Елена Болотонь - Любимая для колдуна. Огонь

— Вас никто не просил вмешиваться.

Альросский смотрел на Еву. С девушкой произошли разительные перемены. Её ожесточённое упрямство и отстранённость приводили в отчаяние. Именно такой Ева была в Леврии, когда они познакомились. Нет. Не такой. Тогда в её глазах лучился интерес, дыхание учащалось при его приближении, сердечко стучало. Сейчас же в голубых любимых глазах явственно сквозило безразличие к нему.

— Я не ослышался? — Альросский гневно прищурился. — Ты готова лечь с Дамианом в постель?

— Да.

— И чем же тебе так понравился Огненный? Решила меня променять на него?

— Уходи, — мрачно произнесла Ева. — Оставь меня в покое.

Эти её ответы… Они сводили с ума. Уйти и оставить её рядом с этим мерзавцем? Знать, что собственным доверием отправил любимую женщину в лапы огненного змея? О да! Ридерик уверен, что Ева сумеет укротить и лютого зверя Дамиана! Тот и так уже практически пляшет вокруг неё. Неужели она спрячется под защиту Тарийского и будет наслаждаться жизнью, пока Огненный продолжит игру? Как такое могло случиться?

— Оставить тебя в покое? — Ридерик всё-таки рассвирепел. — Не дождёшься!

Ледяные врата открылись в нескольких шагах от девушки. Замерцали голубыми, белыми переливами. Он пришёл за ней и заберёт её. Пусть объяснится с ним позже.

С твёрдой решимостью Альросский направился к Еве, но девушка начала отступать. Шаг, другой, вдруг развернулась и побежала. Наивная! Думает сбежать от дракона!

В этот момент забили тревогу пересмешники. Ра'кшам! Их сжигал Дамиан. Терялись секунды.

Ридерик бросился за Евой. Догнал, но в объятья захватить на успел, лишь на мгновение коснулся. Огненный вихрь скрутил его и как пушинку отмёл в сторону от девушки, рассекая руки, спину и плечи когтями, похожими на острые сабли. Ледяной в одно мгновение оказался отброшенным в песок. Его портал захлопнулся под воздействием пламени, закрывая пространственный коридор.

Огненный дракон переметнулся, превращаясь в Тарийского. Дамиан смотрел на Альросского и торжествующе улыбался.

— Ты что же, так и уйдёшь не здороваясь? — цинично прорычал. — Друг называется!

Ридерик следил за тем, как Ева бежит к развороченной каменной стене. Бежит от него, теряя последний шанс на спасение.

— Ева, вернись! — приказал девушке.

Точно знал, что порыв ветра и пересмешники донесут его голос, но Ева даже не остановилась, перепрыгивая через разрушенные плиты. Через мгновение скрылась за стеной, оставив лишь горькое разочарование.

Наступила тишина, прерываемая шумом волн. Ветер поднимал мелкий песок и хлестал острыми крупинками по ногам, бил в лицо. В Огненном драконе Ридерик видел разрастающуюся тьму. Тьма сгущалась, превращаясь в сумасшедшую бездну. Бездна смеялась над ним, празднуя блистательную победу.

— Какая глупая самоуверенность, — злобно процедил Ридерик, проводив убийственным взглядом любимую. — Дамиан… Дамиан. Теперь легко не отделаешься.

— Захотел ещё раз украсить лицо? — засмеялся Тарийский. — За вторым шрамом приш?..

Договорить не успел. Лишь охнул, когда от жёсткого удара, хрустнул хрящ. От сильного толчка свалился в песок. Закрыл рукой нос, из которого хлынула кровь, пачкая красными пятнами белую дорогую рубашку.

— В прошлый раз я тебя недостаточно украсил, — ухмыльнулся Ледяной, встряхивая разбитый кулак. — Кривизны чуть добавил. Можешь не благодарить.

— Начина-ается, — с излишней наигранностью протянул Дамиан, вставая. — Сколько раз можно повторять? Дракон не убьёт другого дракона, пока они зависят друг от друга.

