Ольга Гусейнова - Венчанные огнем

— Как тебя зовут, девочка? Откуда ты?

Я давно продумала, кому и что можно говорить, а чего — не стоит, поэтому не видела смысла делать тайну из своего происхождения:

— Меня зовут Юлия Крымова! Я погибла в своем мире, но настолько хотела жить и так громко и убедительно взывала к богам, что мне подарили второй шанс и поселили в это тело. Я прошла сквозь огонь, чтобы родиться здесь и, видимо, заслужила и тело, и этот мир, и новую жизнь. Так мне сказали! Я очнулась в пруду за замковой стеной, голая, без малейших знаний о том, куда попала, совершенно неподготовленная к жизни здесь, но все равно до глубины души благодарна богам за подарок. Пока приходила в себя и выясняла, кто я такая, оказалась посреди побоища. Помогла людям отбиться от бредвишей, и меня приютили здесь. Выходили, одели, обули, научили языку и рассказали о жизни. Одарили заботой, теплом и уютом своего дома, а главное — дружбой и доверием. Не всем так везет, как мне, за что я вдвойне благодарна.

Все шокировано смотрели на меня, даже Эливия и Таурик с круглыми глазами переваривали историю моего возрождения. Ведь они ее тоже впервые услышали. Если раньше я не желала, чтобы кто-то знал правду, то теперь — наоборот: прежде чем они хоть что-то захотят предпринять, должны все знать.

Молчание длилось несколько долгих секунд, потом его нарушила Эливия — положила ладошку на мою лапку и со слезами на глазах сказала:

— Ты сама просто чудо, Юлия! Спасла всех, делишься последним…

А Таурик, добродушно улыбнувшись, беззлобно пробурчал:

— Да, и берешь только десятую часть добычи!

Эливия бросила на мужа сердитый взгляд, а потом снова благодарный — на меня:

— И за будущего наследника спасибо. Если бы не твое умение исцелять недуги…

Упссс, вот и выдали нечаянно мои магические секреты, но я промолчала. Эливия еще долго пела бы мне серенады, но ее перебил дрийя со шрамом на щеке:

— Значит, наши мольбы все же дошли до высших! — По его голосу я поняла, это тот, кто грозил моим друзьям расправой. — И ошибки вашего рода Черных Властелинов будут сметены вновь рожденным огнем. Вторая часть проклятья, наконец, обретает свой смысл.

Я заметила, что эти слова тяжелым грузом ложатся на плечи моей ночной фантазии, заставляют напрягаться под каменной ношей, даже светлокожее лицо потемнело от одолевавших его эмоций и чувств. Ага, надо думать, представитель именно его семьи был правителем, не оправдавшим ожиданий мстительной драконицы. Как интересно! Значит, синеглазый герой не простой дрийя. Вспомнив разговор с Арвеном, я подняла голову, твердо взглянула в глаза дрийя со шрамом, решившему все свалить на собрата, и заявила:

— О проклятии, постигшем всех дрийя, мне сегодня стало известно. Немного. Но вы ошибаетесь, как-вас-там! Арвен, брат той, которая вас прокляла, сказал, злилась-то она на одного мужчину, но прокляла всех, потому что вы все виноваты. Слишком ветрены и безответственны.

Он скривился и прорычал, клацая надо мной клыками:

— Да кто он такой, жалкая ящерица, чтобы осуждать дрийя?! На себя бы посмотрел! Покалечил женщину, а удержать не смог.

Я зло, ехидно усмехнулась:

— Потому что женщина была против, ясно!? Категорически против! А еще, к вашему сведению, признание своих ошибок и недостатков — это первый шаг к успеху, а судя по вашим обвинениям, до успеха очень далеко!

Сказала — и внутренне сжалась, ожидая ответных недружественных действий. Но дрийя меня удивил: снова скривился, будто ему клыки сейчас вырывать будут, и виновато глянул на синеглазку, затем под пронизывающим яростным взглядом того опустил голову и отошел. А синеглазка, быстро стерев с лица все эмоции, повернулся ко мне и прошелестел, заглядывая в глаза, будто чего-то ожидая:

— Я Тервишесс из рода Черных Властелинов. — О, ну наконец-то познакомиться решил, как у вежливых людей принято. — Вижу, ты устала, Юлия, поэтому переночуем здесь, а завтра утром мы отправимся на земли дрийя. Ты, возможно, являешься той, кто сможет снять проклятие. И твое «нет», меня не остановит.

Ну, вот и узнала, чего от меня хотят. Я пожала плечами, разгладила черное шерстяное платье на коленях и ответила, улыбаясь ему глазами:

— Я и не собираюсь отказываться. Посмотрю мир и свою новую родину! — А чтобы не слишком радовались, что долго уговаривать не пришлось, нахально добавила: — Почему бы и нет? Особенно за чужой счет. Если все расходы и моя кормежка за вами, я согласна!

Дрийя дружно усмехнулись, опасно блеснув клыками. Тервишесс прищурился, но быстро посмотрел в сторону, словно ушел в себя. Мало того, глаза погасли, как лампочки. А я снова расстроилась: похоже, не нравлюсь ему нисколечко. Тервишесс — имя у него странное, однако. Произнесла про себя более приемлемые варианты: «Тери, Терви, нет — Тер». Попробовала Тер на язык и успокоилась. Для такого большого, сурового дрийя подходит. Надеюсь, за время долгого пути, через весь континент, мне удастся завоевать его. Я постараюсь. Использую время и возможности по максимуму.

Утро встретило меня ласковым весенним солнцем, бьющим прямо в глаза, поэтому долго нежиться в кровати я не стала. Заплела две косы на французский манер, с веселой улыбкой пошевелила ушами, потрогала кисточки, разглядывая себя в зеркало. Хоть режь, никак не могу поверить, что другие не видят моих зеленых глаз, больших, красивых. Особенно жаль, что Тервишесс не видит, а как можно выглядеть привлекательной с бельмами, подобными его сопровождающим?

Собрала в дорожный мешок с собой только самое необходимое и положила небольшой мешочек серебра — вдруг пригодится. Не зря же мы с Нерином накопали его, чтобы показать их величествам. Еще вчера вечером, после того как дрийя оставили нас одних в кабинете, я передала хасинам карту и документацию, составленную по ходу дела, пожелала удачи в разработке месторождения. Эливия долго плакала у меня на плече, не желая расставаться. Пришлось успокаивать то ее, то нервничавшего из-за расстроенной супруги Таурика, которому тоже было не по себе, но оттого, что незваные гости остались ночевать в замке.

Полностью собравшись, я окинула взглядом свои штаны из плотной ткани, заправленные в короткие ботинки, красивую рубашку с вышивкой на вороте и рукавах и мою любимую неизменную меховую жилетку. В ней и не жарко, и не холодно — самое то для слабого летуна. Подхватив мешок-рюкзак, я направилась на встречу с судьбой в лице самого потрясающего мужчины, которого когда-либо видела. И неважно, что он не человек, я вот тоже дрийя, главное, что хочу его больше всего на свете.

Во внутреннем дворе я сразу увидела соплеменников, с нетерпением поджидающих меня. Один из них сразу забрал мой рюкзак, я с благодарной улыбкой спросила, обращаясь к почему-то мрачному, словно чем-то расстроенному Тервишессу: