Екатерина Бакулина - Замуж за принца любой ценой

Наверно, только тогда Адель немного расслабилась. Все хорошо. Она ведь даже видела Тавиша… «Легко отделался», — весело сказал он Йоану после суда, хотел сказать что-то еще, но не успел, его отвлекли, а потом Йоан увел Адель к себе.

Вечером их позвали на семейный ужин, но они отказались. Йоан отказался. Адель нужно отдохнуть, в ее положении вообще нельзя волноваться, а сегодня такой тяжелый день. Они побудут вдвоем.

Потом они долго лежали в кровати, строили планы — куда поедут и как будут дальше жить. Это было немного страшно, немного волнительно, но даже интересно. Сердце начинало биться быстрее.

Йоан проснулся еще до рассвета, осторожно поцеловал ее.

— Ты спи пока, я скоро вернусь, — сказал он.

— Ты куда?

Вдруг непонятное беспокойство.

— Еще одно небольшое дело нужно закончить. Ты спи. Жди меня тут?

— Вернешься?

Что-то было в этом такое. Он не обманывал ее? Нет?

— Конечно, вернусь, — он улыбнулся. — Ты только побудь тут, договорились? Обещаешь?

Она кивнула.

Не ходить за ним. Она не должна чего-то знать?

Уснуть, конечно, больше не смогла.

Долго вертелась, ждала… На сердце неспокойно.

Ведь он не врал ей, они действительно строили планы, реальные планы. Это правда, она видела. Но было что-то еще…

Ничего страшного?

Ждать невозможно. Наконец, не выдержав, Адель оделась, вышла…

Еще в дверях поняла, что где-то там, на замковой площади, гудела толпа. Собрались люди, что-то происходило. Сердце ухнуло и разом ушло в пятки.

— Дел! — Тавиш поймал ее у дверей. — Что ты здесь делаешь? Йоан просил не пускать тебя близко.

Почти паника.

— Что происходит?!

Там, на той стороне площади за толпой — высокий помост. Но не плаха, слава богам, два столба, между которыми Йоан привязан за руки. Широкие алые полосы на его спине, уже живого места нет. Кнут со свистом рассекает воздух, так, что кажется, слышно даже здесь. Удар! Резкий выдох. Все тело Йоана вздрагивает и выгибается от боли… Стоять он уже не может, держат только веревки.

— Наказание, — говорит Тавиш. — Ты разве не слышала? Три года изгнания и пятьдесят ударов кнутом. Уже почти все.

— Нет!

У самой Адель подгибаются ноги.

— Ничего, — хмуро говорит Тавиш. — Он крепкий парень, ничего с ним не случится. Майрет потом поможет, она же Олстер… Ничего.

Майрет — жена Джори Харалта, дяди Йоана. И все же…

— Им нужно было немного крови, — Тавиш смотрит на нее, качает головой. — Они бы не успокоились просто так. А это — самое простое. Дел, поверь, это наименьшее из зол. За избавление от проклятья — совсем не высокая цена. Дел… ну, не плачь, что ты… Стой, не ходи туда. Не ходи…

Тавиш не пустил, просто схватит ее и не пускал, попробуй тут вырвись. Не орать же на весь двор. Поэтому она просто рыдала, у брата на груди, зажмурившись, сама вздрагивая от каждого удара.

Потом видела, как все закончилось, Йоана отвязали, дядя Джори, взвалил его на плечо, словно куклу, понес.

Слезы…

Принесли в спальню, осторожно уложили на кровать.

Казалось, на спине живого места нет, кожа содрана начисто… Осторожно промыли раны.

Йоан тяжело дышал, едва не теряя сознание, у него было совсем белое лицо и мокрые от пота волосы… он пытался что-то сказать, но Майрет села рядом, положила ему на затылок руку.

— Хватит, не болтай, — строго сказала она. — Лежи тихо. Дай мне сосредоточиться. Адель, а ты отойди, пожалуйста. Не мешай. Я поставлю его на ноги.

