Тамара Шатохина - Ты станешь моей княгиней? [СИ]

У вас отвратительное, потребительское отношение к женщинам. Если, вытерев ноги об аристократку, ты еще терзался чувством вины, но и только, то простые девушки для тебя просто «ничто». Что плохого, если я просто хочу обезопасить себя на такой случай? Я не о твердости княжеского слова говорю — услышь же меня.

— Услышь же и ты себя, Даша, что ты такое говоришь? Если даже допустить возможность, что я тебя разлюблю, ты что — оставишь наших детей и уйдешь?

— А ты хотел бы, чтобы я в этом случае подружилась с твоим гаремом? Смирилась? Делила тебя с другими? Я уйду, Старх, можешь не сомневаться. Но я хочу, чтобы у меня была возможность уйти из твоего мира, а не из жизни — от отчаяния.

Он дернулся и крепко обнял меня, прижав к себе со всей своей дури. Он нечаянно делал мне больно, не соизмеряя свою силу под воздействие эмоций. У него дрожали руки. Старик молча стоял рядом, а гости — все еще на крыльце ЗАГСа. Они разговаривали и смеялись, как ни в чем ни бывало. Постарался волшебник, дает нам время на разговор? Я обернулась к нему:

— Почему вы молчите? Вы же видите, что все рушится? Так остановите это или разрушайте окончательно.

— Тогда да — ВИДЕЛ. Потом — нет. Сейчас ты сама создаешь вероятность того, что все разрушится. Вы сами строите свою жизнь, изменяете ее. Никаких гарантий не может быть, Даша. Все будет зависеть только от вас.

— Вы можете просто обещать мне, что если верности князя наступит предел, я смогу освободить его от своего общества?

— Даша, ты что — собираешься принудить меня к верности? Заставить? Под угрозой своего ухода? — Его голос был страшно спокоен, но я не собиралась отступать.

— Это тебя пугает? Невозможность изменить мне? Представь, что есть кольцо, надев которое, ты останешься верен нашей любви навеки. Ты бы его надел? Вместе со мной? Для меня кольца, которыми мы обменялись, это и обозначают. Для тебя это просто желание сделать мне приятно, пройдя наш обряд женитьбы. А дальше я попадаю под твою власть. Дай же мне возможность чувствовать себя хоть немного увереннее. Я буду бороться со всем твоим миром за тебя. Я не переживу поражения. Ты понимаешь это?

Он смотрел на меня с отчаянием и неверием. Опять обнял, прижался лицом к вуали.

— Я не могу, Даша. Я не могу дать тебе возможность уйти в порыве отчаяния. Может быть непонимание, нас с тобой могут специально пытаться поссорить, создать ситуацию, в которую ты поверишь и не успеешь дать мне возможность оправдаться — и уйдешь.

Я так много сделал для того, чтобы быть с тобой сейчас. Я такое пережил тогда… и в лесу… Даша, я выстрадал нашу встречу, веря, что ты не откажешься от меня. Нет, я не пытаюсь тебя разжалобить, просто сделай и ты это — поверь мне. У меня к тебе не просто мужское желание. Будь это так — просто взял бы тебя еще дома. У нас с тобой одна душа на двоих. Мы чувствуем одинаково.

Почему ты так уверена в своей любви, а в мою не веришь? Я чувствую то же, что и ты. Я люблю тебя так же сильно. Ты так много сделала для меня, меня переполняет благодарность… ты поняла, что мне нужно — дала бесценный опыт своего мира. Мы сможем избежать стольких ошибок! Мы с тобой вместе будем бороться за свою любовь, за новое государство — мне нужны твои советы, твой свежий взгляд.

И почему ты так низко ценишь себя? Это я борюсь за твою любовь, я добиваюсь ее, я боюсь, что недостоин тебя и ты разочаруешься, разлюбишь меня. Это я буду бояться потерять тебя, ты видела, какое впечатление производишь на мужчин? А ведь это они еще тебя не знают… Рискни, поверь мне. Я понял, какую ценность и необходимость ты видишь в моей верности. Это не жертва для меня, а радость — быть только твоим.

