AnaGran - Кот из соседнего государства [СИ]

— Люси, — прошептал он хрипло и я очнулась. Очнулась прижатая его телом к кровати, одной рукой обнимая его за шею, другая была в его русых волосах. Питер уткнулся мне носом в шею и жадно вдыхал. С ума сойти!

На меня накатывала реальность. И вроде бы хотелось продолжения, но разум вернулся и говорил, что вы едва знакомы. Питер не отпускал, как сумасшедший терся щекой о мое плечо, щеку, лоб и в какой-то момент заурчал, отчего у меня глаза на лоб полезли!

Всё! Доигралась!

— Питер, — позвала его я, упираясь руками в его плечи и пытаясь оттолкнуть. — Питер!

— Люси, — прошептал он в ответ и резко отстранился, отворачиваясь к окну. Я успела заметить, что глаза снова стали желтыми с вертикальными зрачками. Рубаха на не нем весела лохмотьями, и он снял её быстрым движением и отправил на пол, показывая мне свою бледную спину без единой родинки, на которую я завороженно несколько долгих секунд…

Да что со мной? И что с ним?

— Питер, ты в порядке? — спросила его, вставая с кровати и поправляя кофту. И вот нет, чтобы свалить отсюда по-быстрее, стою и интересуюсь его душевным комфортом! Совсем крыша поехала!

— Тебе лучше уйти, — сказал он, опираясь руками на подоконник.

— Питер…

— Прошу, Люси, лучше уйди! — и рычание в голосе.

— Хорошо, — кивнула я головой и вышла из его палаты, хоть уходить и не хотелось.

Странно это…

Я шла по коридору госпиталя, понимая, что поступаю правильно. И всё что сейчас было лучше забыть и не вспоминать. Поцеловала незнакомого мужчину? Позор тебе, Люси! Бабушка бы не одобрила!

Но перед глазами стояло его лицо, улыбка, глаза… Я хотела туда вернуться, к нему, обнять… Сам попросил его поцеловать, и вроде даже в честном споре выиграл, а теперь уходи? А я и повелась, как наивная дура!

Щеки всё же намокли, как я не пыталась сдержаться. Я тут же вытерла слезы тыльной стороной ладони. Не дай Боги, еще кто-нибудь увидит!

На поздний ужин шла с неохотой. Со всеми этими боями, пожарами и раненными ужин сместился на два часа позже. Переговоры были отложены на несколько дней, пока все члены иностранной делегации не придут в себя. Принц задерживаться у нас не стал и ушел порталом в столицу, оставив нам своих подчиненных: двух лордов с сединой на висках.

Помимо двух вампиров и оборотня в крепости появился еще и некромант с темным магом. Трое из них сейчас сидели за столом капитана, самого же его на ужине не было.

В столовой стоял гул. Все обсуждали сегодняшний бой и, конечно же, иностранцев. Я на них даже не смотрела, лениво размазывала пюре по своей тарелке и думала о своем недостойном поведение.

— Чего не ешь? — спросил завхоз. — Картошку не любишь?

— Люблю, — сказала ему. — Но сегодня аппетита что-то нет.

Беа тоже сидела грустная. Принц уехал, а она с ним даже взглядом не переглянулась. Модное платье отправилось на вешалку до следующего приезда второго наследника, а пока можно и старое надеть. Хотя я думала, что она начнет охоту на гостей, но видимо, принц для нее важнее.

Ивенн, как и завхоз, уплетала за обе щеки, не обращала ни на кого внимания. Видимо стресс у девушки. А вот Дейра мое меланхоличное настроение восприняла очень серьезно, и весь ужин бросала на меня вопросительные взгляды, от которых хотелось провалиться сквозь землю.

— Компот кисловат, — скривил лицо завхоз, но всё же выпил до дна.

— А мне нормально, — сказал целитель и с наслаждением сделал три глотка. — Бодрит.

— Был бы повар женщиной, женился бы на ней! — сказал завхоз, отправляя еще одну ложку с пюре в рот. — Обалденно готовит! Так даже моя мама не умеет!

— C таким требованием, мой друг, ты никогда не женишься! — ответил ему целитель.

— Люси, — спросил он меня, — ты умеешь готовить?

— Умею, но не вкусно, — честно ответила я. — Хотя если не вкусно, то значит не умею…

— А зачем мне женится? — не понял завхоз, беря еще один кусочек хлеба. — Меня и здесь отлично кормят!

— Я пойду, — сказала им, вставая со своего места.

— А чего не доела? — возмутился начальник. — И так тощая, так еще и не ест ничего. — Тьфу! Одни кости! Тебе сил набираться надо, нам ведь еще столы обратно тащить.

Я ничего не ответила, и молча пошла на выход, но где-то на середине пути, все же обернулась, чтобы посмотреть на него. Совсем чуть-чуть. И встретилась с ним взглядом. Оборотень смотрел на меня секунд пять, и казалось, на что-то решался, а потом что-то сказал своим и резко встал из-за стола.

Я рванула прочь из столовой, ругая себя за сентиментальность. Вот надо было тебе на него смотреть? Вышла бы тихо, глазки в пол, а сейчас я буквально неслась быстрее в комнату, припрыгивая по две ступеньки за раз. Вот только в комнату зайти я не успела.

— Люси! — окликнул он меня, и две руки по-хозяйски легли мне на талию, прижимая меня спиной к его груди.

— Прости, — чмокнул в макушку. — Я не хотел тебя обидеть, но, поверь, так нужно было.

Я отстранилась от него, поворачиваясь к нему лицом. Слова застыли в горле, но я всё же произнесла скороговоркой:

— Я совершила ошибку и думаю, нам больше не стоит общаться.

И хотела зайти в комнату, но он снова удержал. Теперь уже его руки легли мне на плечи, а его глаза пристально вглядывались в мои.

Со мной происходило что-то странное. Безумно хотелось его обнять, прижать к себе и больше никогда не отпускать. Но в ушах набатом звучало это его «уходи»… и я понимала, что это все не правильно, не достойно воспитанной девушки. Сердце с разумом скрестили мечи, никто отступать не хотел. Но и повтора событий в его комнате в госпитале я не хотела.

— Пожалуйста, отпусти меня, — тихо попросила его, понимая, что сейчас просто разревусь.

Я — Лусинэ Риган буду реветь как какая-то соплячка!

— Позволь всё объяснить, — попросил он, отпуская меня. Я уперлась спиной в дверь.

Его глаза смотрели на меня с беспокойством.

— Прости, — повторил он. — Наш поцелуй не был ошибкой. А уйти я тебя попросил, потому что во время регенерации все животные инстинкты обостряются, и я просто мог не сдержаться…

Он взъерошил рукой свои русые кудри, хотел снова до меня дотронуться, но опомнился и убрал руку, почти коснувшись моего локтя. Похоже, оборотня тоже ломало изнутри, и нужно было что-то сказать, но слов не находилось. Оставалось только красноречиво глазеть на него, пока сомнения ворохом кружились в моей голове, не давая просто уйти, а что-то сказать — язык не поворачивался.

Руки начало трясти от напряжения, и чтобы это скрыть, я спрятала их за спиной, прижимая ладони к двери.

— Я чувствую твой страх, — сказал он мне, и столько муки было в голосе, будто я его пытала сейчас. Я проклинала завхоза с его новым бельем, сам, что ли отнести не мог?! Проклинала целителя, и государство, которое не может обеспечить крепость необходимыми кадрами. А главное я проклинала себя за свой поступок!