Кристина Юраш - Ученица чародея

Потея и мучаясь оттого, что свитер безбожно колет, я поблагодарила бабушку за столь щедрый подарок с чужого плеча. Меня отвели к зеркалу, чтобы я в полной мере насладилась обновкой.

«Пропала Мальвина! Невеста моя! Она убе-и-и-ижала в чужие края!» – жалобно пропела совесть, глядя на рукава, свисающие до колен.

– А что ж он так колется? – прохныкала я, пытаясь одернуть свитер, который был подозрительно коротковат на груди.

– Да как влитой сидит! – восхищалась невесть чем старушенция. – Со спины тоже просто чудесно! Колется – значит, греет!

Мы посидели на дорожку, вышли за порог, а потом я вспомнила, что забыла сказать, чтобы бабушка провела разъяснительную работу среди местного населения. Бросив баулы и сумки, которые поручили нести мне, оставив Годвина, груженного, как ослика, в растерянности, я метнулась к двери кабинета и снова постучала.

– Вот, – выдохнула я, протягивая пачку наших листовок. – Агитируйте за партию Г.О.В.Н.О.! Нам важен каждый голос!

– Через порог не передают! – недовольным голосом проскрипела бабка, втаскивая меня в комнату. – Да и возвращаться плохая примета! А ну быстро в зеркало посмотрись!

Я метнулась к зеркалу, махнула рукой своему отражению и тут же получила еще одну сумку с маринованными поганками в двух трехлитровых бутылях. Вдогонку, так сказать!

– Ест он, поди, всякую дрянь! А тут натуральное! С огорода! – поверх сумки легла еще котомка с пирожками. – С лягушачьей икрой справа, с тиной болотной слева. Не пирожки, а сказка. Сами в рот просятся.

Вернувшись к Годвину, прихватив сумки, мы медленно пошли в сторону выхода. Там я решила передохнуть, чувствуя, что меня что-то колет сзади. Я пыталась подлезть рукой, но горлышко было настолько узким, что рука не пролезала. Мне пришлось терпеть это до самого дома. Как только мы вышли из последнего круга ада, сразу открыли административную дверь и, несмотря на лай вахтерши с милой фамилией Цербер, дотащили наше барахло до магической зоны, как заправские мародеры. Годвин обнял меня, и мы вместе с сумками перенеслись в хижину.

– О! Гостинчики от бабушки! – потер ладошки наш хвостатый друг, который, судя по целой батарее пустых бутылок, продолжал прием. – Поганочки! Мухоморчики! Чайный Чудненько гриб! Оу! А че варежка одна? Вы вторую потеряли? Ай-я-яй! Бабушка так старалась, а вы… Ну честное слово!

– Это не то, что ты думаешь… Это… – Я покраснела от смущения.

– Да знаю я прекрасно, что это! Где второй? Она мне два чехольчика обещала! – возмутился внук, прижимая к груди варежку.

– Вот второй… Она мне его подарить решила… – Годвин с радостью отдал свою варежку. – Но я носить не буду! Понимаешь, и хочется, и колется!

– Там чехол для хвоста еще лежит! – заметила я, глядя на время. У меня еще было тридцать минут, чтобы привести себя в порядок. Пока наш хвостатый однопартиец жевал пирожок с лягушачьей икрой, запивая чайным грибом, я пыталась понять, что там кололо мне всю дорогу. Кстати, свитер – это очень хорошая идея, потому как здесь что-то похолодало.

– Годвин, будь другом, посмотри, что там такое? – попросила я, убирая волосы с нового свитера. – Там колется что-то!

– Там булавка и записка! – произнес чародей, шурша бумажкой. – Только я тебе ее не покажу, потому что…

– А ну дай сюда! – заорала я, пытаясь вырвать записку из рук колдуна. Он поднял руку вверх, причем так, что я допрыгнуть не могла, как ни пробовала.

– Милая, я не говорил тебе, как чудесно смотрится на тебе этот свитер? Он так подходит к цвету твоего лица… Ты, главное, его не снимай! Так на дебаты и иди! – Годвин, сдерживая смех, развернул бумажку и торжественно прочитал: – «Бабушка! Штаны опять порвались между ног! Зашей их, пожалуйста, и постирай! Надеюсь, что отстираются! Спасибо!»

Дебаты проходили в огромном амфитеатре, что напомнило кадры из фильма о гладиаторских боях. Мне хотелось сразу поставить всех в известность, что из колюще-режущего мне можно доверять только веник и то под неусыпным надзором, но никому до моих садистских предпочтений не было дела. Все были заняты очень важной работой. Пока вокруг моего мужа суетилась целая команда «поправляльщиков», «текстодержателей», «водоприносителей» и прочего персонала, мы с Годвином стояли, как бедные родственники, в сторонке. Потом нас пригласили в гримерку, где и оставили наедине с огромным зеркалом, мол, куда со свиным рылом в калашный ряд. До начала дебатов оставалось полчаса. Амулет был горячим, как закипевший чайник, поэтому пришлось его снять и отдать чародею во избежание ожогов третьей степени.

– Годвин, – простонала я, глядя на себя в зеркало, – а может, ты сделаешь что-нибудь с моей внешностью? Ну нельзя же в таком виде к избирателям выходить! Нужно что-то такое, чтобы люди прониклись ко мне уважением! Чтобы они видели во мне будущую королеву ада, которой для полного счастья не хватает только короны!

– Не вопрос! – ухмыльнулся чародей. – Закрой глаза.

Я послушно их закрыла.

– Все, открывай! – сказал Годвин, отходя в сторонку. Это он для чего? Чтобы красоту неземную не затмевать или чтобы я его ненароком не убила на радостях от полученного результата?

Мое платье стало черным, словно я только что вернулась с похорон.

«Черная вдова мечтает познакомиться с обеспеченным мужчиной…» – вздохнула совесть. Высокий до неприличия разрез на юбке намекал, что я готова отправить на тот свет еще парочку мужей и конкретно сейчас подыскиваю состоятельных кандидатов. Лицо приобрело аристократическую бледность, а волосы были уложены в прическу в стиле Мардж Симпсон. Жаль, но моя башня по сравнению с ее башней смотрелась как-то неубедительно, хотя прикольно.

Подкрепляли мой измученный готический образ алые губы, которые я плотоядно облизала. Выглядела я так, словно через пять минут начнутся съемки фильма «Графиня Дракула», в котором мне предстоит играть главную сосательную роль, а на каждый кадр приходилось минимум по одному трупу.

– Дорогие мои избиратели! Чпок! – сладенько произнесла я, сделав чмокающий жест губами, словно я размазываю губную помаду. – Я – ваша королева! Чпок! Нет, Годвин. Это слишком! Давай что-нибудь попроще! Я себя в зеркале бояться начинаю. Эротично, готично, но не практично!

«Семейка Аддамс! Ту-ду-ду-ду! Хлоп! Хлоп!» – прокомментировала резкую смену моего имиджа совесть.

– Я тебе что? Салон красоты? – возмутился чародей, возвращая мне прежний замызганный вид. – Ну все! Тебе пора. Давай, дуй как есть! Бей на жалость! Хотя нет… Погоди… Будь осторожна… Я знаю его намного дольше, чем ты, и хочу тебя предупредить. Вадим пойдет на все, чтобы добиться своей цели!