Елена Кисель - Расколотый меч [СИ]

– Ну, может быть, перед сном и в лобик, – заявила Бо, длинно всхлипнув.

– И когда это ты начал говорить женскими голосами? – прибавила я, вытирая глаза.

Алхимик, на которого долгожданное действие оказали успокаивающее и спиртное, качнул головой.

– Чтобы меня поцеловать, вам бы пришлось мне заплатить, – заметил он. – А некоторым – вообще… отвалить мне целое состояние. А вот вы сказку про царевну-лягушку читали?

И он торжественно приподнял за заднюю лапку жабу, которую ему сунул Эдмус.

– У тебя живительный коньяк, – заметил тот растерянно.

– Своими запасами с земноводными не делюсь, – отозвался алхимик с достоинством.

– А зря, - осудило земноводное. – Я б не отквазалась… Ну, хоть чмокните меня по-быстрому, и я посквачу? Квак?

Алхимик с потрясающей скоростью отбросил жабу в сторону, и ее на лету подхватил Эдмус.

– А я-то думал подзакусить.

– Пожа-алуйста! – заблеяла жаба, дергаясь у него в руках. – Не надо мной заквусывать! Спасите бедную девушку! Один ваш поцелуй – и… и!

– И в кого ты превратишься?

– Ни в кваго, – призналась жаба со вздохом. – Но приятно-то квак! А видеть лицо очередного приду… ну, претендента, квагда он ждет, что ты станешь прекрасной из прекрасных… а ты вдруг оп… и жаба. И квакаешь ему так серьезно и прониквавенно: «Наверное, тут нужен французский поцелуй!»

– Понятно, – зловеще сказала я. – А стрелы ты ловить – как, умеешь? Или арбалетные болты?

– Квакие вы нервные! – удивилась жаба. – Раз только таких и видела в жизни – попались какие-то психи в мире спиритов…

Мы переглянулись. А я-то думала, что мне жаба такой знакомой кажется…

– Универсальный морф… – задумчиво заговорил Веслав, – сохраняющий память и речь по преображении… ты, значит, еще и по мирам путешествуешь?

– Ай, ква-акочки! – тут же просекла жаба подтекст фразы. – Так вы те же самые! Квак приятно…

Но тон ее говорил об обратном.

– Морф? – встрепенулась Бо. – А я тоже немножко морф, а у тебя какая натура главная? Неужели эта? А ты можешь превратиться когда захочешь? Почему ты тогда с нами не говоришь в настоящем виде?

– Да жабой мне нравится быть, жабой! – кажется, все, что соприкасается с Веславом перенимает на какое-то время его характер. Нужно будет запомнить и ни под каким видом к нему близко не подходить. – Две сотни лет уже нравится! И еще будет нравиться… сколько-то там… если не расколдуюсь, кванечно.

– Это тебя так…заколдовали?

– Нет, кванечно…я сама! Перепутала, понимаешь, фриквативный с заднеязычным в заклинании – и готовенько дело, отбивайся от аистов!

– Мне она нравится, – Эдмус почуял родственную душу.

– Ты же женат.

– Да нет, я так… в гастрономическом смысле.

Жаба обиженно запыхтела у него в руках. Как раз этот смысл ее устраивал меньше всего.

– А ты же сильная, да? – вдруг осенило Бо.

Жаба, оставаясь висящей в руках у Эдмуса, мрачно посмотрела на нее. «Грузовики по утрам поднимаю для разминки!» – говорило выражение ее морды.

– Ну, раз ты можешь превращаться это… уни… И если ты между мирами можешь ходить – ты же сильный маг, да? А может, ты совсем-совсем немножко поможешь нам с одним маленьким паразитиком, а то он такой нехороший…

Универсальный морф немного покачалась в раздумчивости, скосилась влево-вправо и начала излагать логические выкладки вслух, по мере возникновения.

– Дружина вроде квак… паразитик… неполная Дружина, вроде как… и паразитик… Квакочки, спасайся! Чума Миров! Говорила мне бабушка не лазить в средневековье! Пусти меня! Пусти, кваму сказано, я тебе палец отгрызу! Я срочно перебираюсь в другой мир! Да кто ж тебя учил так отпускать?!

Эдмус действительно ее отпустил, и она шлепнулась в траву с сырым звуком, но тут же всплыла в воздух, недоуменно оглядываясь по сторонам.

– А ты что-то знаешь про Чуму Миров? Скажи нам! – с добрым выражением лица и недобрыми глазами предложила Бо, которая ее и удерживала.

– А вы мне что? Орденок дадите: «Жабе Ыгх за помощь Равновесной Дружине»? – но жаба с таким именем, видно, была отходчивым созданием, потому что через пару секунд спросила уже по-доброму: – Невесту-то вы уже нашли?

– Кого?

– Да квак вы так долго выжили ещё… – задалась жаба вопросом, который и нам покоя не давал. – Ну Невесту же, избранную! Ведь Иссушители – они квак? Наметят себе кваго-нибудь из людей или магов, метку свою поставят – это десерт вроде как. Последний кусочек, который Иссушитель проглотит перед своим преображением.

– Преобра… чего?

– Перед тем, как принять истинный облик, – пояснила я Бо. – Значит, когда Иссушитель чувствует, что энергии у него достаточно, он убивает Невесту…

– Выпивает из нее жизнь, – поправил Веслав. – Или из него, тут любые варианты могут быть… И потом преображается в свой истинный облик и приступает к поеданию мира. Это ясно. Одно неясно, как я мог это забыть?

– Чердак почисть, – предложила нахальная жаба, – выкинь из головы женские ножки и мечты о поцелуях под луной. Тебе с твоей рожей все равно не светит.

Алхимик покраснел. Жить Ыгх оставалось примерно столько секунд, сколько ему понадобится, чтобы выдернуть из кармана первый попавшийся пузырек, и морф это сообразила отлично.

– Вы только к Городу Алхимиков не подходите, – напутствовала она. – Только безумный сунется в Город Алхимиков, потому квак они сами были все психами поголовно! Ну, до встречи в лучшем мире, вам всем к лицу пойдут райские бубны!

И она испарилась с треском. Веслав не успел буквально чуть-чуть.

Остаток привала мы большей частью потратили на усмирение Бо, которой во что бы то ни стало хотелось узнать, какой-такой бубен придется ей к лицу.

* * *

От опушки пришлось идти пешком. Как только лес закончился, а на горизонте показалась стальная полоса реки – лошади захрапели и заупрямились, и поделать с ними ничего было нельзя. Пришлось привязать в лесу и оградить всеми чарами, которые только в голову могли прийти. Я искренне надеялась, что после бессонной ночи смогу снять хотя бы половину. Виола, которая присоединилась к нам утром, вполне разделяла.

– Разве можно нормальную охранку выставить, если думаешь черт знает о чем, – ворчала она по пути. – Например, о том, как я на этой безмозглой кобылице назад добираться буду.

Мои же мысли крутились вокруг вещей менее насущных, но не менее важных. Я почти ежеминутно дергала Веслава, который шел впереди.

– Невестой может быть кто угодно?

– Да, – отвечал алхимик, который ночь просидел у костра, вспоминая строчки Книги Миров. Он выспался меньше нас всех и по рассеянности глотнул взбадривающего больше, чем обычно, поэтому стремился действовать и говорил чересчур быстро. – То есть, нет. Взрослый человек или маг. От восемнадцати до сорока пяти. Сила магии или внешность не имеют значения, выбор делается по принципам, которые едва ли можно понять.