Он обнимал меня, был рядом, слова, которые он говорил… то, КАК он это говорил… Разве можно было не поверить ему? Я решилась:

— Хранитель, когда мы уходим?

— Даша, ты сделала свой выбор? Я рад. Гарантий вечной любви нет, девочка. Останься ты в своем мире, какие гарантии кто тебе дал бы? Постарайтесь оба сохранить то, что имеете — это лучшая гарантия. Ты нужна не только князю, ты изменишь весь мир — я ВИЖУ сейчас это. Не сразу и не разрушая его — просто живя в нем, как Хранитель. Ваша любовь, ваше отношение друг к другу станут примером для других. Верность и уважение к женщине — высшей доблестью. И предметом зависти. Все будет. Будьте осторожны. Просто держитесь друг за друга.

Прощание с родными было тяжелым для меня. Мы шли со Стархом по улице к моему дому молча, держась за руки. Солнце садилось, становилось холодно в моем тонком шелковом платье и пиджаке мужа, накинутом мне на плечи. Нужно было спешить. Мы поднялись в квартиру и сели на диван в гостиной — сейчас мы уснем, а когда вскоре сюда зайдут мои родные, нас уже не будет в этом мире. Мой муж прижал меня к себе, я обняла его. Вдруг он, вспомнив что-то, пересадил меня к себе на колени и заглянул в глаза:

— Даша, Олег спросил меня, где мы проведем медовый месяц? Я сказал, что пока не знаю… Ты расскажешь мне, что это такое?

Я молча кивнула, улыбнувшись. Расскажу, конечно. Прижалась к нему еще ближе, засыпая. Меня ждало столько всего — танцующие ужи, поля цветных трав со вспышками золота над ними и огромная кровать под пушистым меховым покрывалом…

Первый раз с момента прибытия в мир Старха я плакала. Первый раз с отчаяньем думала, что не справлюсь — просто не смогу, не сумею сделать то, о чем он приходил просить уже дважды. Придет и третий раз — я не сомневалась в этом. Потому что поджимает время… Потому что уже сегодня через несколько часов я должна подвергнуться страшному унижению на глазах всей столицы, на глазах всех его родственников, соратников, прошлых любовниц и главное… Лиины. Я честно думала об этом всю ночь, впервые не пустив его в свои покои, попросив дать мне возможность подумать в одиночестве.

И ничего не могла с собой сделать — это было для меня слишком…

За дверью послышался звук его шагов — я уже знала их, могла отличить от тысяч других. Он никогда не стучал в мою дверь — незачем было. Это были до сих пор и его покои, мы спали всегда вместе, если спали, конечно…

Он ни капельки не приукрасил тогда — все в этих комнатах было так, как он и описывал — необыкновенно роскошно, удобно, приятно глазу. Все, как он и говорил — изумительные ковры, покрывающие полы полностью. Ноги утопали в них по щиколотку, пышный ворс щекотал голые ступни, а иногда и спину, когда мы просто не успевали дойти до кровати…

Покрывало из ценнейшего меха нежило и щекотало разгоряченную его ласками кожу, становившуюся слишком чувствительной даже для нежнейших ворсинок.

Ширмы, веера, мебель, занавеси — я ничего не хотела менять здесь. Не разочаровал он и во всем остальном. И я не только о постели… там все было волшебно, жарко, дико, первобытно… Все эти сумасшедшие ночи… и дни, когда он врывался в мои покои, глядя на меня с ожиданием и жадностью. Я только закатывала глаза, прикрывая их ладонью. А он смеялся, выпроваживая из комнат всех посторонних и уносил… Раздевал, выцеловывал, оглаживал, вбивался в меня требовательно и жадно… а потом простор княжеских покоев оглашался моими стонами и его довольным тихим рыком… Нет, здесь все было более чем… И результатом стало то, что сейчас я уже ждала ребенка — маленького княжича или княжну.