Эн Варко - Там высоко, высоко (СИ)

Удивиться я не успела. Что-то мягкое толкнулось в ноги, заставляя обернуться.

— За приворотом пришла?

Большой искристо-снежный кот смотрел на меня недовольным немигающим взглядом. Его пасть не открывалась, но тем не менее я хорошо понимала его. И этот голос — чуть скрипучий, но в то же время вкрадчивый, был мне удивительным образом знаком.

— Я должна, — понурилась я.

Очарование спало. Жесткая необходимость того, что я должна была сделать, убила всю радость от прекрасного танца фей. Мои крылья поникли, как увядшие лепестки.

— «Должна», — ворчливо передразнил меня Кот. — Таких слов отродясь не водилось в репертуаре феи. Феи служат только любви и воспевают ее в своих танцах. Скажи, кто твоя любовь?

Передо мной возникло любимое лицо, и ласковые глаза, и нежные руки. Я впилась ногтями в ладони, прогоняя видение.

— Я тоже служу любви, — твердо сказала я. — Я хочу, чтобы моя подруга и Лоран Ронский были счастливы. И пришла за цветком, что посадила здесь в прошлый раз.

— Ты не понимаешь, — покачал головой Кот. — Нельзя сделать счастливым против воли. Как бы ты отнеслась, если бы тебя силком заставили влюбиться?

— Я бы об этом не узнала! Я бы жила любовью и была счастлива.

— В то время как у твоей истиной половины сердце обливалось бы кровью? В то время как твоя истинная любовь умирала каждый раз, когда ты с нежностью улыбалась бы другому? Тебе не кажется, что это преступление? — кротко спросил меня Кот.

И эта нарочитая кротость больше всего разозлила меня.

— Преступление, если Лоран погибнет по моей вине! Преступление — жить, запачкавшись в крови тех, кто тебе верил! Я виновата и заслуживаю это наказание. Я хочу его! Слышишь?!

— Тш-ш, не кричи. Я не буду тебе препятствовать: можешь сорвать свой цветок. Но помни, если ты убьешь любовь, то лишишься права называться феей. И больше никогда не сможешь прилететь сюда.

Я взглянула на озеро. Феи сошлись друг с другом, и их наряды поменяли цвет. Над темными водами вдруг распустился ярко-красный цветок, в сердцевине которого кружилась королева фей в алмазной короне.

— Я согласна, — твердо посмотрела я в недобрые желто-зеленые глаза Кота.

Он фыркнул и двинулся к шумящему невдалеке водопаду, а я за ним. Свой цветок увидела сразу. Он был очень похож на тот, что изобразили феи в своем танце. Плотно прижатые друг к другу лепестки образовывали чашу, а в ее сердцевине радугой переливалась крупная горошина росы.

— Твое приворотное средство, — холодно заметил Кот. — Смотри, не разлей по дороге.

Я осторожно сорвала цветок и с трудом взмыла в воздух на ставших вдруг непослушными крыльях. Путь домой мне предстоял непростым.

Проснулась я от стука в дверь и с неохотой открыла глаза. На душе было сумрачно и беспокойно. А погода за окном полностью соответствовала моему настроению. Свинцовые облака вновь заволокли небо, а по стеклу вместе с дождем скатывались мокрые комки снега.

— Эль’Астра, — послышался голос за дверью. — Пресветлый Эль’Тор с княжной Эль’Соль ждут вас через час в Тронном зале. Прикажете подать завтрак?

Я удивилась такому обращению. «Эль» эльфы приставляли лишь к именам глав родов Перворожденных. Впрочем, думать об этом не хотелось. И есть тоже. Я отказалась от завтрака и посмотрела на цветок. Он стоял в узкой вазе гордо, похожий на изысканный бокал. А внутри него находилось то, что навсегда разобьет мне сердце.

Никогда я не чувствовала себя такой усталой. Каждое движение давалось с трудом. Миа несколько раз окликала меня, выводя из странного забытья. Сначала она забросала меня вопросами, но вскоре поняла, что ответов не будет. Она тихо помогла облачиться в эльфийскую тунику, заплести косы и уложить их на голове. Потом мы просто сидели и смотрели на часы. На то, как стрелка медленно, но неумолимо ползет по циферблату. И вот, наконец, пришел тот момент, которого я боялась. Двери распахнулись. Двенадцать стройных эльфиек с вежливо-безучастными лицами выстроились в два ряда, чтобы сопродить меня к Верховному Князю Эль’Тору. Я подозвала Бестию, и мы вместе двинулись на место моей казни.

Путь до Тронного Зала оказался неблизким. Пришлось преодолеть несколько галерей, прежде чем до него дойти. Но этот путь лишний раз позволил мне ощутить, как все изменилось. Я никогда не видела такого количества эльфов. Обычно они прятались за толстыми стенами роскошных особняков и дворцов. Знатным дьюингам нравилось, когда им прислуживали мертвые Перворожденные. Неудивительно, что дворец королевы Иридии, где их было больше всего, пал одним из первых. Участь королевы оказалась печальна и постыдна — ее вместе с придворными отправили в ее собственный зверинец. И теперь по просторным коридорам вместо холеных мужей в парчовых камзолах с тросточками неторопливо расхаживали остроухие блондины в обтягивающих лосинах со шпагами. А утянутых в корсеты элегантных дам сменили томные красавицы в длинных туниках с обнаженными плечами и руками. Я зябко поежилась. И не только потому, что по галереям гуляли страшные сквозняки. Мне становилось все больше не по себе от того, что я увидела.

Я никогда раньше не была в королевском дворце, но о его роскоши слышала неоднократно. Сейчас от этого великолепия остались лишь стенные жирандоли да встроенные в карнизы с позолоченной лепниной плафоны. Со стен на меня с осуждением взирали темные пятна, оставшиеся от снятых картин, а на паркете виднелись отпечатки убранных статуй. Миа мне уже жаловалась, что обнаженные мраморные эльфийки пришлись не по нраву князю. Поэтому одним из первых его распоряжений было уничтожить произведения искусства величайших художников и скульпторов королевства.

Но вот наша процессия остановилась у чеканных дверей. Они распахнулись, эьфийки остались в коридоре, а мы с Бестией в сопровождении статного эльфа вошли в просторный зал. Все вокруг казалось пронизанным солнцем — теплый янтарь самых разных оттенков украшал зал, а на отполированном до зеркального блеска полу отражалась вереница хрустальных люстр, уходивших к трону. На нем восседал Верховный Князь в окружении своих приближенных. Мистер Робсон ободряюще улыбнулся мне, но удивиться его присутствию на месте ближайшего советника Князя я не успела. У подножья трона выстроились в два ряда стражники, окружив одного единственного узника. От его грязной одежды по полу растекались темные лужи.

— Эль’Астра, дочь Дракона Охона и феи Нерды, спасительница Перворожденных и остальных малых народов, — торжественно объявил эльф-церемониймейстер, а потом покосился на Бестию, и добавил: — И ее верный пес.

— Мы всегда будем помнить твой подвиг, Эль’Астра, дочь Дракона Охона и феи Нерды, — благосклонно кивнул Эль’Тор. — Отныне и навеки ты для нас Перворожденная. Я уже подписал Указ и донес до сведения моих подданных, что мой род принял тебя. А теперь поднимись, дочь моя, и займи место рядом с моей единственной дочерью и твоей названной сестрой.