Марина Егупова - Дочь Богини

Советник заметил как мы с Виктором прожигаем друг друга уничижительными взглядами и не обращаем на него ни малейшего внимания. Повисла нагнетающая тишина, разрушаемая только тихим злобным сопением. Нам с князем оставалось только пар из ноздрей выдувать и были бы похожи на озверевших быков, повидавших красную тряпку в руках тореро на славной корриде.

— Что-то случилось? — неожиданно встал между нами Йен и попробовал выяснить причины нарастающего скандала, — Вы что, ночью одеяло не поделили?

Его дальнейшие вопросы ни на секунду не отвлекли от возрастающей внутри обиды. Я знала, чувствовала печенкой — Виктор злится не меньше, но есть что-то еще: такое необычное, непонятное, не дающее придти к окончательному выводу о поставленной точке.

Без спроса и малейших угрызений совести, заглянула в глубины его подсознания. Екарный бабай! Да здесь даже не ступор, а полное непонимание ситуации в целом! Кто бы мог подумать — он считает себя виноватым и почему-то боится, что не сможет защитить меня и дать той поддержки, какая будет необходима в будущем. Сейчас дружба для него самый оптимальный вариант. От друга многого не потребуешь да и рядом можно находиться. Обидно, конечно…не думала, что Виктор так быстро сдастся…

Мда. Видимо, чувство вины передается воздушно-капельным путем без всяких временных эпидемий. Нужно с этим что-то делать, но позже. Сначала дела, потом любовь.

Вырываясь из паутины мыслей любимого, гордо вскидываю подбородок и сурово добавляю, глядя ему в синие как пасмурное небо, глаза:

— Скоро действие эликсира пройдет, станет легче…всем нам.

И ухожу в приоткрытую дверь.

Когда ведьма вышла, Йен вызнал у друга, что между ними произошло. Они добрых полчаса, громко обсуждали произошедшее, так и не придя к общему мнению. Советник слишком хорошо знал обоих и потому надеялся, что влюбленные все же помирятся. Пусть не сейчас, но когда-нибудь.

Выслушав напутствия друга, Виктор горько усмехнулся и вышел прочь.

Буквально через пару минут, друзья спустились вниз, где располагался небольшой трактир. Утром посетителей было не меньше, чем прошлым вечером — пустовало лишь несколько столов.

По залу разносился запах чего-то горелого. Видимо кухарка вконец сожгла одно из блюд. Оставалось только надеяться, что сие яство не скормят путникам.

Как и в крупных городах, в пивных и трактирах, пьянчуги собирались с самого утра. Некоторые ночевали прямо за столом, не отходя от места опохмела. К сожалению, этот постоялый двор не стал исключением. Вперемежку с запахом гари, витала невыносимая вонь от низкопробной сивухи. Друзья многозначительно переглянулись и брезгливо поморщились.

Йен подошел к барной стойке и завел разговор с хозяином. Найдя глазами столик, за которым сидела одинокая Милена, Виктор направился к ней.

— Почему такая красавица и одна скучает? — подошел к ней не особо трезвый кадр, от которого ужасно несло свежим перегаром. Девушка скривилась и незаметно прикрыла нос ладонью, чтобы не вкушать столь терпких ароматов.

— Я не скучаю, — немного с напряжением ответила она, ковыряя ложкой успевшую остыть, овсяную кашу на воде.

— Дык, пойдем к нам, — мужик показал на самый громкий столик, где сидело еще пара таких же пропитых лиц. Они подняли полупустые кружки с сивухой в знак приветствия и гулко засмеялись, — У нас там весело.

— Не горю желанием разбавлять своим присутствием вашу теплую мужскую компанию, — ведьма слишком злобно стрельнула глазами в сторону надоевшего собеседника.

— По — хорошему говорю, пошли со мной, деваха! — он больно схватил ее за запястье и силой заставил подняться с места.

— Отпусти меня, отрыжка единорога, иначе худо будет, — по-змеиному зашипев, она ничего не сделала для своего спасения.

— Еще чего. Буду я какую-то соплячку слушать. Твое дело мужиков удовлетворять, а не языком молоть.

Удар пришел, откуда не ждали. Сильным толчком со спины, Виктор отшвырнул нахала от Милены. Она сразу же схватилась за посиневшее запястье и теперь смотрела на происходящее испуганным взглядом. Князь грязно выругался. Его темно-синие глаза пылали яростью — вот-вот и в них промелькнут шаровые молнии:

— Пошел отсюда! Тебе девушка ясно дала понять, что никуда с тобой не пойдет.

— Ты мне не указ, мужик! Что хочу — то и ворочу! Мне она понравилась, так что не мешай окучивать деваху.

Виктор мгновенно изменился. Его лицо вдруг стало слишком бледным и вытянутым, губы изгибались в гримасе брезгливости. В напряженных руках появился огненный шар, а самого мужчину буквально окутал живой огонь. Язычки пламени весело танцевали по нему, не причиняя даже малейшей боли. Еще немного и от пьянчуги ничего не останется. Его смелые друзья пришли на выручку.

Ведьма тихо прошла за спину к окутанному стихией мужчине. Устало прислонив голову к напряженной спине, с нежностью провела ладонью вдоль позвоночника. Он начал расслабляться и приходить в себя. Вскоре огонь исчез, не оставив ни единого ожога.

— Он не стоит того, чтобы тратить на него свои силы, — тихо прошептала она, вдыхая родной запах от его кожи, — Магия может пригодиться нам в пути.

Пьянчуги медленно попятились к своему столику, приметив приближающегося к ним Йена с мечом на перевес.

— Да тут целое скопище колдунов. Вон девка-то ведьма чистая! Ее энтот странный огонь не тронул! Видать, Вельзевулу поклоняется, — пришел к выводу один из мужиков.

— А разве ведьм не сжигают на кострах?

— Нет. Им как упырям, кол осиновый в сердце вбивают.

Негромко доносился до друзей пьяный диалог нападавших. Другие посетители трактира не обратили не малейшего внимания на недолгую перепалку. В таких злачных местах — это в пределах нормы.

Виктор обернулся к позади стоящей девушке. В ее серо-зеленых глазах читалось беспокойство. Ему казалось, что сейчас видит перед собой совсем хрупкое и маленькое создание, которое хочется крепко сжать в своих объятьях и не отпускать. Теперь он понял, что совершил роковую ошибку, предложив остаться друзьями. Как быть равнодушным к той, с кем чувствуешь себя счастливым?

Она была слишком бледной. Под глазами собрались темные круги. Князь нерешительно убрал холодными пальцами выбившуюся прядь рыжих волос и скользнул руками по тонкой талии, притягивая к себе:

— Тебя ни на секунду оставить нельзя, — с издевкой в голосе заключил он, заглядывая в слишком грустные глаза, в которых затаилась сильная обида.

— Благодарю…

— Мне приятно защищать тебя от опасности и готов делать это всю жизнь.

Девушка резко скинула с себя его руки и с северным холодом в голосе проговорила:

— Не нужно этого делать. Мы только напарники. Больше никто и никогда. Я сама за себя постоять смогу.