Ника Ёрш - Замуж за варвара, или Монашка на выданье [litres]

– Ой, какая милая собачка!

– Эм-м… я бы не советовал…

– Ах ты мой хороший, иди сюда. Какая прелесть! Такой мягкий бархатистый носик! Дай почешу за ушком.

– Она что, трогала его морду? – Эд закрыл лицо руками и полуобернулся к побледневшему Тирэну. – Оттащи ее немедленно.

– Ну уж нет, – едва слышно отозвался мальчишка. – Пусть сама как-нибудь. К тому же она уже пожила, а мне еще так мало лет…

– Да что с вами? – удивилась я. – Не слушай их, песик. Как там тебя зовут? Малыш? Какой ты милый. Вот возьму и отберу тебя у Эда. Хочешь, чтобы я стала твоей новой хозяйкой?

Эд рвано выдохнул, Тирэн попятился и прижался спиной к стене, а Фрида молча покрутила пальцем у виска и попыталась вновь выбраться через окно на волю.

– Ваф! – ответила очень понятливая собачка, странно щуря глазки и утыкаясь носом мне между ног.

– Ох! – засмеялась я и отодвинула нахальное животное, шутливо ударив его по наглой морде. – Запомни: если хочешь стать моим, то нужно учиться манерам! Вот выдрессирую тебя, и будешь защищать меня от Хакарка. Кстати, где он сам? И как вы нас нашли?

– Мы… Я и… – Эд красноречиво взглянул на огромного светло-серого пса с черными подпалинами на спине и ушах, – …пришли по следу. Точнее, по следу шли до базара, пока не сбились. Потом пришлось отдохнуть в гостинице. Пекло стояло ужасное, а собаке… как бы это сказать… нездоровилось.

На последних словах Эд отстегнул от пояса ножны с топором Хакарка и брезгливо откинул в сторону. Туда же полетел большой кожаный мешок, в котором я узнала личную вещь супруга.

Пес развернулся и очень серьезно уставился на рассказчика. Похоже, даже он знал что-то такое, о чем никак не могла догадаться я. Засмеявшись, не удержалась и снова потрепала его мохнатую голову, приговаривая:

– Какой умница! Искал нас, себя не жалел. Не то что мой муж: у того дел невпроворот! Подумаешь, жену похитили…

– Меня не жалел – будет точнее, – вклинился Эд и продолжил недовольным тоном: – Так вот, час назад этот… умница очнулся и давай выть на всю округу. Я уж думал, голову ему повредил топором, но оказалось, он твой запах учуял.

– В каком смысле топором? – прижимая к себе огромного пса, уточнила я.

– Как же он запах почуял? – перебил меня Тирэн. – От гостиницы-то.

– Ваша знакомая у нас под окнами с Ругхом ворковала, – ответил Эд, игнорируя мой вопрос. – А она, я так понимаю, в наряде Дарны. Вот наш горемыка и двинулся. В путь, я имею в виду.

– Гр-р, – ощерился пес.

– Прекрати злить животное, – нахмурилась я. – Он замечательно справился с задачей. Нашел нас! Спаситель, герой, такой краси-и-ивый.

– Дарна, – прокашлявшись, заговорил Эд. – Этот пес…

– Гр-р-р, – вновь зарычала собака.

– Ты ему не нравишься, – бросила я через плечо, поглаживая лохматую голову. – Откуда только взялось такое умное животное? Всю жизнь мечтала о собаке, представляете? И вот…

– Угу, – Эд прошел к дивану и улегся, прикрывая глаза. – Оставь его себе, раз мечтала. Малыш теперь твой. Навеки.

Фрида хихикнула. Тирэн недовольно поджал губы и потянулся к кувшину с водой.

– Правда? – обрадовалась я. – Честно-честно? А Хакарк разрешит его оставить?

Тирэн фыркнул в кружку, подавился и облил свою одежду. Все еще кашляя, он отошел к двери и уселся на маленький пуфик, поглядывая на выход.

