Елена Кисель - Сердце Крона [СИ]

– Ой как… – наконец восхищенно прошептала Бо, и тут Йехар пришел в себя.

– Нужно отвлечь его, – пробормотал он уже во второй раз и закричал, размахивая руками: – Эй, Нефос! Скакун Громовержца, если ты понимаешь мою речь, то должен будешь…

Бо с невинным видом выдала рыцарю подсечку, и он очень вовремя упал. Колонна за его спиной после попадания молнии издала неприятный хруст. Нефос зловеще зацокал копытами, приземляясь и явно целясь. Но очередному убийству вдруг помешал бодренький голос за его пегасьей спиной:

– О! Ночь опять сменилась днем! – и в воздухе оказался Эдмус, а пегас отвлекся не столько на новую жертву, сколько просто из-за оглушительного вопля с разных концов помещения.

Разумеется, все вопили про демонов.

– Это даже не смешно, – огорчился шут, страдальчески кривясь. – А когда я не смеюсь – я прямо как один алхимик, так и хочется кого-нибудь пнуть!

Последнее слово он выдал, отвешивая несомненный пендель скакуну Громовержца.

– О! – умилилась Бо. – Как лошадка глазками хлопает!

Описала бы еще, как у лошадки глазки вылезли… Так или иначе – но внимание Нефоса было отвлечено капитально. И от нас, да и от всех остальных тоже. Медленно, убийственно медленно черный пегас оглянулся через плечо…

– Я хотел тебя дружески погладить по холке, – подмигнул ему Эдмус. – Но так треснулся головой о пол, что все перепута-а-а-а-а…!! Я не зря паниковал!

Фраза вышла банальной. С пышущим жаждой убийств, мечущим молнии скакуном на хвосте Эдмус ничего другого сказать и не мог.

Позиция всех, кто еще оставался в зале, чуточку поменялась. Стражники повысовывались из-за укрытий типа колонн и ковров и заинтересовались сценой. Дама на троне окаменела и явно спрашивала себя, а не спятил ли здешний бог сна, что подсовывает мирным царицам такие кошмары. Сидишь, народом правишь, а у тебя тут, извините, под потолком летает два таких…

Причем, первый истерично визжит – Эдмус явно задался целью перебить гражданочку из угла – а второй без смерти первого покидать зал не собирается категорически. И то, что потолок помаленьку начинает не выдерживать идущих мимо разрядов, его не волнует нисколько.

– Залп мимо! – бодро вопил Эдмус, выписывая в воздухе сумасшедшие коленца. – Но почти попал! Эгей, а если тебе рассказать мою лучшую шутку – может, ты свалишься?

Долго не протянет, враз смекнули мы. И так держится только потому как придурок. Нефос просто не может высчитать его траекторию полета.

– Бо, арбалет! – крикнула я.

– Стреляйте же! Стреляйте! – Йехар в это время бросился к стражникам. Те посмотрели на него с вежливым недоумением. Один выкопался из-под какой-то звериной шкуры и тактично поинтересовался: «А в кого из них?»

С Бо же обошлось еще проще: она кротко посмотрела на меня и полезла в вечный рюкзачок.

– Дать тебе арбалет? А что ты с ним будешь делать?

– Жертву! Же-е-е-ертву! – голосил жрец возле трона. Похоже, его заклинило на этом слове, и ни продолжить фразу, ни даже убежать он не мог.

– Не-е-етушки! – вопил Эдмус каждый раз, когда пролетал мимо. Далее следовало злобное ржанье и ослепительные вспышки.

Наверное, все это могло бы закончиться крайне плохо, но в разгар веселья откуда-то из-за очередной колонны раздался злобный рявк:

– Как вы все меня достали! – и к потолку взлетела какая-то ампулка или бутылочка, тут же разбившаяся о копыто кстати пролетавшего Нефоса.

Верхнюю часть комнаты заволокла легкая белая дымка. Из дымки с удивленным выражением на страшной морде спикировал и опустился чуть левее центра комнаты скакун Громовержца. Даже не опустился, а мягко упал – и желтые хамелеоньи глаза закатились. Нефос спал и даже не почувствовал, как на него сверху шлепнулся спящий же Эдмус.

Вслед за рявком и бутылочкой на свет Божий явился наш алхимик – растрепанный, с шишкой на лбу, но нервный как никогда.

– Сознание нормально потерять нельзя, – с глубоким омерзением высказался он и уничтожающе посмотрел почему-то на Йехара. – Плащ мне помяли! Если что разбили – всю жизнь будешь есть одних…

С этими словами он вдруг поклонился. Царица на троне, увидев привычный жест, немного воспряла духом и повела рукой. Рука тряслась, но вышло величественно. Зато речь получилась не возвышенной:

– Какого Т-т-тартара? Что обозначает этот первозданный хаос в моем дворце? Отвечайте, если не хотите близко познакомиться с Тано!

– Испугала! – фыркнул Веслав. Наверняка в подробностях припомнил каждую нашу оливку, съеденную богом смерти. Попутно алхимик разогнулся: поклон его объяснялся тем, что он что-то поднимал с пола.

Зря она заговорила таким тоном. Какой бы властью ее ни наделяли, она всего лишь человек.

Йехар хотел сказать что-то дипломатическое, но тут встряла я.

– Ну уж нет. Сначала снимите-ка с меня эту штуку! – я перешагнула мужика с рулетным лицом, все еще не пришедшего в себя после контузии геремовой сандалией, и продемонстрировала на всеобщее обозрение браслет. При этом нечаянно открылся знак Арки на запястье, и царица на него уставилась с неприличным прямо интересом. Служанка по другую сторону трона – некрасивая, с осповатым лицом – тоже. Да, и еще с разных сторон, а казалось, что просто из стен, до меня донеслось несколько приглушенных вздохов. Но никого не было видно.

– Пятеро, – тихо сказала правительница Микеи. С лица у нее разом пропали эмоции. – Вы будете гостями в этом дворце. До боя у вас будут лучшие пища и вино.

– Ой, какие тут все милые! – незамедлительно заулыбалась Бо. – А кто дерется?

Но женщина на троне уже не обращала на нас внимания, поднялась со своего места и живо подбежала к детине, который нацепил на меня браслет, – и склонилась над ним в крайней заботе. А я так и застыла с поднятой рукой, на пару метров ближе к ней, чем остальные. Заговорила на сей раз та самая служанка возле трона – теперь я увидела, что в руках она сжимает небольшой позолоченный скипетр, а в глазах у нее плещется живое сочувствие:

– Браслет Геферна снять нельзя. Это мог сделать только он сам. Если через три дня ты не выйдешь на бой с нашим воином – твоя тень отделится от тела.

Рука как-то подозрительно повисла у меня сбоку. Что там возмущался по этому поводу Йехар – я уже и не слышала.

– Как они могли! – возмущался рыцарь, когда нас уже провожали к покоям. – Как могли… бой… женщину…

Все его переговоры не принесли никакого успеха. Как и рыцарское предложение пойти на бой вместо меня. Советником Эльпистиком (так звали того типа, который тыкал в меня пальцем) выбрана я. Стало быть, драться тоже буду я. Как, с кем и на каких, собственно, условиях – предстояло еще выяснить. Пока что же нам удалось отбить только возможность поселиться всем неподалеку друг от друга, на мужской стороне здания. Народ, конечно, повозмущался, потом вспомнил, что «они же варвары, чужеземцы» - и просьбу уважил.