Алин Крас - Магия Голоса

— Ива! Гони! Может, удастся уйти!

Но я уже знала, что… нет. Успела рассмотреть, что на низких, устойчивых, маневренных, быстрых, открытых повозках сидит по пять вооружённых орков. Один управляет ящером, по два, с каждой стороны, держат на изготовку луки. Воины Большой Орды — поняла я. Наш Шер сильный, но медлительный. И кибитка слишком громоздкая, чтобы можно было маневрировать. Орочьих повозок пять, значит, орков двадцать пять, и у них безусловный численный перевес, так что и в бою нам их не победить.

Спасенья нет. Чем нам грозит пленение? Смертью? Рабством? Удастся ли их заинтересовать так, чтобы выторговать для нас жизнь и свободу? Сердце в страхе стучало с безумной скоростью, отдаваясь грохотом в ушах.

Преследующие нас орки приблизились на расстояние выстрела из эльфийского лука, и лук Такисарэля запел свою смертоносную песню. Из первой же повозки он выбил возчика, но управляющие ремни тут же подхватил другой орк, и их повозка, незначительно отстав, вскоре догнала остальных. Ещё один орк получил стрелу Такисарэля. От ящеров стрелы отскакивали, их чешуйчатая шкура оказалась слишком прочной. Чтобы такого завалить, нужно или более близкое расстояние, или попасть ящеру в глаз, что невозможно, находясь на движущейся, раскачивающейся кибитке.

Орки, несмотря на потери, быстро приближались. Они, в свою очередь, не стреляли из луков, из-за отсутствия мишени, видя только зад нашей кибитки, а распластанный на крыше Такисарэль приподнимался только во время стремительного, смертоносного выстрела.

Когда первая повозка орков поравнялась сбоку с нашей, я увидела, что на меня нацелено четыре стрелы орочьих луков.

— Не стрелять! — отчаянно крикнула я, используя Голос.

Орки, дрогнув, опустили луки, но, к сожалению, быстро подняли их вновь, значит, у них в голове нет сомнений и они намерены стрелять. «Всё, мне конец» — только и успела подумать я, как один из орков закричал другим:

— Не стрелять! Возьмём живыми! — он, на ходу, ловко перепрыгнул из своей повозки на моё сиденье и скинул меня на землю, спрыгнув вслед. Он проделал все это так стремительно, что Рон, хоть и сделал замах, не успел даже задеть его своим топором. А орк придавил меня к земле всем своим весом, выбив дух, не давая вздохнуть.

— Отпусти, раздавишь! — еле пискнула я на орочем.

Он чуть приподнялся надо мной. И я увидела такое запредельное удивление на его лице, что невольно хмыкнула.

— Женщина?! Кто ты?! Эльфа, что ли?! — но больно дернув меня за волосы, усомнился. — Или нет?!

Но мне некогда было отвечать на его вопросы. Я напряженно прислушивалась к крикам и звону оружия рядом, пытаясь понять, что с парнями, не в состоянии ничего увидеть из-за нависающего надо мной орка.

— Слушай, — обратилась я к нему, добавив в Голос доброжелательности, стремясь вызвать доверие, — дай мне посмотреть, что там происходит.

Он быстро поднялся на ноги, вздёрнув меня за руку. Мы оба повернули головы в сторону сражающихся. Я увидела, что мои парни стоят спиной к спине, образуя круг, и отчаянно сопротивляются окружившим их оркам. Кто-то из них уже ранен, но все пока стоят на ногах.

— Остановитесь! — закричала я, добавив в Голос властный приказ. — Мы не будем сопротивляться!

Орки слаженно отошли на два шага назад, но свои сабли не опустили, а покосились на орка стоящего рядом со мной и удерживающего меня за руку. Этот орк недовольно прорычал:

— Женщина! Как ты смеешь приказывать мужчинам?! Да ещё и моим воинам, командовать которыми могу только я! За это тебя нужно пороть!

— Извини, — добавив в Голос раскаяния, сказала я. — Но я не знала, как всё это остановить, ведь убивать нас тебе невыгодно.

— Почему же? — ухмыльнувшись, иронично спросил он. — Среди всех вас только ты имеешь ценность.

— Нет, каждый из нас очень ценен, — уверенно возразила я. — Ты просто не успел рассмотреть. Один из нас Шаман, двое — сильные воины, четверо — искусные музыканты. И это, не говоря уже о том, что среди нас гном, которого никто никогда из вас не видел.

В его выразительных тёмных глазах, с вертикальным зрачком, зажёгся интерес и азарт:

— Ну, ладно. Пусть положат оружие на землю, и я посмотрю, кто мне может пригодиться.

— Хорошо, но вначале пообещай, что не убьешь никого из их.

— Ещё чего?! Да ты совсем страх потеряла?! Мне, и условия ставить?! — недовольно воскликнул он.

— Если ты не пообещаешь, они будут сопротивляться до последнего вздоха. И ты никогда не узнаешь, кто мы, как здесь оказались, и что такое музыкант, — постаралась я разжечь его любопытство.

Он стоял, минуту поколебавшись. Но всё-таки отдал приказ своим воинам отойти от парней и опустить оружие, а парням — сложить своё оружие на земле. Все повиновались.

— Я, наконец, услышу рассказ, кто вы такие? — раздраженно рыкнул орк, явно недовольный, что пошел у меня на поводу.

— Тебя ждёт подробный и честный рассказ о нас и незабываемые впечатления от нашего мастерства. Но, вначале, позволь перевязать раны моих воинов. Иначе, они не смогут быть полезными, — с убеждённостью в Голосе сказала я.

— Женщина, какая же ты говорливая и плохо воспитанная! Разве тебя не учили, что говорить должен мужчина, а женщине разрешается только отвечать на вопросы? — наконец, отпуская мою руку, которую я все это время безуспешно пыталась высвободить, ворчливо спросил он.

— Там, где меня воспитывали, у женщин и мужчин одинаковые права, — возразила я.

— Как это может быть? Ведь женщина намного слабее мужчины, — с неподдельным изумлением спросил он.

— Физически — да, а вот ум у наших женщин не уступает мужскому.

— А зачем женщине ум? — с искренним недоумением спросил он, все больше и больше удивляясь всем моим словам. Да… нелегко нам будет договориться.

— Чтобы прозорливо думать о будущем, помогать своему мужчине советом и вырастить умных детей, — ответила я, стараясь быть доброжелательной и всеми силами сдерживая раздражение от его тупости.

Уже подойдя к парням и внимательно их осматривая, увидела, что ранены двое — Такисарэль в плечо и Рон в бедро. Оба ранения не тяжёлые, но если Такисарэль с нашей, эльфийской, хорошей регенерацией, будет здоров через три дня, то у Рона рана будет заживать долго, около десяти дней.

Попросив раненых парней сесть на землю, я велела им не вставать и пока зажать руками кровоточащие раны, а сама спешно направилась к кибитке за иглой, эликсирами и заживляющей мазью. Орк, контролируя меня, не отходил ни на шаг. Я, чтобы успокоить его, комментировала каждое своё действие. Ровным, мягким, располагающим к доверию Голосом, объясняла:

— Надо войти в кибитку, взять лечебный напиток и иголку с ниткой, чтобы зашить раны. — Поднявшись в кибитку, я продолжила общение с нависающим надо мной сзади орком. — Смотри, это наш дом. Вот здесь, у нас лежит одежда, здесь музыкальные инструменты, здесь посуда, здесь все для лечения ран, здесь мы спим.