Алин Крас - Проклятое Пророчество

Уже укладываясь спать на полу кареты, я, преодолевая внутреннюю неловкость за свою постыдную изнеженность, застенчиво попросила:

— Данирэль, можно я лягу на вдвое сложенное одеяло, а укроюсь твоим плащом, мне очень жестко спать на голом полу.

— Конечно. Еще и второе одеяло возьми, мне оно не нужно, я вполне комфортно чувствую себя и так, — и он сам соорудил мне спальное место.

Я села. Сняла сапоги. Воспользовалась бытовой магией очищения, приведя себя и одежду в порядок. Распустила уложенный на затылке узел волос и попыталась причесать волосы растопыренными пальцами.

— Можно мне коснуться твоих волос? — спросил Данирэль, следя завороженным взглядом за моими манипуляциями.

Да, волосы у эльфов, пока, редкое явление и отношение к ним разное. Для кого-то они неприятное свидетельство расовой чуждости и вызывают брезгливость, а для кого-то пленительная, экзотическая причудливость.

— Можно, — отозвалась я, понимая его любопытство.

Сев за моей спиной он вначале несмело потрогал кончиками пальцев мои волосы, а потом попытался повторить мои движения, пропуская волосы между пальцами. Я закрыла глаза, отдавшись приятным ощущениям. Почему этот мужчина не вызывает у меня отторжения, и я позволяю ему такой близкий физический контакт? Наверное, потому, что он мне жизнь спас, и я ему за это очень благодарна? Или это тот редкий случай, когда симпатия и доверие возникают спонтанно?

— А можно тебя поцеловать? — жарко зашептал он мне в ухо, от чего по телу побежали мурашки.

— Э-э-э… не знаю… я еще никогда не целовалась с посторонними мужчинами, — открыв глаза, я повернулась к нему лицом и неуверенно посмотрела на него, не зная пугаться ли или приобрести новый опыт.

— Так давай попробуем, — продолжил он шептать мне в ухо.

— Ладно, — согласилась я.

Его сильные руки притянули меня ближе, горячие губы скользнули по моему уху… щеке… добрались до губ… он кончиком языка потрогал мою нижнюю губу… осторожно погладил ее… его язык скользнул мне в рот и ласково коснулся моего языка.

Вначале я вздрогнула от такой наглой интимности. Потом хотела брезгливо оттолкнуть. Но затем, поймала себя на том, что получаемые ощущения приятны настолько, что испуг от чужого языка в моем рту, возмущение и брезгливость, куда-то подевались. Вновь закрыв глаза, я отдалась этим новым для меня, понравившимся впечатлениям.

Поцелуй стал более глубоким, его язык более требовательным, активным, неспешно исследуя мое небо, внутреннюю поверхность губ, а приятные ощущения сменились внутренней дрожью, тело неожиданно обдало жаром, сердце громко застучало в груди. Я невольно выдохнула протяжный стон, то ли от страха из-за непонимания, что это со мной происходит, то ли от необычного возбуждения. Но тут я почувствовала, что мне не хватает воздуха, и, упершись ему в грудь ладонями, попыталась отодвинуться. Он тут же ослабил хватку, скользнул губами снова к уху. А потом зарылся носом в мои волосы на макушке и хрипло прошептал:

— Тебе понравилось?

— Да, — судорожно переведя дыхание, честно ответила я, тоже шепотом, смущенная собственной реакцией.

— Можно еще? — спросил он.

— Давай… завтра… — сказала я нерешительно, — сегодня и так… слишком много новых впечатлений.

— Хорошо, завтра. Но можно сейчас я лягу спать рядом с тобой?

— Ладно, — согласилась я, укладываясь боком, лицом к нему, и отодвигаясь к стенке, чтобы освободить ему место.

Он улегся рядом, тоже боком, прижав одной рукой мою голову к своей груди, а второй рукой притянув за талию к себе ближе. Хоть знаю об этом только в теории, но сразу почувствовала и поняла, что он возбужден. Это было одновременно и страшно, и приятно. Боясь спровоцировать его на дальнейшие действия, я не шевелилась. Постаралась выровнять свое дыхание. И, неожиданно, быстро уснула.

Проснулась я, когда Желтое солнце уже взошло. С удовольствием отметила, что магический резерв наполнился уже наполовину. И чувствовала я себя хорошо, несмотря на жесткую лежанку и сон в одежде.

Карета, покачиваясь, ехала по дороге, а Данирэль контролировал своего ящера, сидя на скамейке погонщика. Быстро приведя себя в порядок, я уселась рядом с ним. После взаимных приветствий он протянул мне простой, взятый из запаса, заранее приготовленный завтрак. Это были хлебные лепешки, вяленое мясо и фляга с водой.

— Может быть, не будем останавливаться, чтобы приготовить горячий травяной отвар? Тогда, уже через час, мы будем в Надмире, — предложил он.

— Конечно, — радостно согласилась я, предвкушая комфорт, который обеспечивал город. — Я никогда не была в Надмире, какой он?

— Практически ничем не отличается от Асмерона. Чуть поменьше, не пять главных улиц, а четыре. Перпендикулярных — не сорок, а тридцать. Здесь климат немного более влажный, поэтому меньше хвойных растений и больше широколиственных, в том числе таких, которых ты, наверное, не видела. И, конечно, ритм жизни значительно более медлительный, важных событий происходит мало. Не думаю, что ты увидишь что-нибудь интересное для себя.

Вскоре показался традиционный, широкий, глубокий городской защитный ров заполненный водой и, проехав прочный мост через него, мы оказались в Надмире. Я крутила головой во все стороны, рассматривая город, и разочарованно вздыхала. Как все знакомо, никакой индивидуальности.

Почему наши поселения, сохранившиеся с Древних времен, так однообразны? Где фантазия архитекторов? Вот я буду строить Эльгномор совсем по-другому. Полностью сохраню традиционное, четкое расположение улиц и, частично, рациональную типовую застройку в жилых кварталах, но учту интересы и традиции эльфов, гномов, орков. В остальном, я сделаю мой город оригинальным и неповторимым, имеющим индивидуальное лицо.

Пока я мечтала о будущем Эльгномора, мы подъехали к дому Данирэля. Он открыл садовые ворота, и мы въехали на его территорию. Сад оказался запущен, и Данирэль, увидев, что я удивлена этим, оправдываясь, объяснил:

— Я редко бываю здесь. Большую часть времени я вынужден проводить в разъездах, вот сад и не ухожен. А привлекать посторонних для присмотра за ним не хочу. Да и сам дом я воспринимаю, скорее, как временное пристанище, а не тщательно оберегаемое личное пространство, поэтому и гостей сюда пускаю часто.

Дом внутри соответствовал понятию — минимализм. Все строго рационально, ничего лишнего, никаких украшений. Даже на окнах не красочные занавески, а рулонные шторки из соломки. Планировка дома традиционная — на первом этаже гигиеническая комната, кухня-столовая, комната отдыха, библиотека-кабинет; на втором — четыре спальни, одну из которых мне и было предложено занять.

Какое счастье, после долгого и утомительного пути, иметь в своем распоряжении душ, кровать и мягкую постель!