– Честно. И нет, против он не будет, – заговорил Эд. На его лице сияла странная улыбка. – Даже обрадуется. Но сейчас лучше расскажи, как вы сюда попали. И что это за место?

Тут я, признаться, смутилась.

– Место как место, – буркнула, прижимаясь щекой к мощной спине притихшего пса. – Другого не нашли.

– А подробней?

– Я скажу, а ты пообещай не рассказывать Хакарку.

Фрида села на подоконник и перекинула ноги в сторону улицы. При этом я успела заметить выражение ее лица. Оно выражало жалость. Она словно сочувствовала мне. Рабыня сочувствовала мне!

– Да что происходит? – вспылила я, поднимаясь. – Почему вы ведете себя так, словно вот-вот случится нечто ужасное?

Повисла гнетущая тишина, нарушаемая лишь громким дыханием моего новоприобретенного пса.

Тирэн в ответ на мой взволнованный взгляд поморщился, прошептал «Прости» и, открыв дверь, громко добавил:

– Пойду на базар, прикуплю одежду для Фриды. А то нам и выбраться отсюда не в чем.

Та повернулась и согласно закивала, жестами показывая мальчишке, что будет ждать его снаружи. После чего спрыгнула и, судя по звуку, ушла.

– Так что за место? – снова спросил Эд.

– Дом терпимости, – ответила я, скрестив руки на груди. – Мужской. И что теперь?

Пару раз моргнув, Эд спешно поднялся с дивана и, пробурчав: «Не так уж я и устал», махнул рукой Тирэну:

– Подожди, парень, вместе сходим. Давно я на базаре не был.

Я осталась наедине с собакой. Глянув на Малыша, села рядышком, погладила его по местечку между глаз, ткнула в нос и улыбнулась:

– Странные они, правда? Но ничего, теперь у тебя есть я.

Пес судорожно дернулся и скрипнул зубами. Громко. И очень неправильно. Никогда раньше не видела собак со столь неодобрительным выражением морды.

– Малыш? – позвала я собачку.

Он на миг замер, притих, а затем резко выгнулся и захрипел, при этом не просто меняя окрас, но и вообще теряя шерсть.

Я с визгом вскочила и кинулась к дверям. Несколько раз дернув ручку, с ужасом поняла, что меня заперли. Заперли! И не кто-нибудь, а мои друзья. Впрочем, какие они мне теперь друзья? Сволочи они! И после смерти от клыков больной собаки мой дух обязательно явится к ним, чтобы наказать за предательство!

Сзади раздавались довольно-таки неприятные звуки, оборачиваться совсем не хотелось. Нервно стукнув ногой по двери, я неожиданно громко выругалась и, закрыв глаза руками, завыла.

Рядом что-то упало, зашуршала ткань и, наконец, полилась вода. Любопытство победило страх перед смертью.

У столика с едой стоял мой абсолютно голый супруг, наполняя кубок сладким красным вином. Пса нигде не было. Совсем.

– А где Малыш? – с какой-то отчаянной надеждой в голосе спросила я.

– Перед тобой, – прохрипел Хакарк, опрокидывая в себя содержимое кубка.

– Но… Ты на него не похож. То есть… Этого не может быть.

– Не может – значит, не было, – согласился мой покладистый супруг, повторно наполняя кубок.

– Значит, это сон? – улыбнулась я.

– Значит, ты нашла приют в борделе? – вопросом ответил Хакарк.

Он наконец-то напился и развернулся ко мне, кривя губы в злой, очень злой усмешке. Я попыталась протолкнуть ком, образовавшийся в горле и грозивший удушьем, но поняла, что во рту сухо, как в пустынях Хастарии.

– Ты проглотила язык, женщина? – Супруг сжал ни в чем не повинный кубок. Пальцы побелели, железо жалобно скрипнуло, превращаясь в бесполезный кусок металла. – Отвечай мне.