Олстер в девичестве, она знает, что делать.

— Позвонки выбиты… я сейчас поправлю. Адель, скажи ему, чтобы недели две ничего тяжелого не поднимал. Так… сейчас…

Внимательно, по-деловому.

Сначала — проверить кости, не ломано ли чего… «а, вот — два ребра»… нет ли внутренних разрывов, сердце, легкие… «так, в левом легком много крови, сейчас»… Били от души. Говорят, Броди согласились лишь с тем условием, что работать с кнутом будет их человек, иначе, если свои, местные — это вообще не наказание. Свои — пожалеют.

Адель смотрела на все это и понимала, что если бы не Майрет, то он мог бы и не выжить совсем. Страшно…

Когда Майрет закончила, Адель казалось, она сама сейчас упадет без сил.

— Вот и все, — сказала Майрет, тяжело откидываясь назад, убирая со лба прилипшую прядь волос. — Сейчас он будет спать. Пусть спит. Не волнуйся, это не самое страшное, что могло с ним случиться. Теперь уже все…

Все закончилось.

Адель сидела рядом, смотрела на него, и не могла поверить, что теперь уже действительно все. Ничего страшного с ними больше не будет. Они уедут, да, но это, как раз, совсем не пугало ее. Два дня и в дорогу, Йоану дадут время, чтобы прийти в себя.

Уедут вдвоем.

Ночной ветер, снег, летящий в глаза, придорожные трактиры…

Только теперь они оба будут свободны.

Йоан спал, и даже, чуть-чуть улыбался во сне. Уже все.

Проснулась, когда он, довольно ухмыляясь, сгреб ее в охапку.

— Дел, я напугал тебя, да?

Такие виноватые глаза, что хочется простить сразу.

И как же она рада!

— Ужасно! — призналась Адель. — Я думала, с ума сойду. Почему ты мне сразу не сказал? Как ты?

— Спина чешется, просто невозможно. Но в целом — хорошо. А ты?

Вид у него действительно был вполне бодрый, даже щеки порозовели.

— Ты полночи стонал, вообще в себя не приходил, горячий, мокрый… Я уже не знала, что думать. Майрет сказала, что жар — это нормально при таком быстром восстановлении. Но Йоан… У меня просто сердце разрывалось…

Она шмыгнула носом.

Он же уснул, нормально, без жара и стонов, только под утро. И только тогда Адель уснула вместе с ним, немного расслабившись.

— Все хорошо, — потянулся к ней, поцеловал. — Сейчас утро или вечер?

— Вечер, кажется. Я ведь тоже спала…

Он тихо усмехнулся.

— Сейчас посмотрим.

И даже раньше, чем она успела его остановить, сел на кровати. Сдавленно охнул, зажмурившись…

— Йоан… Тебе надо лежать.

— Не надо. Сейчас… Уже все.

Он явно собрался с силами и поднялся на ноги.

Постоял немного на месте, сделал несколько осторожных шагов. Повернулся к ней.

— Сейчас умыться, — сказал он, — и пойти, поискать чего-нибудь поесть? Как думаешь? Может, как раз к ужину успеем?

Адель не выдержала, засмеялась.

Вылезла к нему…

Боги, его и обнять-то сейчас страшно.

Он обнял ее сам, прижал к себе. Адель даже показалось, он сейчас и на руки ее подхватит…

— Тихо, тихо! — она едва не дернулась назад. — У тебя спина! Позвоночник… Майрет сказала, две недели ничего тяжелого не поднимать!

— Ты очень легкая, — усмехнулся он.

— Вот уж нет! И вообще! Нам с тобой ехать через два дня! Там никаких Олстеров не будет! Что я буду делать, если у тебя прихватит спину по дороге?

— Дел! — он крепко обнял ее, чуть покачиваясь из стороны в сторону, словно баюкая. — Какая же ты смешная. И очень хорошая. Я люблю тебя. И обещаю, что не буду пока тебя поднимать, не волнуйся. Но на ужин-то мы пойдем, правда?