Ольга Герр - Не смотри на меня [СИ]

Стражи взяли меня с двух сторон под локти, и лишь после этого Дракон озвучил приговор. Видимо, опасался, что я сбегу. Зря волновался. Едва услышав, что меня ожидает, я ощутила такую слабость в коленях, что не могла ступить и шага. Только благодаря стражам осталась на ногах.

— Тебя на сутки подвесят в клетке над ямой с лавой, — сказал Дракон. — Без еды и воды.

Услышав приговор, Иридия всплеснула руками. После настойки чаровника она каменела, стоило ей оказаться в одном помещении с Драконом, так сильно она его боялась. Подобное поведение для подруги было верхом экспрессии.

Княгиня тоже не отличалась широтой эмоциональных реакций. Она лишь поджала губы, отчего те стали похожи на две тонкие белые нити. Я же раскрывала и закрывала рот, как рыба, выброшенная на берег, и почти не сопротивлялась, когда стражи потащили меня прочь из зала.

Меня провели множеством коридоров, похожих как близнецы, и выволокли на улицу. Судя по звукам шагов, Дракон и княгиня с Иридией шли следом. Неужели он заставит их смотреть? С него станется.

Двор, куда мы вышли, был окружен со всех сторон стенами замка и находился где-то в самой его сердцевине. Этакий каменный колодец. Только вместо воды в нем лава. Ей была заполнена широкая яма по центру двора — не перепрыгнуть. Лава медленно бурлила, на ее поверхности вздымались и лопались пузыри. Брызги от одного долетели прямо мне под ноги. Они оставили черные отметины на булыжниках двора. Что же будет с кожей, если на нее попадет такая вот капля?

Сверху раздался скрежет, отвлекая меня от ямы с лавой. Я задрала голову. По цепям к нам спускалась клетка. Ржавая и скрипучая, она раскачивалась от ветра. Туда меня посадят и запрут как птицу, чтобы не пела? Я вырвала руки из захвата стражей и обхватила себя за плечи. Сейчас я остро нуждалась в поддержке и объятиях, но никто не мог дать их мне. Пришлось самой себя обнять.

Клетка зависла неподалеку от земли. Один из стражей подтолкнул меня в спину, но Дракон отбросил его руку, встав между нами.

— Я сам, — сказал он стражу и повернулся ко мне. — Не передумала? Еще не поздно все исправить. Признай, что была неправа, и я отменю наказание.

Я вспомнила разговор Дракона с княгиней. Они спорили и перечили друг другу. Он утверждал, что мой жених убийца и тиран, ее светлость оправдывала сына. И если Дариуса я знала не настолько хорошо, чтобы быть уверенной в нем на сто процентов, то есть еще отец. Он ведь тоже там. Отец никогда бы не допустил гибель мирного населения.

Мне предстояло выбрать, кому верить. И хотя доводы обоих были веские, я приняла сторону княгини. Потому что поверить Дракону означало перечеркнуть всю свою прошлую жизнь, отвернуться от родных, предав их. Я к подобному не готова.

— Княжна не бросает слов на ветер. Делайте, что задумали, — я гордо вскинула голову.

Дракон замялся всего на мгновение, а потом кивнул стражам, и они открыли клетку. С помощью мужчин я забралась внутрь ненадежной конструкции. Решетка тут же закрылась за моей спиной. Теперь я видела мир через прутья: небо, замок и людей расчерченных ржавыми вертикальными полосами.

Дно решетки тоже не было сплошным. То здесь, то там в нем зияли дыры. Сперва я решила, что так задумано, но потом заметила, что края у дыр обожженные. Это не придумка конструктора, а дело рук лавы. Она прожгла днище.

Клетка пошатнулась, и я схватилась руками за прутья. Начался подъем. Спустя несколько минут я висела по центру ямы с лавой. Та бесновалась подо мной, словно чуя добычу. От жары лицо мигом покрылось испариной, а волосы слиплись. Я медленно плавилась.

Иридию и княгиню увели стражи. Последним ушел Дракон, и я осталась один на один с лавой. Клетка быстро нагрелась, касаться прутьев стало опасно — они обжигались. По этой же причине я не могла сесть — дно напоминало раскаленную сковороду, на которой меня словно цыпленка поджаривали. Приходилось балансировать, когда ветер качал клетку. Не удержишь равновесие, случайно дотронешься до железа, получай новый ожог. Вскоре мои ладони сплошь ими покрылись.

Но хуже всего была лава. Она плевалась в меня огненными каплями. Те нет-нет, а долетали до цели. Пару раз подол платья вспыхивал, я тушила его, но все повторялось.

К вечеру я была истощена физически и морально. А ведь прошло всего несколько часов. Мне предстояло выдержать еще ночь и часть следующего дня. Я была уверена, что не справлюсь.

Эйрих едва помнил, как добрался до своих покоев. Внутри все полыхало. Перед глазами плясали красные всполохи. Ярость требовала выхода, хотелось крушить и уничтожать, утопить весь мир в пламени и крови.

Никогда еще внутренний огонь не разгорался так сильно, как в этот раз. И причиной была княжна, а точнее ее слова. «Просто я люблю его» — они до сих пор звенели у него в ушах. В тот момент он был готов свернуть ей шею, лишь бы она замолчала. Чудо, что сдержался.

Первым делом он направился к бассейну и опустил в него руки по локоть. Вода зашипела и пошла пузырями. В воздух поднялся пар. Эйрих простоял так минут десять, не меньше, но, когда вытащил руки, они все еще были раскалены. Не помогло. Он выругался с досады.

— Я хоть не человек, но даже мне жарко от твоего огня, — донеслось из открытой двери кабинета. — Будь добр, утихомирь его.

— Не могу. Он не поддается управлению.

Эйрих прошел в кабинет, сдернул с Шара занавесь. От его прикосновения она вспыхнула. Он бросил ее на пол и затоптал огонь.

— Это ж надо так разозлиться! — восхитился Эсфер.

Дракон только плечами повел. Он ненавидел, когда эмоции выходили из-под контроля. Это мешало думать. В таком состоянии он действовал спонтанно и много о чем потом жалел.

Рухнув в кресло, Эйрих прикрыл глаза. Ему стоило больших трудов уйти из двора-колодца. Кто бы подумал, что будет так сложно повернуться спиной к княжне! Но и наблюдать за ее страданиями выше его сил. И все же первое, что он сделал, попросил Шар показать девушку.

Эсфер послушно выполнил просьбу. Он сегодня был на удивление покладист. Эйрих слишком хорошо его знал, чтобы понимать: Шар молчит не просто так. Ему, скорее всего, есть, что сказать, но Эйриху это не понравится.

— Осуждаешь меня? — спросил он устало.

— Это твоя узница, — туманно ответил Эсфер. — Тебе решать, что с ней делать.

— Но она тебе симпатична, и ты ей сочувствуешь.

— Ты не можешь запретить мне эмоции.

Разговор зашел в тупик, и Эйрих переключился на картинку. До рези в глазах он вглядывался в княжну. Губы девушки кривились от боли, нежная кожа покраснела от жара, пальцы покрыли волдыри ожогов.

Ей просто надо было взять свои слова обратно! Сущий пустяк. Не так уж много он требовал.

Эйрих сжал зубы так, что они заскрипели. Сопротивление княжны сводило его с ума. Как с ней общаться? Каждая попытка поговорить по-хорошему оканчивалась провалом. Девушка упрямилась, он срывался, а потом ненавидел себя. Но, несмотря на злость, он испытывал к ней, страдающей за свои убеждение, что-то сродни уважению. Кто бы подумал, что она не испугается наказания.