Наталия Арефьева - Вампир для художницы [СИ]

— Господин Хиггинс? — кивнул он Кайлу, — Можете выдохнуть, с вашим другом все будет хорошо. Операция прошла успешно. Он еще какое-то время будет без сознания, но, думаю, скоро пойдет на поправку.

— Спасибо, доктор, — Кайл пожал ему руку и тот, кивнув на прощание, ушел по своим делам.

А я действительно выдохнула.

Этот и следующий день я провела в больнице. Кайл пытался забрать меня домой, но я отказалась. Здесь были комнаты отдыха, но за все это время я поспала от силы несколько часов. Есть и вовсе не хотелось, но я все же заставляла себя иногда спускаться в столовую. Все остальное время проводила у палаты Салема. Меня уверяли, что он идет на поправку и как только можно будет его навестить, сообщат. Просили поехать домой и отдохнуть. Самое страшное позади и можно не беспокоиться, но я не могла, просто не могла уйти и оставить его здесь.

В конце концов, надо мной сжалились и пустили к нему. Он спал. Не лежал без сознания, я знаю, потому что несколько раз он уже приходил в себя. Сейчас он просто спал. Никогда не видела его спящим. Расслабленный, безмятежный.

Я села в кресло рядом с кроватью и взяла его за руку. Он тут же сжал ее и открыл глаза. Мы встретились взглядами и все, что я могла — это улыбаться и плакать от облегчения.

— Я ждал тебя, — сказал он хриплым со сна голосом.

— Я все время была здесь, но меня не пускали к тебе. Как ты?

— Уже лучше. Восстанавливаюсь быстро, но здесь ужасно скучно. А еще они шпигуют меня чем-то, отчего постоянно хочется спать. Никогда не любил врачей.

Он посмотрел на меня и слабо улыбнулся:

— Иди домой, Ева. Ты выглядишь уставшей. И тебе надо отдохнуть, кажется, больше, чем мне.

Я хотела остаться. И, честно говоря, думала, что того же захочет и он. И хотя это было похоже на заботу, мне все равно стало обидно.

Но я, конечно, не подала виду. Просто улыбнулась и сказала:

— Хорошо, поправляйся скорее.

Уже у двери он окликнул меня:

— Я знаю, что ты все это время была здесь. Спасибо.

Я только кивнула в ответ и вышла.

Кажется, он обидел ее. Он был безумно рад ее видеть, и очень хотел, чтобы она осталась. Впервые он так сильно хотел видеть кого-то рядом с собой. Но она выглядела такой уставшей. Под глазами залегли тени, она ведь почти не спала. Он знал, что она два дня провела у его палаты, и просто хотел, чтобы она отдохнула. Но она, кажется, все поняла не так.

Ничего. Ему бы только еще чуть-чуть времени. Восстановиться, набраться сил. И уйти, наконец, из этой чертовой больницы. И тогда он все исправит. Постарается исправить все, что натворил. И никогда, никогда больше не обидит ее.

Через два дня его, наконец, отпустили. Врачи настаивали, чтобы он остался еще на несколько дней, но чувствовал он себя прекрасно и не желал терять времени. Ему было, чем заняться. Нужно было разобраться с теми идиотами, что сунулись на вверенную ему территорию. Найти их и объяснить им, как они были неправы. Почему-то Салема не оставляло ощущение, что это ограбление — просто фарс и главной целью был он сам. Кто-то хотел достать его, но кто и зачем, предстояло выяснить.

Но главной причиной, по которой он стремился как можно скорее оказаться за пределами больницы, была Ева.

Когда он понял, что испытывает к ней, внутри что-то щелкнуло. Будто разом сложилась картинка, которую до этого никак не удавалось собрать.

Не сказать, чтобы он был недоволен своей жизнью. Вовсе нет. Но иногда, глядя на лучшего друга и его невесту-ведьму, на то, как они счастливы, невзирая ни на что, на мгновение, на краткий миг появлялось ощущение, что ему чего-то не хватает, что что-то он делает не так. Это быстро проходит, но осадок остается каждый раз. И в последнее время Салем думает об этом все чаще.

Теперь, когда он признался себе, а главное Еве, в чувствах к ней, он понял, чего именно ему не хватает. ЕЕ. Вот так все оказалось просто. Ему нужна она. Девушка, которая действительно любит его, не требуя ничего взамен. Вообще ничего не требуя. Она даже не знала, что ему известно о ее чувствах. Она просто любила его. Настоящего. Любила его таким, какой он есть. И она заслуживала, чтобы ее любили так же сильно.

Когда Кайл приехал, чтобы забрать его, больше всего Салему хотелось расспросить его о ней. Ведь Ева больше не приходила, и он боялся, что она снова куда-нибудь уедет. Он не рассказывал другу о том, что все-таки влюбился в его сестру. И о том, что ездил в Фарго. Не успел. Хотя было у него ощущение, что расскажи он Кайлу о том, как она практически выставила его, тот просто посмеется над другом и скажет, что так ему и надо. И, в общем-то, будет прав. Наверное, отчасти, поэтому Салем и не спешил рассказывать.

Салем хотел вернуться к своим обязанностям уже сегодня, но Кайл настоял, чтобы он отдохнул еще хотя бы один день, раз уж раньше положенного покинул больницу. Расследование произошедшего велось все это время, но по понятным причинам он не мог в нем участвовать. С завтрашнего дня он всерьез за это возьмется, а сейчас автомобиль друга с тихим шорохом вез его домой. В квартиру, где он бывал очень редко. Но почему-то именно сейчас хотел побыть один, чтобы подумать обо всем как следует, вдумчиво изучить отчеты о расследовании, а самое главное, придумать, что сказать Еве, чтобы она согласилась быть с ним. Потому что Салем чувствовал, что ему это необходимо.

Кайл вел машину молча. Салем тоже молчал. Они обсудили все, и говорить, казалось было не о чем, да, и не хотелось. Но Кайл слишком хорошо знал друга и многое видел. Поэтому спустя какое-то время, просто сказал:

— Спрашивай.

Салем хмуро посмотрел на него, но тот лишь по-доброму усмехнулся.

— Как она? И где сейчас? — он и правда, хотел это знать.

— Когда я уезжал, была в доме у родителей. Но вряд ли она куда-нибудь уйдет. Последние несколько дней она почти не выходила из мастерской. И ни с кем не разговаривала. — И, помолчав немного, добавил, — Что ты сказал ей?

Салем мог бы объяснить, что ничего плохого он ей не сказал, что просто попросил немного отдохнуть, что она все поняла не так и, вообще, все очень сложно. Но вместо этого тихо произнес:

— Я люблю твою сестру.

Кайл лишь несильно приподнял брови, больше ничем не выказав удивления. Будто знал, но не думал, что Салем все-таки скажет это.

— Я рад это слышать, — сказал он, в конце концов, — а она об этом знает?

— Знает. Я ездил в Фарго.

— Судя по твоему виду, энтузиазма это признание не вызвало. И что будешь делать?

— Пока не знаю.

В этот момент они подъехали к небольшому трехэтажному зданию из красного кирпича. Именно в этом доме располагалась квартира Салема.

— Что ж, — сказал Кайл, остановившись, — надеюсь, ей все еще это нужно.

В его голосе не было ни капли насмешки. Он говорил серьезно и Салем, отгонявший от себя эту мысль, ничего не ответил. Просто сказал, что завтра приступит к своим рабочим обязанностям и вышел из машины.