Бьянка Скардони - Начало

— Победить их? — Я оглядела его, будто он сморозил наибольшую в мире глупость. — Единственная вещь, которую я планирую делать, это убегать так быстро, как только смогу. А если меня как-нибудь поймают, то моим новым планом будет лупить их, пока я не освобожусь, после чего буду убегать так быстро, как смогу. — Не было места для раздумий. Я была девушкой с планом, и я собиралась придерживаться его, что бы ни случилось. Ад, наводнение. Или вампиры.

Он фыркнул, не глядя на меня.

— Это ужасный план.

— Однозначно лучше, чем быть убитой.

Он покачал головой, но не стал спорить. Мы продолжили путь в тишине.

Только чуть позже я поняла, что мы как-то углубились в один из самых подозрительных районов на окраинах Холлоу. В окружении сломанных уличных фонарей и заколоченных зданий, я решила, что это определенно место, которое мне бы не хотелось посещать в любой день недели. Тем более, после заката.

— Куда именно мы направляемся? — спросила я, блокируя дверь со своей стороны. — От этого райончика у меня мурашки по коже.

— Мы едем ко мне домой.

— К тебе домой? — Он что, совсем из ума выжил? — Гм, ты ведь живешь в другой половине города, которая гораздо приятнее.

— То был мой фамильный дом, — осторожно поправил он, будто опасаясь моей бурной реакции. — Я там не живу. У меня маленькая квартирка на этой улице.

— Хочешь сказать, ты платишь деньги, чтобы жить здесь? — Это открытие сразило меня наповал.

На его губах появился легкий намек на улыбку.

— Это малая цена за анонимность.

Мы вошли в многоквартирный дом через снятую с петель боковую дверь и поднялись на третий этаж по лестнице. Коридор был влажный, с грязными коврами и мерцающим светом, который нарастал и убывал как какая-то поучительная баллада, о которой я совсем не хотела бы знать. Звуки проникали в коридор на каждом шагу: плачущий ребенок, кричащая пара, полицейские сирены в отдалении. Всё свидетельствовало об отвратительных жилищных условиях в этой части города.

Когда мы двинулись дальше по этому коридору ужасов, я вцепилась в кожаную куртку Габриэля сзади и подвинулась ближе к нему. Мы остановились, только когда добрались до последней квартиры слева.

Он открыл дверь и придержал ее.

— После тебя, — кивнул он, пропуская меня вперед.

Я с трудом сглотнула и вошла в темную квартиру, мои мрачные предчувствия достигли апогея. Габриэль последовал за мной и включил свет, перед тем как закрыть дверь на две задвижки.

Я медленно повернулась, разглядывая аскетичное убранство квартиры и пытаясь смириться с тем, что Габриэль жил здесь. Что он проводил дни и ночи в полном одиночестве в этой крохотной квартирке посреди ада. Одна мысль об этом вгоняла в депрессию.

Было тут не так уж много всего: крошечная кухонька слева, без всяких приборов кроме мини холодильника и плиты, голая гостиная справа, с черным кожаным футоном и маленьким деревянным кофейным столиком. Всему этому было далеко до богатого семейного дома, в котором я проснулась в ночь нашей первой встречи.

— Значит, вот где ты живешь, — сказала я, без энтузиазма оглядываясь вокруг.

Он подошел ко мне сзади и, положив руку мне на плечи, повёл меня в гостиную.

— Да, именно здесь я живу, когда я в городе, что случается не очень часто. Кухня, гостиная, спальня, ванная — сказал он, указав в конце на две закрытые двери в дальней правой части комнаты.

— Тогда почему тем вечером ты не привез меня сюда? — поинтересовалась я.

— Тебе была необходима первая помощь, вода и еда, и одеяла помимо всего прочего. — Он жестом указал мне присаживаться на футон. — Всех этих вещей здесь просто нет.

Я села и скептически посмотрела на него.

— Хочешь сказать, у тебя здесь нет еды или одеял?

— А для чего они могли бы мне здесь понадобится? — ответил он вопросом на вопрос, ставя рядом со мной еще один стул.

— Точно… прости. — Молодец, Джемма.

— Все в порядке, — отмахнулся он, сглаживая мою бестактность.

— Но что случается, когда ты приводишь домой девушек? Разве они не находят странным, что у тебя нет элементарных удобств? Или ты встречаешься только с девушками, которые, ну, такие же, как ты?

— Он вообще ни с кем не встречается, — ответил знакомый голос.

Вздрогнув от неожиданности, я резко обернулась и обнаружила, что на пороге спальни стоит моя сестра, будто пришелец из параллельной вселенной. С нашей последней встречи прошло так много времени, что я с трудом ее узнала. Я не верила собственным глазам.

— Тесса?

— Надеюсь, я ничему не помешала.

— Когда ты… То есть, где ты? — Я помотала головой, не в силах сплести слова в понятную речь.

Мы так давно не виделись. Что я могла бы сказать, чтобы выразить все мысли и эмоции, пробегающие в моёй голове в этот момент?

— Ты обрезала волосы, — тупо сказала я, не вставая с матраса. Элементарное замечание о ее волосах должно было сработать.

Она равнодушно кивнула, заправив за ухо прядь смоляно-черных волос длиной до подбородка.

Я осмотрела остальные её черты — лицо в форме сердечка, круглые скулы и пепельные глаза, и, конечно, алебастровую кожу которой позавидовала бы фарфоровая кукла. Все они были здесь. Всё было таким же, но чем-то отличающимся. Более выраженным, зрелым, усталым. У нее было выражение лица девушки, которая провела слишком много ночей в изменчивых тенях.

— Что ты здесь делаешь? — Голос Габриэля меня испугал. Он поднялся на ноги, глядя на нее с необычайной настороженностью, которую я не могла понять. — Я думал, ты на задании.

— Я была, то есть, я и сейчас на задании. У меня мало времени. Я пришла повидаться с Джэммой, — сказала она, поворачиваясь ко мне. — Я пришла отдать тебе кое-что.

— Ладно, — устало кивнула я, все еще пребывая в недоумении. — Типа подарок?

В конце концов, она пропустила мой день рождения, который я провела в больнице. Но было ли сейчас для этого подходящее время и место?

В ответ она вытянула кулак и раскрыла ладонь. С нее соскользнул продолговатый рубиново-красный кристалл и повис на серебряной цепочке, обернутой вокруг ее пальца.

Глаза Габриэля в ужасе распахнулись, когда он увидел ожерелье, качающееся в воздухе, будто маятник.

— Кровь Изиды.

— Кровь кого? — переспросила я, чувствуя, как напряжение в воздухе охватывает меня тяжелым, влажным одеялом.

Я могла бы поклясться, что краем глаза видела, как Габриэль подался назад, словно физически боялся близости амулета. Чем бы эта штуковина ни была, она вывела его из равновесия, и теперь я не была уверена, что хочу знать ответ на свой вопрос.

А уж тем более, надевать амулет на себя.

— Это невозможно, — произнес Габриэль, все еще потрясенный видом кулона. — Это наверняка подделка.