— Я смотрю, ты начитался легенд.

— А Ева хороша. Я тебе даже сначала завидовал, — поддел его Огненный и бросился на Ридерика.

От удара Ледяной почти увернулся, ловко ушёл в сторону. Рука Дамиана скользнула по рёбрам, и только. Подставленная подножка — и Огненный кубарем прокатился по песку. Быстро вскочил.

— Играешь с ней, играешь, а всё не насытиться никак.

Дамиан вытер кровь с подбородка, посмотрел на неё, слизнул с ладони, пробуя вкус.

— Разозлил же! — сказал и свирепо улыбнулся.

Огонь возник из ниоткуда. Стихия мгновенно окружила Тарийского. Непроницаемый щит всегда давал ему неоспоримое преимущество в стычках с Ледяным. Пламя всегда сильно осложняло Ридерику возможность дотянуться до друга-врага. Пламя сильнее льда. И Огненный не забывал о неоспоримых преимуществах, пользуясь ими при необходимости.

— А это ты правильно, — с насмешкой кивнул Ледяной, отвечая на выпад Дамиана.

Снежная стихия в мгновение ока смяла огонь, вымочив Тарийского до нитки. Серия ударов в живот заставила снова упасть на мокрый песок и скорчиться от боли.

— Вот видишь... Я прав, — холодно добавил Ридерик. — Потратил резерв на дракона. Стал чувствительнее и слабее.

Альросский не удержался, с силой пнул Дамиана в грудь, живот. Со всей яростью, с лютой ненавистью, испытывая неудержимое желание превратить врага в аморфное беспомощное существо.

— Больно?

Ледяной стоял над поверженным драконом, готовый добить соперника, но Огненный всё-таки извернулся и снёс Ридерика с ног. Молниеносно налетел, нанося удары куда придётся. Один, другой, третий. Как свирепый зверь, мстил за сокрушительное поражение в схватке. Бил хладнокровно, решительно, беспощадно.

Драка завязалась не на шутку жестокой. Кровавая, яростная, без права на ошибку и выбор. Резкое и удачное движение позволило Ридерику оседлать Тарийского и пережать тому шею, не оставляя шансов пошевелиться.

— Ещё одно движение, — прохрипел Дамиан, — и защита замка сработает и убьёт всех, кто находится в Бранфорш. Ева уже там. Ты же сдохнешь следом за мной.

— Заткнись.

— Ева хорошо трахается, да?

— Я тебя всё равно уничтожу, — тяжело дыша прорычал Ридерик, крепче пережимая сосуды. — Рано или поздно.

Стальной захват дракона мог убить кого угодно, только не того, кто был виноват в разрыве кольца. Краем взбешённого сознания Альросский понимал, что ничего хорошего из смерти Дамиана не выйдет. Дракона может убить другой дракон, но последствия ощутят на себе все. Никто не выживет, а значит, и выгоды от убийства не будет. Это понимали все без исключения. Огненный. Каменный. Водный. Он сам, даже в порывах лютой ярости. И всё что мог сделать сейчас... лишь предупредить.

— Только коснись её — и хуже врага не найдёшь. Клянусь ра'кшамом!

Хотелось верить, что к угрозе Огненный прислушается.

Ридерик резко встал. Ревность застилала глаза. Не удержался, и несколькими пинками напоследок добил Тарийского. Оставил лишь тогда, когда Огненный отключился. Мразь!

Ледяной посмотрел на каменное строение, высившееся неприступной крепостью, и открыл переходный портал. Путь в замок Тарийского заказан. Ева... Мысли о девушке отзывались мучительной и саднящей болью в груди. Что толку от угроз, если Ева ушла? Равнодушие, сухие слова, холодный блеск в глазах не могли лгать. Побег же стал доказательством. Горечь разливалась внутри едким ядом, отравляя остальные чувства. Требовалось перевести дух и решить, что делать дальше.