Нидейла Нэльте - Раб

Ее голова слегка сползает, устраиваю поудобнее, набираюсь наглости — обнимаю. Пока я здесь, хоть немного могу посидеть рядом, помечтать?

Как-то сердце нехорошо сжимается.

А если она и правда тебя вольным сделает, что будешь делать? Тоже сбежишь?

А что, разве есть хоть какие-то шансы? Разве шесть лет рабства от этого исчезнут? Разве всё, что со мной вытворяли, можно забыть? Разве она когда-нибудь всерьёз обратит внимание на такого мужчину? Большее, на что могу рассчитывать — жалость к бесправному рабу. Стискиваю зубы.

Так, нужно отнести её наверх. А то сам себе скоро противен буду, с таким количеством глупых мыслей.

Медкабина, конечно, сняла симптомы крепатуры, только при воспоминании о вчерашней пробежке руки снова заныли. Ну ничего, на лестницу как-то затащу. Или здесь уложить? Совсем забыл, что прикасаться нельзя. Хотя как не прикоснуться, пока спит?

Наверное, схожу с ума. Потому что встаю аккуратно, поднимаю на руки, но почему-то не иду наверх, опускаюсь обратно на диван, прижимаю к себе, вдыхаю запах. Она так расслаблена, так спокойна. Осознаю, что если бы мне вдруг захотелось попытаться сбежать сейчас — ничто бы не помешало. Почти уверен, что она не вводила пульт в свою сеть, да и не пользуется им дома никогда, и кнут в шкафу лежит. Ну как она может так доверять какому-то рабу? Видела же мою историю, знает, что я всегда убегал, что не раз на хозяев напасть пытался… До того, у которого пульт хотел отобрать. Тогда меня наконец-то проняло.

На Тарине сбежать невозможно… Я уже принимал это решение. Но тогда всё-таки хотелось верить…

Почему-то даже после всего случившегося, ещё хочется верить. Когда пытается пояснить, кажется такой искренней…

И этот ещё пеньюар…

Легко прикасаюсь лицом к волосам, слушаю дыхание.

Сейчас как проснётся, пугаюсь. Укладываю обратно на диван, приношу подушку с одеялом. Спит. Не могу смотреть, как этот пеньюар распахнут, и вообще всё чаще думаю о том, что рано или поздно она себе кого-нибудь заведёт… И почему мне этого так не хочется?

Укрываю, опускаюсь на пол, не знаю, что на меня нашло — прикасаюсь губами к щеке, и даже хочется чего-то большего, давно Амиру не видел, да?

При чём тут Амира…

Да на что ты рассчитываешь, ничтожество?

И вообще, забыл уже, как рассказывал ей, что без таблетки ничего не можешь?

Вспыхиваю, вскакиваю. Пойти, что ли, позаниматься. С кнутом сражаться поучиться, сама предлагала.

Тамалия

Подскакиваю внезапно, ощущения… тревожные.

Хм, с чего это начали сны интересные сниться… Обычно ни длительное отсутствие близких отношений, ни необходимость жить рядом с посторонним мужчиной, не сказывались на моих снах. А тут как-то Антер вдруг стал влиять… да уж. Только этого сейчас и не хватало.

Смотрю — уложил меня, подушку принёс, укрыл, мой заботливый. Надо ж было так отключиться. Только что-то неспокойно на душе.

Вроде слышала удар кнута. Микросетевик по-прежнему на мне. На полу схлопнутое виртуальное окошко светится.

Прибор кладу в сейф, окошко возвращаю в сетевик, заглядываю в шкаф — кнута нет, тревога нарастает. Выглядываю из окна в садик — кнут валяется на земле. Антера не видно. Бегу к кухне, но замечаю медкабину с другой стороны возле лестницы. Антер рядом стоит.

Сбоку по всей медкабине панели, в которые вставляются ёмкости с лекарствами. Он достал одну из ёмкостей, смотрит на неё… И я как-то сразу понимаю, что это — анестетик для наркоза, который миллиграммами дозируется.

— Антер! — кричу. — Ты что делаешь?

Вздрагивает, кидает на меня испуганный взгляд, снова смотрит на прозрачную колбу…

— Не вздумай! — кричу, бросаясь к нему и в кои то веки надеясь, что привычка подчиняться пересилит дух противоречия.

— Простите… госпожа… — бормочет. — Я ничего не сломал…

Подлетаю, выхватываю лекарство, запихиваю на место, захлопываю панель. Смотрю на него — взгляд потухший, ну что за наказание…

Обнимаю за шею, господи, ну зачем ты…

— Антер… — шепчу, — почему? Зачем?

Пожимает плечами.

— Ну что мне, снова запирать тебя? Антер!

— Как хотите.

Стоит, руки опущены, не хочет обнимать меня в ответ, но я не могу отпустить его, сжимаю плечи, прижимаюсь к груди, даже думать боюсь, что могло бы сейчас произойти.

— Зачем? — шепчу, поднимая к нему голову.

Красавец мой слегка вспотевший — видимо, упражнялся, ощущаю, что запах его пота вовсе не неприятный, такой родной, такой… волнующий. Господи, ну как же мне выбить из него эти мысли?!

Антер

Смотрю на неё, поражаюсь, она же недавно заснула, как узнала? Сам не соображаю, что на меня нашло, вдруг в голове возник такой лёгкий, простой, безболезненный способ. Пара глотков… Минут десять, наверное, всё рассматривал эту жидкость, думал. Даже не думал — просто не мог понять, чего хочу больше. И как ей теперь объяснить?

— Пожалуйста, скажи что-нибудь… — просит.

— Вспомнил, как давно лёжа в медкабине подумал о том, что если бы можно было добраться до неё снаружи… — говорю тихо.

— Но почему? Неужели… ты совсем мне не веришь?

— Что вы, госпожа.

— Господи, Антер, да перестань ты отвечать этими заученными фразами!

Хватается за меня, ну как же нестерпимо хочется прижать к себе, сколько ж ты будешь моё терпение испытывать своими прикосновениями… Вдруг начинает всхлипывать, ничего не понимаю.

Тамалия

Чёртовы слёзы льются по щекам, не могу остановить. Внезапно осознаю, что ему просто необходимо верить — если не мне, то хотя бы в то, что я действительно отпущу его на свободу. Что же мне делать…

— Антер… — кладу руки на его щёки. — Обещаю, что сделаю тебя вольным. Пожалуйста, ты должен верить, я не смогу постоянно подскакивать и раздумывать о том, какой ещё способ покончить с жизнью ты придумал. Пожалуйста, скажи мне, чем тебя убедить?

Смотрит на меня с некоторым удивлением:

— Ну какая вам разница… — недоумевает.

— Мне есть разница! — кричу. — Ты слышишь? Есть! Никогда больше не смей думать ни о чём подобном!

Закусываю губу, стою несколько минут заставляя себя уняться. Говорю спокойнее:

— Обещаю тебе найти чёртов способ. Возможно, приедет моя подруга, Чара, помнишь?

Кажется, краснеет, ну да, как тут забудешь…

— Возможно, нам удастся тебя вывезти. Если ей дадут разрешение пожить на Тарине…

— Продадите? — мрачно.

— Нет, не продам, придумаем другой способ! Главное вывезти тебя отсюда, а там — ерунда, что-нибудь найдём.

Несколько минут меня рассматривает, кажется, взгляд теплеет.

— Ты серьёзно? — спрашивает. Энергично киваю:

— Абсолютно! Только пообещай, что мне не нужно переживать за тебя! Я не хочу запирать медкабину, прятать всё, что ты мог бы использовать… Господи, как же ты меня напугал!