, но сейчас, это малое превосходство заметно ощущалось.

— Ты ещёмолокосос, чтобы так разговаривать со мной. Ты поступил подло с Избором. Он тебе в дядьки годиться, ты ему соратник по оружию, ты же на глазах у всех унизил его, используя свою власть против него. И меня поставил ни во что, и после этого ты ещё смеешь меня упрекать в чём-то?

— Нечего ему было лезть, — процедил Пребран, ярясь. — Надо было ему рожу получше начистить, чтобы не встревал, куда его не просят.

— Значит, руки ты распускать горазд, так же как и девок портить, — терпеливо и как-то разочарованно отрезал отец, скрипнув зубами, и его слова подействовали сродни удара под дых. Княжич невольно скривился, но отец, верно, принял это за насмешку.

Пребран не позволил сказать ему нислова.

— Это ты ведёшь себя так со мной! Зачем было его ставить выслеживать меня? Приставил, будто я опеке нуждаюсь! По-твоему, ты тем самым не унижаешь меня пред остальными?

Вячеслав нахмурился, кадык его дёрнулся.

— Выпороть бы мне тебя кнутами на глазах у всех, вот где стыдобища. Но ты мой сын, а потому твою оплошность беру на свою совесть.

Раскалённый гневом князь начал остывать. И от этого Пребрану сделалось гадко, давно он не ощущал себя таким сломленным и раздавленным, будто по нему табун лошадей пробежался. Уж лучше пусть бы на него наорал.

Вячеслав отвернулся и направился в сторону двери, сказав на ходу:

— Я пришлю к тебе целителя.

С этими словами и покинул чертог.

Пребран слепо глянул в запертую дверь.

— Мне ничего не нужно, — проговорил он в пустоту, чувствуя, как короткий разговор вымотал его, выпив и без того скудные силы до дна.