Янина Василик - Храни меня, Тьма [СИ]

— Вообще-то целителей всякие хвори обходят стороной, — заметила Аталь, игнорируя заявление внутреннего голоса, что периодическое стучание головой о твёрдые поверхности можно отнести к хронической патологии.

— Значит, ты так чувствуешь. Не хочу тебя расстраивать, но дальше будет только хуже, пока мир не получит желаемого. А нужно ему немного: отвернуть нависшую угрозу гибели да привести в равновесие скопившиеся потоки Тьмы и Света, — подытожил оборотень, вытягивая длинные ноги. — Надеюсь, для тебя не будет открытием, что твой и мой давно и прочно связан, и не без твоей помощи, Хранительница. Да, некоторые из нас очутились здесь случайно, но ты, обменявшись кровью с одним из эльфов, сама нам дала шанс на переселение.

— Да ну? С чего бы это?

— С того, что в том эльфе течет кровь оборотня. Впрочем, как и во многих других.

— …!!!

— Ничего удивительного. Только светлые со своими странными взглядами на жизнь могли так упорно пытаться оградить наши народы друг от друга, но при этом не заметить, что защищать, собственно говоря, никого и не нужно… Очень в их духе. И если бы тёмные привыкли самостоятельно думать, а не доверять глобальные решения своим светлым собратьям, возможно, сейчас всё было бы совсем по-другому.

Мы очень долго жили в одном мире. Оборотни и эльфы на протяжении целых столетий влюблялись друг в друга и тихо-мирно проживали счастливую жизнь. Только у эльфов не было смелости в этом признаться, а у нас хватало терпения плясать под их дудку и скрывать истинную сущность под остроухой маской. Почему-то считать нас бездушными тварями гораздо проще, чем признать нашу способность становиться идеальной мечтой для своих возлюбленных. Безо всяких заклинаний и слияний. Другое дело, конечно, что мы можем и прикинуться мечтой, если будет такая необходимость. Наши чары обольщения — природная защитная реакция на сильного противника. Особенно действуют на тёмных воинов… но я могу это запретить.

— Каким образом?

Тиану усмехнулся, недовольно скосив глаза на псевдо-эльфийку. Та метнулась в одну из ниш, и перед Ведущим нарисовался внушительный бутыль вина и бокал. Видимо, местный чай не пришёлся оборотню по душе или что там у него было. Аталь задумалась и потребовала второй бокал.

— Ты же не рассчитываешь, что я вот так запросто открою тебе тайны нашего народа? По крайней мере, пока не получу твоего согласия. Добровольного и искреннего. Признаю, девушки были неправы, пытаясь принудить тебя, прошу прощения за их действия. Тем более, от этого ничего бы хорошего не вышло, ведь нужно не просто согласие, а искреннее и добровольное желание помочь, не так ли?

— Вы так уверены, что я его дам?

— Девочка, у тебя нет выбора, — печально усмехнулся Тиану. — Такое ощущение, что ты ничего не смыслишь в межмировом устройстве.

Аталь многозначительно хмыкнула и осторожно пригубила вино, подогретое заклинанием. Не признавать же вслух, что оборотень был зверски прав! Но жёлтые глаза видели её насквозь. И никакой опасности от них больше не исходило.

— Присутствие моего народа утяжелит чашу тёмных сил и уравновесит чрезмерное влияние Света. В нашем мире мы всё равно не останемся — он уже мёртв. Среди эльфов, перешедших сюда, был Хранитель. Его уход обрёк наш мир на медленное угасание, а восстановить его только силами Тьмы невозможно — вот тебе наглядный пример, почему так важно равновесие. Единственное, на что у нас хватило сил — погрузить мир в стазис, чтобы выиграть время на поиски путей к перемещению. Но с моим переходом сюда заклинание развеялось. Поэтому я и говорю, что выбора нет ни у тебя, ни у меня. Вопрос только во времени. И твоей цене за него. Назначай.

Аталь закрыла глаза. Мягкий бархат чужого голоса не упрекал и не навязывал свою волю. Он только констатировал факты, и почему-то она чувствовала, что это — правда. Обрывки мыслей радужным калейдоскопом витали вокруг сознания, мешая сосредоточиться и принять хоть какое-то решение. И даже надоедливый внутренний голос, проникнувшийся важностью момента, заткнулся, хотя девушка и не отказалась бы услышать хоть какой-то совет.

— Хорошо, — неожиданным для самой себя решительным голосом произнесла она. — Я дам тебе позволение. С двумя условиями. Первое — ты возвращаешь мне накопитель, помогающий справиться с выбросом энергии при закрытии портала.

— Мелисса? — тёмный вопросительно изогнул соболиную бровь, не отрывая взгляда от Аталь. — О чём речь?

— Такой артефакт действительно существует, — неохотно подтвердила оборотень, приблизившись к столу переговоров. — Но у меня его нет. И последний раз я видела его очень-очень давно, ещё на руке у прежнего владельца — короля Реинира. Даю слово.

— Извини, но я не знаю, как выполнить это условие. Могу лишь обещать, что как только встречу что-либо подобное — верну тебе, — пожал плечами Тиану. Может, у него и были причины верить Мэнэми (или всё таки Мелиссе?), но Аталь кожей ощутила, что та врёт, достаточно было бросить взгляд на лицо бывшей подруги, излучавшее искреннее сожаление и готовность помочь. Наверное, она тоже неплохо её знала. Впрочем, сейчас было важнее, чтобы предводитель оборотней согласился на второе условие, а с поисками злополучного артефакта можно разобраться и после.

— И ещё одно — мы обменяемся Даром. Не хочу теряться в сомнениях, разгадывая твои тайны. Предпочитаю рискнуть и получить ответы в готовом виде. Согласен на добровольный обмен? Получив кровь Хранителя, ты точно не сможешь причинить вред этому миру, а я — буду уверена в чистоте твоих намерений и отсутствии неприятных сюрпризов. Да и у тебя появиться веский аргумент, чтобы доверять мне.

Тиану стремительным движением подался вперёд, заглядывая в глаза девушки, будто собираясь прочитать её до донышка. Она не отшатнулась.

— Хорошо. Прямо сейчас. Обмен равноценный — сколько отдашь, столько и получишь взамен.

«Вот теперь тебя Крис точно пристукнет» — осторожно заметил внутренний голос.

«А может, я рассчитываю снова впасть в спячку, подобно пещерным медведям, и пропустить ближайшие несколько лет», — огрызнулась Аталь, кивая в знак согласия.

«Думаю, для бессмертного это не станет проблемой».

Тиану прикрыл глаза, и воздух вокруг него задрожал, очертания силуэта поплыли, и вскоре на месте мужчины захлопала крыльями крупная белоснежная сова. Янтарные глаза пронзительно глянули в синие, и птица недовольно заклокотала, глядя куда-то за спину девушки.

— Ха! Я так и знала, что вы — белые и пушистые. А мне никто не верил! — торжествующе объявила Аталь, оборачиваясь.

— Милая, если ты так хотела домашний зоопарк, может, стоило для начала ограничиться хомячками? — в прохладном шёлке любимого голоса явственно чувствовались нотки тщательно сдерживаемой ярости.