Эрика О'Роурке - Создательница

Её глаза были зеленовато-голубыми — ледяного оттенка, скорее, как у Эванжелины, чем как у Верити. Я удивилась, что не заметила этого раньше. Она скривила рот.

— А теперь ты хочешь козырять передо мной своими успехами, да? Заставить меня выпрашивать у тебя прощение, потому что ты теперь одна из Кварторов. Заставить меня заплатить.

— Нет, — сказала я и передвинула сумку на плече. — Мой долг по отношению к тебе был выполнен, когда я исполнила договор. Ты хорошо владеешь магией. Ниобе оказала тебе услугу, оставшись здесь, но теперь ты достаточно обучена. Отныне ты сама по себе.

— Ты не можешь меня вышвырнуть. Только потому, что ты теперь одна из Кварторов, ещё не значит, что ты можешь меня изгнать!

— Я и не собираюсь. Смотри сама, как будешь справляться, Констанция. Орла больше не может лишить тебя права на твой Дом, хотя я могу себе представить, что она позаботиться о том, чтобы твоя жизнь была не лёгкой. Но мне на это наплевать: на твои объяснения, твои отговорки и твои проблемы. Каждый из нас принимает решения, — сказала я. — Надо только научится жить с ними. Теперь пришла твоя очередь учиться.

Мне было больно говорить это и знать, что я оставляю сестру Верити без защиты. Но я пронесла её и мою вину так долго, как могла. Констанция должна учиться справляться сама.

Она посмотрела на меня сначала бесстрастным от неверия, а затем с разгневанным выражением лица. А затем убежала.

— Ты высказала ей мнение? — спросила Ниобе позади меня.

— Думаешь, она справится?

Я вспомнила Дуг в приюте для бездомных, задаваясь вопросом, кончит ли Констанция так же, как они.

— Думаю, что ты не несёшь за это ответственности. Ты спасла её от магии, но ты не можешь спасти её от самой себя, — она вздохнула. — Иногда чья-то жизнь находится на острие ножа — она обладает большой силой и могла бы использовать её для хороших или плохих целей. Или она могла бы решить уйти от нас насовсем. Это зависит от неё.

— Не от судьбы? Значит Констанция сама может свободно решать?

Я даже не пыталась скрыть свои сомнения.

— В той же мере, как и каждый из нас.

— Но ты же веришь в судьбу.

— А ты, нет. И всё же, мы обе здесь. В жизни, которую представляли себе совсем иначе. Всё именно так, как и должно быть. Оставь Констанции исследовать свою судьбу, а сама лучше наслаждайся своей собственной.

— Мы должны подумать о нашем будущем, — сказала мама за ужином пару дней спустя.

— Хорошо.

Я отложила вилку в сторону. Всё это время я только и делала, что думала о будущем. Прежде всего о том, как сильно мне хотелось бы, чтобы оно уже началось и как объяснить маме, что оно лежит не в Чикаго.

— Я не хочу снова открывать Слайс, — сказала она. — Было бы слишком тяжело вернуться туда, Мо.

— Я понимаю.

С тех пор, как всё случилось, я больше не была ни в ресторане, ни в Моргане. Когда ехала на автобусе в школу, я каждый день сидела на другой стороне и смотрела в окно, пока мы не проезжали мимо них дальше на три остановки.

— Что ты собираешься делать?

Она сложила салфетку в идеальный квадрат и приложила к уголку глаза.

— Точно не знаю. Я могу готовить. Управлять рестораном и, возможно, любым другим магазином.

— Это хорошее начало. Здесь, наверняка, найдётся какая-нибудь фирма, которой ты могла бы пригодиться.

— Но я не хочу оставаться здесь.

Я поперхнулась водой.

— Что, прости?

— Твой отец всегда хотел начать всё заново, — сказала она. — Куда-нибудь уехать. Пришло время это сделать.

— Но все твои друзья здесь. Ты всю свою жизнь прожила в Чикаго. Все твои воспоминания…, - я вдруг поняла и замолчала.

— Мы могли бы уехать куда-нибудь вместе, — сказала она. — Ты и я. Девочки Фитцждеральд. У тебя есть много университетов на выбор. Твой отец застраховал свою жизнь. Выплата по страховке не велика, но если мы продадим дом, и я пойду работать, то мы справимся.

Впервые после смерти отца она казалась оптимистичной. Отказаться сейчас, было бы очень жестоко. Но, по правде говоря, я хотела совершенно другую новую жизнь, а не такую же, просто в другом месте.

Похоже, она прочитала это по моему лицу, так как отмахнулась, будто хотела взять свои слова обратно.

— Или нет, — быстро сказала она. — Я не хочу быть тебе в тягость, Мо. Не хочу водить тебя на поводу. Я просто боюсь, что потеряю тебя, как только ты переедешь. Что я больше никогда тебя не увижу.

— Конечно ты меня увидишь, — сказала я. — Я буду постоянно навещать тебя. Во время каникул, на праздники. Даже в выходные.

— Ни в том случае, если будешь жить в другом конце страны. Я хочу быть там, где смогу быстро тебя навестить. Что, если ты будешь в Нью-Йорке, а я в Калифорнии? Ты же не можешь в мгновение ока пересечь на самолёте всю страну.

Но я могла. По крайней мере, Люк мог. Только она об этом пока не знает. Когда-нибудь я должна буду рассказать ей о магии, но не сейчас, когда её голова ещё гудит от такого количества разоблачений. Она должна переехать туда, где не будет чувствовать себя ни одинокой, ни осужденной. Где я могла бы навещать её, не вызывая подозрений.

Моя улыбка впервые за эту неделю была настоящей.

— Что ты думаешь о Новом Орлеане?

— Ты обещал мне океан, — сказала я, когда Люк появился в моей спальне пару ночей спустя. — Я точно помню, как ты сказал, что мы могли бы съездить к океану.

— Уже за полночь, — возразил он. — Но ещё не поздно, если учесть разницу во времени. У тебя есть купальник?

— Нет.

— Я надеялся, что ты так скажешь. — Он приглашающе протянул руку, но вместо этого я затянула его в кровать.

— Мышонок, — запротестовал он, когда оказался рядом со мной. Старые пружины кровати протестующе заскрипели. — Твоя мать в соседней комнате. Это немного рискованно, даже для меня.

Он вытянулся, а я положила голову ему на плечо.

— Она спрашивает меня о будущем. Все спрашивают. И у всех есть какие-то определенные представления.

— А что с твоими представлениями? — он провёл рукой вдоль моей ноги.

— Это странно: все то время, что мы знакомы, я всегда хотела самостоятельно принимать решения. Но теперь я могу отправиться куда захочу. Делать всё, что вздумается. Это подавляет. Есть так много возможностей, что я не знаю, на что решиться.

— Тогда не принимай решений.

— Я должна, — сказала я. — Иначе застряну здесь.

— Тебе не нужно решать всё сразу, — ответил он. — Выбери что-то одно, Мышонок. Одну вещь, которую хочешь.

— Тебя, — сразу сказала я.

— Это и так понятно, — объяснил он, но, казалось, обрадовался. — Ещё что-нибудь.

— Океан, — сказала я, подумав о бесконечных волнах, таком же бесконечном небе и солнце, которое сияет как алмаз. Вся эта свобода и свет, пространство, передвижение в любом направлении. Я могла освободиться от скорби, которую так долго носила в себе, а вода её смоет. Сила и умиротворение в одном. — Начнём с этого.