Марина Егупова - Дочь Богини

Друзья были слишком удивлены таким поведением Милены. Они никогда не видели ее такой холодной и жесткой. Между тем, она вернулась обратно за стол, чтобы закончить завтрак.

Летели молча. Сидеть рядом с Виктором на фениксе не горела желанием. Наверно, в душе что-то дошло до предела и лопнуло. Еще никогда я ни перед кем так не унижалась. Притягивать к себе и одновременно отталкивать. Как так? У меня сердце тоже живое… оно бьется и хватит его мучить своими «друзьями». Он сам выбрал тип общения. Пусть будет по-твоему, любимый. Я слишком устала бороться одна. Мне как и другим нужна поддержка, понимание в конце-концов! А вместо нее получаю грубый плевок в лицо. Какие к гоблину друзья?! Это смерти подобно! Лучше быть ему никем, чем лелеять надежду на счастливое будущее. Не стану отрицать — я люблю его всем своим нутром, но изводить себя так дальше тоже не позволю.

Удивило его поведение в трактире. Когда он повернулся ко мне, в голубых глазах читалась бескрайняя нежность вперемежку с беспокойством. Увы, но это только вечная видимость. Сомневаюсь, что Виктор ко мне что-то испытывает.

Полет на метле бодрил и освежал от грустных мыслей. Хмурое серое небо не радовало теплыми лучами солнца. Это понятно — природа рядом с Севером всегда отличалась исключительной промозглостью.

Через некоторое время, эликсир выпитый вчера перестал действовать и теперь мысли оставались только мыслями, а не всеобщим достоянием напарников. Это к лучшему! Нечего его княжескому величеству, слушать мой холопский бред в свой адрес. У меня как раз много необдуманного за последние сутки накопилось. Например, про тот же самый артефакт. Где и каким макаром можно его достать? Какую волшебную силу он таит? К каким последствиям приведет наличие у Халлона столь редкой вещи? Очередная порция вопросов без ответа. Видимо, снова корпеть над книжками в библиотеке и искать ключики к разгадке.

Все! Теперь только работа и ничего кроме нее! Ромка дороже каких-то сопливых романтических историй. Потом будет много времени чтобы поплакать и погрустить по своей неразделенной любви. А там, вернемся в Карпаты — заживем как раньше и никакой Виктор мне не будет нужен. Охохонюшки…было бы это так…

Время прошло удивительно быстро. Ближе к вечеру мы уже оказались в княжеских владениях.

У самого входа, нас встретила обеспокоенная служанка. Темноволосая девушка казалась привидением, только припухшие от слез глаза, намекали о чем-то серьезном.

— Господарь, — она низко поклонилась Виктору и чуть не плача, затараторила, — Роме очень плохо. Он закрылся у себя в покоях и никого не впускает.

— Давно? — перебила какую-то не сформированную до конца фразу мужчины и слегка отодвинула его в сторону, чтобы оказаться чуть впереди. Он молча заиграл желваками, но ничего не сказал.

— Второй день уже. Княжна Верея с вечера под его дверьми сидит и уговаривает открыть.

Не сговариваясь, мы бросились наверх. В этот момент, в голове прокрутила всевозможные варианты событий, придумывала ответы, действия, да и рецепт нового успокоительного снадобья. Только бы успеть! Я не переживу, если с ним что-то случится.

Перескакивая через ступеньки, понеслась со всех ног вперед, ожидая увидеть знакомую дверь его покоев. Обессиленная Верея стояла прислонившись головой к расщелине между дверью и косяком, явно слушая, что происходит по ту сторону стены. Увидев нас, она облегченно вздохнула и с надеждой взглянула на меня. Мне нечем было ее порадовать. С грустью отрицательно помотала головой.

В девичьих синих глазах проступили горькие слезы. Йен приблизился к невесте и крепко обнял за плечи. Она тут же разрыдалась еще громче, уткнувшись в его грудь. Все прекрасно понимали — время идет против нас. Мальчику с каждым днем становится все хуже. Виктор попросил друга увести сестру в ее покои и уложить отдохнуть.

Я подошла к крепкой дубовой двери и дернула за ручку. Закрыто. Ясен перец! Чего еще ожидала?

— Ром, это Милена. Открой, — совершенно обычным тоном постаралась произнести я, хотя в душе зарождалось все больше страха.

— Ты забрала мою ипостась? — обессиленным от долгого плача, голосом, спросил мальчик, — Милен, мне очень плохо. Скажи, что она у тебя?

— Прости, — виновато произнесла и прислонилась лбом к двери, — Ром, открой. Я тебе все объясню.

— Нечего тут объяснять! — истерично закричал он, вскоре послышался грохот. У него начался приступ ярости, — Ты меня обманула. Ты обещала привезти ее!

— Родной, не все так просто…

— Я тебе не нужен! Ты хочешь избавиться от меня. Я ненавижу вас всех!

— Не пори чушь! — неожиданно вступил в разговор до этого молчащий Виктор. Он слегка отодвинул меня от двери и тихо шепнул на ухо, — Сейчас выбью дверь.

— А ты, Виктор, больше всех меня ненавидишь! Только попробуйте что-нибудь сотворить своей магией — я вспорю себе глотку, — послышался звук битого стекла, — Уходите!

— Нет! Волчонок! Родной мой мальчик! Не делай этого, — я закричала. Эмоции нашли выход, и слезы ручьем потекли по щекам, — Ты мне очень нужен. Мы уходим…

На ватных ногах, отошла на пару шагов и прислонилась спиной к ближайшей стене. Совершенно не осталось никаких сил. Тихо соскользнув вниз, прижала ноги к груди. Слезы застилали глаза. Я опустила голову на колени и разревелась.

Боги! Не верится, что все настолько ужасно! Ромке очень плохо. Его состояние ухудшается, но моих знаний не хватает чтобы облегчить те страдания, на которые ребенка обрек Халлон. Из меня вышла отвратительная наставница. Не уберегла мальчика. Благо хоть своих детей нет — там точно ничего хорошего бы не вышло.

— Рыжик, не кори себя.

Виктор присел на корточки и взглянул мне в глаза, полные безнадеги. От перенапряжения, тело начало потряхивать. Не слушая моих возмущений и всхлипов, он поднял мою светлость с пола и унес в покои, где посадил на кровать. Сходил за стаканом воды и успокоительным снадобьем. Вернувшись, протянул мне.

— Выпей, полегчает.

— Сомневаюсь. Виктор, как ты не понимаешь, он хочет убить себя, — снова срываюсь на крик.

— Не сделает он этого. Поверь, здесь простая истерика. Я наложил на него сонное заклинание, к утру должно полегчать.

И как я сама до этого не догадалась? Видно, страх перевесил разум и обещал долго жить.

— Спасибо, — прошептала одними губами и устало закрыла лицо руками.

Мужчина присел рядом и слегка приобнял за плечи. Стало значительно теплее и спокойнее. Как ни крути, но его нахождение рядом всегда на меня так действует…по крайней мере, когда не хочется прибить чем-то тяжелым.

Осторожно подняла на него пустой взгляд. Любимый казался слишком серьезным: лицо напряжено, губы крепко сжаты, а в руках держал по прежнему стакан с водой и снадобьем. Судя по тому, с какой силой он их сжимает — если не отобрать, то совсем скоро в руках останется только раздавленное стекло. Чтобы не доводить до такой участи, забрала и выпила предложенное.