Вера Окишева - Лучший для тебя [СИ]

Правда, взгляд, которым одарила беременная янарата, ввел его в еще большее смятение. Она его не испугалась, она на него разозлилась. Причем именно на него, а не, например, Тамару, которая быстрее Кошира подбежала к ней.

Тома, бережно подхватывая беременную, подставила ей свое плечо. Кош приобнял землянку с другой стороны, чувствуя очень дорогой аромат женского парфюма. Да и сам вид девушки подсказывал, что она не бедная, а это значит, что можно заручиться поддержкой ее покровителя или мужа. Зорко взглянув на руки страдающей, манаукец не заметил обязательного атрибута супружеских уз, принятых у землян.

Еще раз придирчиво осмотрел красавицу, не понимая, что его смущает. Ведь она точно ухоженная, значит, ее оберегают. То есть получается не муж, а любовник. Манаукец прикидывал в уме, как можно с пользой помочь беременной. Как выставить все в таком свете, чтобы было удобно ему.

— Девушка, что же вы так спешили и это в вашем-то положении? — сокрушалась жена.

— Да еще и на каблуках, — насмешливо поддержал ее манаукец.

— На звездолет спешила, — недовольно пропыхтела в ответ девушка. — Не хочу вас отвлекать. Вы меня вот туда посадите и идите по своим делам.

Вот такого не ожидал Кошир, даже спасибо не сказала. Тамара тоже была в легком шоке от слов беременной.

— Да что вы такое говорите! — возмущалась Тома, уверенно ведя девушку к ряду синих сидений. — У вас схватки начались?

— Нет, так бывает. Мне еще рано! — уже спокойнее прошептала в ответ землянка, тяжело усаживаясь.

— Все равно, мы с вами останемся, — настаивала Тамара. — Надо врача вызвать.

— М-да. Наверное, придется, — жалобно простонала девушка.

Кошир мысленно застонал. Он не планировал возиться с чужими женами так долго, да и рейс скоро объявят.

Даже хотел напомнить Тамаре, что они спешат, но замер, когда услышал недовольное, брошенное ему, словно слуге:

— Ну, звоните, чего тянете. Расскажите ему все.

Рот у янарата раскрылся от наглости ущербной. Да кто она такая, что смеет с ним в таком тоне разговаривать? И если бы не присутствие Тамары, он бы ее поставил на место. А так пришлось ограничиться возмущённым:

— Простите, я-то тут при чем? Сами звоните.

Тома заметила, что Кошир не в духе, и решила разрядить обстановку. А янарат еще больше взвился, она не поддержала, а стала оправдываться перед ущербной!

— Девушка, мы тут не местные и не знаем на какой номер звонить, — голос Томы был наполнен нежностью, именно так разговаривают с обиженными детьми.

И что удивительно, землянка повелась на уловку Томы. Злость ее отпустила, а на ее место встало любопытство. Самое обычное женское любопытство.

— Не местные? А чего вы тут делали?

Тамара тоже расслабилась, но янарат был начеку. Оглянувшись, он заметил, что ребята тоже подтянулись и стояли чуть в стороне, не смея приближаться без разрешения. Ведь земляне боятся манаукцев, а тут еще и беременная.

— Прилетели на работу устроиться, да не взяли меня, — печально делилась жена своими неудачами.

— Ой, простите, я такая невежливая, — спохватилась девушка, а белоснежные брови Кошира в изумлении взвились вверх.

Рассматривая сидящих возле себя девушек, манаукец стоял и не мог поверить своим ушам. Да неужели она в этом призналась? Но смолчать у манаукца не получилось. Хотелось ужалить ущербную побольнее за ее высокомерие.

— И хамка к тому же.

Зря он это сказал. Девушка повернулась к нему лицом и начала внаглую рассматривать, словно прикидывая, куда повесить бирку с ценником.

Кошир сложил руки на груди и демонстративно отвернулся, чтобы не думала, что его может смутить откровенный взгляд.

Через секунду Кош услышал презрительное фырканье. Кошир резко обернулся, но землянка уже не смотрела на него, полностью отдавая свое внимание Тамаре. Та лишь тепло и успокаивающе улыбнулась мужу и отвернулась. Манаукец сильнее стиснул зубы, прожигая гневным взглядом макушку беременной.

— Меня зовут шия Махтан, — представилась девушка Тамаре.

И Кошир замер, словно громом пораженный. Фамилия была слишком знакомой и совершенно нераспространенной. Ошибиться было невозможно. Махтан!

— Меня зовут Тамара Васильева, а это мой…

— Что? — одновременно с женой заговорил манаукец: — Махтан?

Девушки обернулись на него. Кошир чуть не задохнулся от волны снисхождения, с которой окинула его взором беременная.

— Да, это мой покровитель, — произнесла и, снова потеряв к нему всякий интерес, обернула к жене Коша. — А вы, Тамара, какую работу ищете?

— Я повар, — очень гордо озвучила Тамара.

Теперь янарат догадывался, почему ши Махтан отсутствовал на работе. Гонора в землянке было хоть отбавляй. А беременность, возможно, и вообще характер испортила окончательно. И впору было жалеть соотечественника. Кошир, сам наученный горьким опытом, знал, что такое беременная женщина, особенно если она родилась на Шиянаре. Может, ши Махтану еще повезло. Но опять же нельзя не восхититься гениальным умом шияматы, которая первая поддержала межрасовые отношения.

Девушка словно почувствовала пристальный взгляд Кошира, обернулась и язвительно выдала:

— А чего вы работу ищете, если у вас есть покровитель? Неужели бедный?

Это был удар по самолюбию манаукца. Так его еще не унижали. Хотя можно и тут все вывернуть себе в угоду. Разыграв праведный гнев, Кошир возмутился:

— Что? Она сама отказывается от покровительства.

Манаукец навис над фавориткой ши Махтана, нагнетая обстановку. Девушка дернулась, испугавшись.

— Ну что вы такое говорите, — одновременно с ним стала оправдывать мужа Тамара, отталкивая рукой его от нее. — Какое покровительство? Я как-то не готова к такому. Я просто его жена…

— Что? — как ужаленная подскочила на месте шия Махтан. — Жена?!

Кошир недоуменно переглянулся с Тамарой. Реакция девушки была, мягко говоря, странной. Хотя она же беременная, это ее прощает.

— Линда! — крик, полный гнева, как гром среди ясного неба, огласил длинный коридор.

— Да, жена, — пробормотала Тамара, оглядываясь на крик.

Кошир тоже обернулся, мгновенно подобравшись. К ним быстрым шагом стремительно шел сам ши Махтан. Янарат столько сил потратил, чтобы встретиться с ним, да все неудачно. А тут он сам собственной персоной. Тот, кто не убоялся унжирского осуждения и возмущения, убил землян, посмевших протянуть руки к камням манна. Запись этого события видели лишь избранные, и Кошир был одним из них. Он восхищался хладнокровием, с которым Викрам разговаривал с ущербным. Как непринужденно дожидался мучений. И так спокойно убрал после себя, приведя хранилище в первоначальный вид, словно там ничего страшного не произошло. С тех пор Кошир стремился быть похожим на своего кумира. И был несказанно рад, что сумел встретиться с ним без материнской опеки. Уж ши Махтан должен был понять его и оказать помощь. Ведь они оказались в одной лодке.