Диана Хант - Дочь дракона

— Для того, чтобы завершить ритуал в Святилище Инари, — как ни в чем не бывало продолжала Хонсю, словно не заметив, как я мямлю, — Тебе следует собрать огонь восьми свечей и вознести его к столпу Матери Инари. После этого магия драконов перенесет тебя в храм ветра, на самую вершину горы.

Что ж, звучит не так и страшно. Надо собрать, значит, надо.

Хонсю протянула мне какой-то странный горшочек, круглый, прозрачно-зеленоватый, словно выполненный из странной разновидности нефрита, практически прозрачного.

Я заглянула в горшочек — на дне небольшое черное углубление. И все. И как сюда огонь восьми свечей собрать?

— Приступай, дитя, — сказала жрица и на первую свечу мне указала.

— Эм, — вырвалось у меня.

Потому что свеча, на которую жрица указала, в бассейне находилась, что удивительно, прямо под фонтаном, чьи струи освещала мягким зеленоватым светом, а бассейн кругом центральный столп огибал.

Я не успела спросить, как огонь из-под фонтана доставать, и тем более дальше нести, кстати, вплавь, до следующего фонтана, розового, и так далее, как жрица, посчитав, видимо, свой долг выполненным, успела от меня отойти и занять место на возвышении. Причем замерла, ни дать, ни взять, статуя, с таким гордым видом, что подойти я постеснялась. Если все до меня знали, как этот самый огонь собирать, небось и я соображу.

— А не соображу, так оплыву центральный столп, вернусь с пустым горшком, небось, и они сообразят, что инструкции не полные дали, — пробормотала я под нос.

С этими словами я приблизилась к бортику бассейна. И вот как сюда лезть? Раздеваться? Разуваться? Наверно, одежду все же снимать не стоит, решила я. Святилище, как-никак. Еще скажут, что такой распутной драконицы эти стены еще не видывали… Судя по тому, что Исам с Кеншином сделали выводы о моей невинности судя по дресс-коду в клубе, встречают здесь по одежке.

— Ты бы лучше волновалась, как тебя провожать будут, Ташенька, — пробормотала я под нос, и, вздохнув, принялась расшнуровывать кроссы. Одежду решила оставить, а вот обувь все же лучше, наверное, снять.

Скромненько оставив кроссы у бортика, я залезла в бассейн. Вода оказалась прохладной, но это на контрасте. Подхватив нефритовый горшочек с бортика, я поплыла в указанном направлении. Скользнув под фонтан, недоуменно уставилась на свечу. Она была большая, плавающая и находилась в прозрачной чаше. Пламя было зеленоватым.

— Как же тебя собирать-то, — пробормотала я, обращаясь к пламени, и в тот же миг от него отскочила крохотная зеленоватая искра, и, описав дугу в воздухе, перенеслась в мой горшочек.

С черного углубления мне весело подмигнул зеленоватый огонек.

— Ф-фух, — выдохнула я и пробормотала: — Смотри, не затухни.

Огонек снова подмигнул, на этот раз воодушевляюще.

Таким же образом были собраны остальные огоньки. Желтый, голубой, розовый, красный, синий, фиолетовый и белый.

К концу моего увлекательного заплыва в горшочке полыхало красивое семицветное пламя (белый огонек терялся на фоне остальных).

Оплывая центральный столп, я видела, что из бассейна к его подножию ведут ступеньки, чем и воспользовалась.

— Ну, теперь поднести семицветное пламя Инари, и меня перенесет на макушку горы, — пробормотала я. — Главное, чтобы там в мокрых шмотках не продуло…

Но стоило почти выйти из воды (по колено примерно), как я застыла с открытым ртом.

Потому что из-за столпа вышел… мастер Горо.

— Здраствуй, Таса-сан, — поприветствовал меня японец.

— Здравствуйте, сэнсэй…

Поспешно поставила горшочек рядом на бортик и сложила руки перед грудью в приветствии, намастэ.

— А что вы здесь делаете? — вырвалось у меня.

Японец (или все же правильно говорить — кицунэ?) хитро улыбнулся.

— Как сьто? — переспросил он. — Зьду свою утенитсу дря рисаюсиго поедзинка!

Я поежилась.

— Какого еще поединка, сэнсэй? — осторожно возмутилась я.

— У тсибя сьто-то со срухом, Таса-сан? — деланно изумился мастер Горо. — Говорю дзе, рисаюсиго!

— Решающего, — на автомате повторила за ним. — А как же обещание Хоккайды, что Кицунэ не будут чинить препятствий?

Мастер пожал плечами.

— Тибе никуто и не тинит пурепятствий, Таса-сан, — проговорил он. — Пуросто ты задолдзала мне посьреднее занятие, там, в том мире. Не хоросо натинать новую дзизнь, будути кому-то долдзной. Поэтому…

И мастер занял боевую позу.

Внутри все привычно сжалось. А потом, так же привычно адреналин выделился.

«Я же в мокрых джинсах», — успело промелькнуть в голове и я на сухое кимоно мастера Горо с тоской посмотрела.

— Давай, Таса-сан, — сказал сэнсэй и рукой меня поманил. — Замердзнес!

Второй раз атаковать японец обычно не предлагает. Атакует сам.

И поэтому я подпрыгнула, разворачиваясь в воздухе.

Сэнсэй ожидаемо ушел от удара, но и меня на достал. Ногу я успела поджать раньше, чем он дотянулся.

Я снова атаковала, и мастер Горо прокатился по полу, так что задеть его не удалось.

В следующий миг кататься по полу была моя очередь. Из-под руки сэнсэя ушла в последнюю мили-секунду.

Отрывисто перевела дыхание и прыгнула снова.

Японец намеренно остался на месте, хотя я понимала — запросто мог уйти.

Вместо этого он поставил блок и я взвыла, расшибив голень.

Сэнсэй поймал за руку, но выкрутить не успел. Ударила ногой, и, прокатившись по полу, чуть не соскользнула в бассейн.

Чудом осталась на ногах, на самом краю бортика, и, когда мастер Горо ринулся вперед, подпрыгнув, пролетела над ним.

Попалась на ту же ошибку, что совершила в прошлый раз.

Меня схватили за ногу и крутанули в воздухе.

Чудом оказалась на свободе и приземлилась сразу на обе ноги.

Маневр вышел красивым, но, увы, занял время.

Поэтому в следующий миг получила удар под ребра, а затем в плечо.

Ушла от череды коротких, но действенных ударов, и, пока мастер прицеливался, куда ударить еще, нанесла удар сама.

И попала! Я впервые достала мастера Горо!

Само осознание этого чуть не заставило вопить от радости!

И завопила. В следующий миг. От боли.

А затем мир смазался.

Удары, блоки, падения, прыжки, все стало таким быстрым, словно утратило границы и вышло из-под контроля времени.

А потом пришла в себя. Лежа на животе, прямо на светящемся нефритовом полу, с заломленной за спину рукой.

— Dejavu, — выплюнули губы.

А перед носом закачался старинный секундомер.

— Сьто ты говорис, Таса-сан? — раздался сверху голос мастера Горо. — Ты лутьсе посмотри: двадцать три секунды. Кажется, ты по тють-тють утисся сдердживать свою ярость. Позалуй, я могу гордзиться тобой.

— Ну сэнсэй, ну к чему этот акцент, — проныла я. — Ведь я уже давно знаю, что вы никакой не японец, а кицунэ.