Анна Батлук - Невеста на службе [СИ]

над истекающим кровью принцем, и ожидала, пока он испустит последний вздох — сюрпризы в

виде выползшего и потому выжившего принца ее не привлекали. Думаю, не стоит и пояснять, что когда через пару часов в беседку заглянули бы охранники и обнаружили труп Его

Высочества, первой подозреваемой в убийстве стала бы я, но Мирана не рассчитывала на то, что на меня мало того, что внезапно снизойдет озарение, поделиться им я решу с регентом, и ее

застигнут прямо на месте преступления.

Когда Мирану увели, а окровавленного Максимилиана унесли на носилках, я чувствовала себя

бесконечно виноватой. Меня увели охранники, защищая от пристального внимания камер, но в

спальню не вернули, а оставили в какой-то полупустой комнате. Я услышала, как в замке

повернулся ключ, но оскорбляться не спешила — отлично понимала, что у Велаша ко мне

возникнут вопросы.

Не знаю, сколько мне пришлось просидеть взаперти. Я сидела на стуле, спрятав лицо в ладонях

— очень хотелось впасть в забытье, но как назло, мысли метались, как сумасшедшие. Я с

трудом дождалась, пока дверь откроется и в комнату войдет хмурый Велаш, и подскочила к

нему навстречу.

— Наконец-то! — обрадовано воскликнула я. — Как Максимилиан? Он жив?

— Его Высочество, — поправил меня начальник охраны. — Он жив — врачи успели вовремя.

— Фух, — я наконец-то выдохнула и смогла успокоиться. — Я очень волновалась.

— Не сомневаюсь, — Велаш поставил рядом с моим, еще один стул и предложил мне

присесть. — Нам предстоит разговор.

— Я понимаю, — серьезно кивнула я. Начальника охраны я не стеснялась, и уж тем более не

страшилась его разочаровать, и потому рассказ о моем задании лился рекой. Велаш выслушал

меня и заметил:

— Мирана Блэтт утверждает, что сообщников у нее не было. В это мы, разумеется, поверить не

можем, а теперь, после вашего рассказа, еще и имеем возможность нарисовать примерный круг

замешанных в заговор людей.

Я с горечью покачала головой.

— Нужно было сразу сообразить, что Роил и Ингирих меня не из-за веры в мои силы во дворец

отправили.

Велаш хмыкнул.

— Как раз наоборот. Они были уверены, что вы станете лезть во все дыры, привлекать к себе

внимание, намекать Максимилиану на подозрительных людей в его окружении, и при этом

докладывать обо всем майору — лишняя информация им была очень полезна. Они готовили вас, как прикрытие — даже если бы Мирана не переоделась, притворяясь вами, вы все равно

должны были стать подозреваемой номер один. Поэтому майор так злился, когда понял, что вы

не так уж и добросовестно выполняете свою функцию.

— Не понимаю, почему Мирана сама отправилась во дворец — узнав о ее отце, вы сразу же

обратили на девушку самое пристальное внимание.

— Сведения о том, кем является родной отец Блэтт, были тщательно скрыты. Все дело в том, что все ваольцы невысокого мнения о государственном устройстве, навязанном Ригаринами, вообще и о правоохранительной системе в частности. Мирана хотела совершить убийство

собственными руками — так сказать, отомстить всей императорской семье. Да и тем более, кто, кроме Мираны мог стопроцентно попасть на Отбор? Вы же не будете спорить, что она очень

красива? Два университета за плечами, да при ее данных — свахи бы и при желании не

упустили такой экземпляр из виду. А злодейские планы на лице девушки не написаны.

Велаш поднялся, намереваясь уйти.

— Вы можете вернуться в спальню, Рэйя. Его Высочество еще не пришел в сознание, и мы не

можем самостоятельно решить, как поступить с невестами.

Я пожала плечами.

— Я могу остаться и здесь.

Невысказанный вопрос застрял у меня в горле. Про Виктора я боялась спросить не потому, что

такая уж гордая, и считаю непозволительным девушке интересоваться о мужчине. Нет, я

боялась услышать, что он не хочет меня видеть, или даже не упоминал обо мне. Вариантов, способных меня расстроить, масса.

— Его Величество просил вам передать, что скоро придет. Так что вы можете вернуться в

спальню. В конце концов, находиться в помещении Центрального павильона вам пока что

запрещено.

Начальник охраны едва заметно улыбнулся, но радость моя, наполнившая все существо, была

настолько огромной, что я решила ему эту маленькую вольность простить.

— Вы меня проводите, или разрешите мне еще немного нарушить правила?

— Вы имеете в виду самостоятельное передвижение по дворцу? Не думаю, что вам для этого

нужно мое разрешение — раньше вы с успехом гуляли и без него.

Я скромно опустила глаза в пол — и правда, что это я.

— Но в спальню вас проводят. Доброй ночи.

Мне казалось, что после произошедшего, уснуть я не смогу, но, как видно, моя нервная система

решила, что с нее сегодня потрясений хватит, и выключила свет в моей голове сразу, как только

я присела на кресло в своей спальне. Снились мне, как это обычно бывает, случайные сцены, вырванные из подсознания. Максимилиан, размахивая подносом, кричал, что я убила его своим

безразличием, Велаш совал мне в руки какие-то документы, Икер говорил, что из-за меня его

уволили, и как же он теперь будет содержать детей. Откуда-то выходили пятеро мальчиков, о

которых я точно знала, что они дети моего сослуживца и грозили мне кулачками. Проснулась я

резко, будто от сильного толчка, открыла глаза и вздрогнула — у дверей, прислонившись

спиной к стене, стоял Виктор.

— Не хотел будить, прости, — каким-то глухим, даже пустым голосом сказал регент. В комнате

было темно, я наклонилась и дернула за веревку светильника на столике, включая свет.

— Который час? — охрипшим со сна голосом, поинтересовалась я. Виктор неопределенно

дернул головой.

— Не знаю… Может быть пять часов, половина шестого…

Значит, я спала около часа, но по моим ощущениям прошло больше суток — самочувствие был

нормальным, мне хотелось сорваться с места и куда-то бежать, кого-то искать… Но я оставалась

сидеть на месте, испуганно наблюдая за Виктором.

— Роил и Ингирих задержаны, — регент сел на кровать, и устало положив локти на колени, уставился в пол. — Для них это стало полнейшей неожиданностью.

— Мирана подтвердила их участие в заговоре?

— Нет, но они об этом не знали. Во многом, помогли твои показания и тот факт, что в спальне

Мираны обнаружили тщательно спрятанный телефон. Велаш намекнул СИБовцам, что об

заговорщических планах все известно, и их сдала сама Блэтт. Если майор и держался, стоял на

своем, делая вид, что не понимает о чем идет речь, так подполковник уже через десять минут

разговора писал признание, размазывая слезы по лицу.

— Хорошо, — глупо ответила я, и мы помолчали. Тишина давила, и мне казалось, что между