Вера Окишева - Два полюса [СИ]

Время еще было. Я побежала наверх. Но схватившись за ручку двери на крышу неожиданно пошатнулась. Перед глазами все поплыло. Я словно раздвоилась. Все еще стояла на последней ступеньке, держась за ручку двери, но и я же лежала на кровати в квартире дяди. Я услышала звук звонка. Встала с кровати и подошла к двери, спросила кто.

— Госпожа Венс, мы от вашего отца. Ему плохо, он с сердечным приступом попал в больницу, просит вас приехать к нему.

Дверь открылась, выпуская меня на крышу, где стоял аэроцикл, и впуская незнакомых мне мужчин в квартиру дяди.

— Госпожа Венс, прошу пройти с нами.

— Конечно, только оденусь, — покорно ответила и развернулась в сторону спальни, но меня остановили, положив тяжелую ладонь на плечо.

— Но вы же одеты.

Я оглядела себя, да на мне были брюки и футболка, в которых я вышла из своего дома.

— Мне нужно в туалет. Можно? — тихо спросила у мужчин, приближаясь к аэроциклу. Взяла шлем с сидения и надела на голову. Перекинула ногу, усаживаясь на железного коня Шейха.

— Только недолго, — позволили агенты неизвестно кого.

Кивнула, защитное стекло опустилось, оберегая от ветра.

Закрыла за собой дверь, села на крышку унитаза и стала ждать.

Зеленая кнопка мигала, призывая ее нажать, но я не решалась, оглядываясь. Город жил своей жизнь. Транспорт летал по трассам, оживляя городской пейзаж и наполняя его пронзительными звуками. Высокие небоскребы играли бликами солнца. Небо было сегодня голубое с белыми воздушными облаками — словно сладкая вата.

В дверь постучали, я молчала, решаясь. Страшно было лететь в неизвестность. Но там ждал муж, а тут… А тут меня ждала смерть, на что недвусмысленно намекнул уже мертвый мужчина, лежащий сейчас на лестнице возле распахнутой двери на крышу. Почему их пропустила охрана? Сговор? Вернее всего.

Глубоко вдохнула и нажала кнопку, как требовал Шейх. Аэроцикл легко поднялся и, развернувшись на сто восемьдесят градусов вправо, стал набирать скорость, унося меня прочь от дома, где находила та, другая я.

В дверь стали барабанить, требуя выйти немедленно.

Город подо мной мелькал, я летела словно птица. Ветер холодными руками обнимал меня, оглаживал.

— Госпожа Венс! Немедленно откройте дверь! — кричали за дверью.

В ответ лишь рассмеялась. Аэроцикл уходил ввысь, до самых облаков. Меня им уже не достать! Да и неужели они думали, что я им открою?

— Салли, — неожиданно раздался голос отца.

Я удивленно моргнула. Проигнорировать зов отца я не сумела. Встала и открыла дверь. Очень хотелось верить, что он не причастен к моему неудачному похищению. В душе все еще теплилась надежда, что он беспокоится обо мне и прибыл с охраной. Отец вошел внутрь ванной, проходя меня насквозь.

— Где она? Ее здесь нет! — оглядев ванную, он резко развернулся и командным хорошо поставленным голосом вскричал, как в старые времена. Да он лицемер, но только маска доброжелательности, наконец, слетела с него. Лицо бывшего адмирала было таким же как прежде, жесткий и суровым.

— Как нет? — удивился самый разговорчивый из двух мужчин.

Но меня и по правде там не было, я летела навстречу ветру, пронзала облака.

Отец кричал на них, указывая на пустую ванную комнату:

— Я же приказал вам, брать сразу!

Слезы текли из моих глаз, но я не обращала на них внимания, сильнее сжимала руль аэроцикла.

— Надо было еще в детстве ее убить! Предательница! — в сердцах выкрикнул мой биологический отец и пнул дверь ногой. В квартиру ворвался спецназ, держа автоматическое оружие на изготовку. Что-то с опозданием среагировала охрана. Суматоха поднялась в квартире дяди. Теперь точно ему придется делать ремонт. Отец и его парни не желали сдаваться, и завязалась потасовка.

Но мне уже было неинтересно, так как я подлетела к космическому кораблю лацертов. Аэроцикл влетел в отрытый люк, который тут же за мной закрылся, и я оказалась легко снята с железного коня, хотя он еще не встал на парковку. Шейх прижал меня к себе, тихо шепча:

— Юшани, ты это с-с-сделала. Ты с-с-сделала это!

Сняла шлем и подмигнула мужу.

— Любимый, ты сомневался во мне? — ехидно спросила у него.

Привстала на носочки и обвила его шею руками.

— Прос-с-сти, боялс-с-ся, — без капли раскаяния в голосе прошептал Шейх, — что ты не с-с-сможешь, не решишьс-с-ся. Не поверишь. Я ведь не могу давить на тебя.

— Не давит он, — усмехнулась и поцеловала мужа.

Миловаться с Шейхом я могла вечность. Он тоже не мог расцепить руки, прижимая меня к себе. Но вечность в нашем понятии с любимым — это лишь краткий миг.

Шейх отстранился и поднял взор куда-то мне за спину, резко меняясь в лице. Я развернулась. Кесши, все восемь, стояли у входа и молча следили за нами. Мне тоже хотелось страдальчески застонать в голос. Опять они!

— С-с-салли, — позвал тот, что самый старый, — Я, Верховный кес-с-сш, призываю тебя в с-с-свои ученицы. Ты должна полететь с-с-с нами. В тебе пробудилс-с-ся дар, я научу тебя им пользоватьс-с-ся, управлять им.

— Нет, — решительно отказалась и прижалась спиной к Шейху, руки любимого, обнимавшего меня до сих пор, напряглись от предложения Верховного, значит, он не хотел меня отпускать.

Лацерты опять ждали моего решения. Я сама должна решить.

— Подумай, дитя, ты с-с-стоишь перед великими открытиями и возможнос-с-стями.

— Я понимаю, у меня уже есть учитель, Шейхник и другого мне не надо.

— Он ос-с-сужден и отправитс-с-ся в с-с-сылку…

— Ну и отлично, я с ним, — нагло прервала речь Верховного, обхватывая руки любимого.

Чувствуя за своей спиной, его молчаливую поддержку, я была уверена в себе. В нас.

— Ты не предс-с-ставляешь с-с-с чем тебе там придетс-с-ся с-с-столкнутьс-с-ся. Это неразвитая планета, там нет тех ус-с-словий, к которым ты привыкла.

— Спасибо за заботу, — постаралась я быть вежливой, хотя в душе хотела послать Верховного в жесткой форме. — Я ценю ваше предложение, но нет. Я не расстанусь с Шейхником. Он мой муж, в конце концов.

Тихая усмешка любимого чуть шевельнула мои волосы на макушке.

— Он не с-с-может дос-с-стойно обучить, — не унимался лацерт.

Остальные тоже испытывали мои нервы, недовольно перешептываясь за спиной Верховного.

— Он уже дал мне многое, научил. Тут вы не правы. И я не лацерт, вы меня не сможете обучить, а вот Шейх как раз может, — возразила Верховному.

Я откровенно дерзила, но объяснять очевидные вещи меня всегда раздражало. Так как казалось, что только я умная среди присутствующих, хотя это было не так. Я чувствовала, что меня тут считают умственно отсталой, раз не соглашаюсь на такое выгодное предложение, которое выпадает раз в жизни.

— С-с-салли, там мы не сможет защитить тебя от твоих с-с-соплеменников. А так ты будешь под нашей защитой, — продолжал давить на меня лацерт.