Вера Окишева - Место нашей любви

Голос послышался совсем близко, обернулась, переворачиваясь, чтобы испуганно охнуть, когда обнаглевший Вик просто взял и лег поперёк кровати спиной мне на живот. Что-то грохнулось на пол, но я не увидела что.

— Мне тяжело! Ты меня раздавишь! Я задохнусь! — возмутилась и попыталась скинуть с себя развеселившегося мужчину. Я уже успела напридумывать себе те виды пыток, которые он будет применять на мне, а он раздевается. Только одно на уме у этого самца!

— Не успеешь, — успокоил меня, снимая с себя брюки, которые были непринуждённо закинуты на спинку кровати. Туда же отправилось бельё.

Пока он разворачивался, у меня был крохотный шанс сбежать, но я его упустила, пока восстанавливала дыхание.

— И не стыдно по таким местам бить, коварная? — вкрадчиво прошептал Викрам, нависая надо мной.

Покраснела от стыда. Сама от себя не ожидала, что так поступлю с ним, но я тоже бываю немного неуравновешенной.

— А не стыдно издеваться над девушками? — вернула ему вопрос с его же интонацией.

Вик тепло улыбнулся, нежно гладя по щеке.

— Если девушка — моя неугомонная фаворитка, то нет. Ты становишься такая горячая, что невозможно оставаться спокойным. Так и хочется…

— Перехочется. Болит ведь ещё, — насмешливо прошептала, удивляясь своей смелости. Такое сказать модифицированному!

— Болит! Так болит, что сил нет терпеть, — подыграл мне Вик, прижимаясь пострадавшим местом, которое стало твердым и совершенно трудоспособным.

Закусила губу, чувствуя, как реагировало моё тело. Как пульсировало там, где тёрся Вик своей плотью о белый шёлк трусиков. Игра затягивала. Смяла руками ткань одеяла, боясь сдаться раньше времени. Убегать больше не хотелось, и страха тоже не было. Было лишь безумное желание обнять, прижаться, умолять. Соблазн был столь велик, что силы воли удержаться не хватило. Я разжала руки и обхватила Викрама за шею.

Я чувствовала, как оцепенение отпускает, и тело расслаблялось, ожидая начала нашего танца любви. Оно горело в чувственной лихорадке, которая накрывала волнами, вторя медленным движениям мужчины. Очень странный коктейль чувств бурлил во мне: я хотела скорейшей разрядки, но мечтала вечность пламенеть в мучительной пытке.

Посмотрев на самодовольное лицо Вика, вдруг захотелось поддразнить его, чтобы не расслаблялся, а то ведь действительно сбегу. Приподняла голову, чтобы выразительно посмотреть туда, где он прижимался ко мне, готовый сделать самое первое па нашего чувственного танца.

— Давай за аптечкой сбегаю, обмотаем его чем-нибудь и потуже затянем, — предложила, чувствуя, как лишаюсь последней преграды в виде белого шёлка. Хотя три тонкие полоски никому не преграда, а так, видимость одна.

Тихий смех был мне ответом. Судорожно вздохнула, выгибая спину, от горячего прикосновения к эпицентру греховного пожара. Низ живота потянуло от дикого желания избавиться от пустоты.

— О нет, это уже садизм, — ответил Вик, устраиваясь поудобнее. Погладил мои бёдра с внутренней стороны, раздвигая их пошире. — Его надо просто смазать. Это будет самым эффективным лечением. И я сейчас это сделаю.

Фу, как пошло! Я возмутилась, надув губы, и пытаясь соединить колени.

— Хоть бы разделся, — недовольно буркнула, желая увидеть мои любимые кубики пресса.

— Чуть позже, — заверил меня Викрам и дёрнул бёдрами, резко проникая в меня.

Закусив губу, не сдержала стон, вырвавшийся наружу. Он идеален, горячий, большой. Весь большой и такой горячий! Ещё один толчок и вновь застонала, закрывая глаза от блаженства. Закинула ноги, сцепляя их за его спиной. Это просто безумие какое-то. Как же приятно чувствовать, что мы едины. Двигаться в одном ритме, слушать музыку его сердца.

— Ну вот, теперь не сбежишь, — удовлетворённо выдохнул Вик, останавливаясь, и стал раздеваться до конца.

Распахнула глаза, изумлённо следя за процессом. Он неподражаем! Рассмеялась, пряча лицо в ладонях. Он просто невозможный для моего понимания. Настолько непохожий ни на кого. До безумия любимый.

Нетерпеливо двинула бёдрами, крепче сжимая ноги. Викрам усмехнулся, медленно опустился, нависая, опёрся на руки о подушку.

— Ты этого хотела? — прошептал мужчина, рассматривая меня.

— Да, — выдохнула, прижимая ладони к его животу, к любимым кубикам пресса.

От желания пальцы сжались, царапая белую кожу. Вик поцеловал, медленно двигаясь, освобождая покорённую территорию, чтобы тут же яростно врываться. Вскрикнула, когда яркое острое чувство пронзило меня. Ладонь Вика удерживала голову, не давая сдвинуться вверх. Я обняла его, сильнее прижимаясь, чувствуя, как груди трутся о его торс.

— Сильнее, — взмолилась, когда пытка стала совсем невыносимой, — сильнее.

— Ненасытная моя, — жаркий шёпот коснулся губ, а потом его мягкие губы легко поцеловали мои.

Задохнулась от переизбытка чувств, когда он слегка прикусил подбородок, но тут же страстно поцеловал место укуса. Пьянящая радость растекалась по всему телу. Слёзы выступили на глазах, от восхитительного страстного танца, в котором вёл Викрам, заставляя парить в невесомости, льнуть к нему, оплетая руками и ногами. Быть единым целым, не разлучаться ни на секунду, лететь за ним в небеса. Купаться в лучах любви, которые дарили его красные глаза.

— Люблю тебя, — услышала я и крепче сжала объятия.

— Я сильнее, — прошептала, умирая на пике наивысшего восторга.

Яркие звезды сменила непроглядная тьма. Сладкая нега пленила тело. Измождённая, но безумно довольная, я лежала, даже не в силах открыть глаза, прислушиваясь к быстрому дыханию любимого. Он укрыл меня одеялом, прижимая спиной к груди.

— Спи, моя кошечка. Спи, ревнивый котёнок, — засыпала под тихий шёпот Вика, улыбаясь во сне.

Как же сильно я в него влюбилась, даже страшно становится.

Она всё неправильно понимала! Как бы осторожно он не старался подвести Линду к правилам и традициям жизни манаукцев, она упорно не хотела ничего понимать. Вик осознавал, что воспитанная в реалиях землян, привыкшая самостоятельно принимать решения и отвечать сама за себя, она не понимала, как можно переложить все заботы и проблемы на мужчину и ни о чём не беспокоиться. Просто плыть по течению жизни во всём полагаясь на своего покровителя. Вне всякого сомнения, то, что она любит его. Но её ревность к его подопечным, которые обязательно у него опять появятся, могла очень сильно осложнить ей жизнь с ним. Её метания из крайности в крайность с одной стороны забавляли его, а с другой пугали. Женщина, что тут ещё скажешь. Главное, что хоть уродом не считала. Но что-то нужно было предпринимать и чем быстрее, тем лучше. В противном случае из-за её вздорного характера могла произойти беда.