Марина Эльденберт - Осколки времени [СИ]

Сэм со свойственной ему отрешенностью пропустил шпильку мимо ушей, потянул Ульяну за собой. Они отошли на несколько шагов, и он тепло улыбнулся.

— Риган тот еще клоун, но с ним скучать не придется.

— Он не клоун, а нахал!

— Агнесса в случае чего его приструнит. Согласна провести с ними несколько часов?

— Как к тебе вообще в голову пришла эта чудная идея?

— Сейчас он единственный, с кем я не побоюсь тебя отпустить, — Сэм нахмурился, и Ульяна встревоженно заглянула ему в глаза.

— Все так серьезно? Почему именно он?

— Серьезно. Я не хочу подвергать тебя опасности, а Риган благодаря своей особенности сильнее и быстрее любого даже самого тренированного человека и пробужденного. А если рядом Агнесса, он становится идеальным охранником.

Ульяна удивленно посмотрела на него — и ревности как не бывало. Светлая проникновенная нежность к этому удивительному мужчине затопила все ее существо.

— Ты все это придумал ради меня?

— Уж точно не потому, что скучал по Эвансу, — глаза его искрились весельем.

— А по Агнессе? — Ульяна не удержалась от смешка.

— Недостаточно, чтобы терпеть ее возлюбленного.

Она провела по его щеке кончиками пальцев.

— Судя по всему, с ними и правда не соскучишься. Но скучать я все-таки буду. По тебе.

— Я тоже, — Сэм с явным сожалением выпустил ее из объятий. — Но сегодня я вернусь поздно. Не хочу, чтобы ты надолго оставалась одна. Поэтому не выпускай их из виду и смотри, чтобы ничего не натворили.

— А они могут?

— Эти двое могут случайно даже мир уничтожить. Если их вовремя не остановить.

Отполированные до блеска полы, искусственный свет, пестрые витрины бесконечных бутиков, и нет им конца и края. Они обошли и объехали множество магазинов, Ульяна немного обновила свой гардероб: яркие краски, легкие юбки и платья, куртки и туфли — все, чтобы соответствовать солнечной Мальте и подчеркнуть настроение. А вот с платьем для вечера возникли сложности. Все, что она мерила, было либо слишком вычурным, либо сидело не по фигуре. Ульяна уже готова была сдаться, когда увидела его .

Платье было выставлено в витрине и словно дожидалось ее — тончайшее, невесомое, невероятно прекрасное. В пол, с плотным лифом, тонкой бретелью через плечо и изящным узором. Перехваченное под грудью стянутой тонкими складками тканью, из-под которого голубой шифон струился мерцающей дымкой. Подкладка позволяла соблюсти все приличия, и, увидев свое отражение в зеркале, Ульяна уже не смогла от него отказаться. К счастью, туфли и сумочка к нему нашлись в том же магазине.

Ближе к вечеру уставшая, но довольная, она попрощалась с Риганом и Агнессой в холле отеля — у них были еще какие-то планы, а сама направилась к лифтам. Эвансы и в самом деле были удивительной парой: временами они напоминали не супругов, а любовников, которые не виделись по меньшей мере год. Искры от них так и летели. В том, как они друг друга касались, даже в том, какими обменивались взглядами, сочетались все оттенки чувств — от нежности до обжигающей страсти. Они идеально подходили друг другу: в том, что касается темперамента и фривольных шуточек Агнесса ничуть не уступала Ригану. Оставалось только удивляться, каким образом в прошлом между ними затесался Сэм.

Стоящий рядом портье, который держал в руках ее пакеты, мило улыбнулся, и в этот миг двери лифта разъехались в разные стороны. Прямо на нее шагнула высокая женщина в умопомрачительном длинном вишневом платье и мехах. На руках у нее сидел белоснежный персидский кот, лениво и свысока взирающий на всех и вся. Большущий кот с огромными янтарными глазами.

— Баронесса Филиппе, — с гордостью сообщил портье, чудом не свернув шею в сторону проплывшей мимо рыжей особы, одарившей его царственной улыбкой, — она…

Но Ульяна уже не слушала. Перед глазами вспыхнула картинка промозглого декабрьского вечера. Она пыталась достать ключи, зажимая между дверью и боком один из пакетов с покупками, когда невесть откуда выбежал пушистый серый котенок и принялся с мурчанием тереться о ноги. Не совсем кроха, уже постарше, тем не менее он весь дрожал. Янтарные глаза в темноте светились, когда он задирал голову, чтобы посмотреть на нее. Дверь, наконец, поддалась, и Ульяна распахнула ее.

Снизу донеслось громкое мурчание, и она улыбнулась.

— Ну, что стоишь? Проходи!

Дважды упрашивать не пришлось, котенок скользнул в парадную, а потом следом за ней в лифт и на этаж.

Котенка звали Робером. Точнее, она назвала его Робером. Или просто Разбойником — за разбитые вазы, подранные обои и безвременно погибшие зимние ботинки — игра со шнурками добром не закончилась. Он жил в ее квартире, в длинном доме рядом со станцией метро Озерки, которую она снимала до встречи со Стасом. И она забрала его с собой на Мальту.

— Что с вами? Вы побледнели, — голос портье заставил вздрогнуть. Она перевела на него взгляд, открыла дверь в номер. Ощущение было такое, словно время замедлилось и теперь течет в какой-то другой реальности, секунда за десять. Ульяна наблюдала за происходящим, словно со стороны: он занес пакеты в номер, она достала и протянула чаевые, улыбка и благодарность, звук захлопнувшейся двери — и вот уже она осталась одна. Один на один с воспоминанием , которого быть не должно.

Она приняла душ и устроилась на кровати, подтянув к себе колени, глядя на неразобранные пакеты с покупками, пытаясь понять, что делать со свалившимся на нее откровением. Немного знобило — она не стала накидывать поверх тонкой сорочки халат. Раньше ей «представлялось» только будущее, но котенка она нашла в прошлом. В прошлом, которого «не было»? Да теперь уже и не нашла, он так и остался в тот вечер один на морозе, потому что она уже жила со Стасом. Сколько месяцев ее жизни он забрал? Или же… лет?

Негромко хлопнула дверь, Ульяна поспешно вскочила. Стоит ей сказать Сэму хотя бы слово — обратного пути уже не будет. Придется выдержать его вопросы и не только его. Принять то, что случится со Стасом, когда все откроется. И тот факт, что она сломала жизнь человеку. Который играючи сломал все, что было дорого ей.

Сэм прошел в спальню, и улыбка сбежала с его лица. То ли он почувствовал, что что-то не так, то ли она выглядела неважно, но он оказался рядом, обнял. Его запах — древесно-медовый, тот самый, который Ульяна так любила вдыхать, засыпая рядом — окутал, помогая расслабиться. Сразу стало чуточку, но легче.

— Все в порядке? — он погладил ее по волосам. — Я убью Эванса, если он тебя расстроил.

— Он добросовестно развлекал меня в мучительные часы похода по магазинам. И всех консультантов тоже, — Ульяна выдавила из себя улыбку. — У Агнессы ангельское терпение.