Алин Крас - Превыше Магии

Сквозь дремоту, вызванную тишиной, темнотой и бездеятельным неподвижным ожиданием, я слышал, как страдает Хоркис. Ему было не лучше, чем мне. Очень сильный физически, всегда активный, сейчас он без конца ворочался, позвякивая цепями, и сквозь зубы шипел:

— … трах! вот только доберусь до этого Повелителя… своими руками задушу, гада… но предварительно ноги и руки оторву… нет, вначале вырву глаза и язык… Александрэль, как думаешь выбираться отсюда? Ты же в самом деле не рассчитываешь, что эта пигалица принесет тебе кристалл?

— Не волнуйся, Хоркис. Конечно, я не рассчитываю на нее. Если ничего не произойдет раньше, я жду, когда Нил сочтет, что мы достаточно обессилили, и начнет с нами переговоры. Мы продемонстрируем ему крайнюю слабость и, поторговавшись для отвода глаз, якобы, согласимся на все его условия. Действовать начнем, как только с нас снимут цепи.

Время шло, а к нам никто не приходил.

Все чувства взвыли от ощущения опасности, когда мы почувствовали серию слабых подземных толчков. Если сейчас тряхнет как следует, нас раздавит, не оставив мокрого места.

Невозможность что-либо предпринять, когда я без магии, скован цепями по рукам и ногам, рождала панику, заставляя сердце застучать в бешенном ритме. И, как подтверждение этих панических мыслей, страшный гул и треск, совпавший с сильным толчком землетрясения, раздался где-то совсем рядом. Грохот воды, мощной волной ударившейся о стены основной пещеры, сказал мне о том, что большой обломок каменной породы упал в озеро.

Дикий, стихийный поток воды ворвался в нашу маленькую пещеру через лаз и заставил нас с Хоркисом, несмотря на сковывающие тело цепи, стремительно принять сидячее положение. К сожалению, встать на ноги, ни ему, ни мне, не удалось. Вода быстро прибывала в пещеру, вначале достигнув уровня нашей груди, а потом и подбородка, лишая надежды на спасение.

Да, не так я представлял себе конец своей жизни. Лишенный магии, спеленутый цепями, беспомощный как новорожденный младенец, глубоко под горными скалами, захлебнувшийся в воде, в расцвете лет…

Но, волна, достигнув своего максимума, откатилась назад, и уровень воды в нашей пещере упал нам по пояс, в сидящем положении. Все затихло.

— Как думаешь, выжил ли кто-нибудь там, из тех, кто знает, что мы здесь? — тоскливо спросил Хоркис, через некоторое время.

— Может кто и выжил, но вряд ли им сейчас до нас есть дело, — обреченно констатировал я.

Сидя молча, в холодной воде, мы прислушивались к регулярным подрагиваниям земли, делающим воду вокруг нас неспокойной.

Через некоторое время замерзли так, что начали дрожать всем телом, стуча зубами. Вот, Титанур сожри, сколько же новых, неприятных впечатлений я получил за последнее время. Столько за всю свою жизнь не имел. Как говорится — к чему стремился, от того и сдох.

Неожиданно, тишину прервал писклявый голос Эли:

— Вы живы? — крикнула она, появляясь в просвете лаза, о чем я догадался по шуму воды поднимаемому ее ногами, даже слабого света с ее стороны теперь не было.

— Пока, да, — мрачно ответил я, сдерживая стук зубов.

Ориентируясь на мой голос, она шумно передвинулась в мою сторону. Приблизившись вплотную, стала ощупывать меня, вернее мои цепи.

— Смотри, какой тебе подойдет? — скороговоркой произнесла она, чем-то звякнув. — Не было времени определять, какие из них заряжены.

Когда я понял, что речь идет о кристаллах-накопителях, надежда теплой волной омыла мое сердце, заставив его учащенно забиться.

— Я не сумею определить это на расстоянии. Мне надо их коснуться. Давай, прикладывай их, все по очереди к моей щеке, — скомандовал я.

Она тут же, на ощупь, ткнула в меня первым кристаллом. Он оказался пустой.

— Нет! Давай следующий!

Второй кристалл оказался заполненным.

— Да! Держи его около меня. — Мне хватило трех ударов сердца, чтобы с голодной жадностью выпить его жаркое тепло. — Давай следующий.

Третий кристалл был пустым, последний, четвертый, полным. Жаль, мало. Но, все равно, я почувствовал себя счастливым.

Сразу же создал искру света, слегка шевельнув пальцем. Затем, экономя Силу, разрушил только одно звено в удерживающей меня цепи, и попросил девчонку:

— Помоги размотать цепь.

Гномка, видать, то ли, как и мы, замерзла, то ли была напугана, она вся дрожала, ее руки ходили ходуном, а губы тряслись. Она стала неуклюже разматывать цепь, виток за витком, иногда заваливаясь на меня всем телом.

— Р-р-р! Тухлый трах! Что вы там копаетесь?! — с нетерпеливым недовольством рыкнул Хоркис.

— Сейчас, сейчас, — заторопилась гномка, начиная трястись еще сильнее.

Когда мои руки, наконец, стали свободны, я послал частичку согревающего тепла девчонке, и быстро самостоятельно освободился от остатков цепи на ногах. Но встать не смог, одеревеневшее тело не слушалось меня. Пришлось израсходовать капельку магии и на себя.

Я подскочил, и чуть не врезался головой в низкий свод потолка. Согнувшись, рванул к Хоркису. Согрев и его, снял с него цепь. Он тут же встал на колени и, восстанавливая кровообращение в затекшем теле, энергично зашевелил плечами, руками и гибким хвостом.

— Спасибо, Эли, — обратился я к девчонке. — Похоже, что ты спасла жизнь мне и Хоркису. Я твой должник. Клянусь, если потребуется, оплатить тебе тем же, — произнес я сакральные слова. — А теперь расскажи все, что знаешь о ситуации в большой пещере.

— Я ничего не знаю. Побоялась выходить. А вот в покоях Повелителя двое мертвых. Убиты с помощью дротиков. Один из них мой отец, второй — его советник. Я обнаружила это, когда вышла из своей комнаты в общий зал, собираясь пройти в личные покои Повелителя, чтобы добыть тебе кристалл, — срывающимся, писклявым голосом, в котором звучали слезы и отчаяние, стала рассказывать она. — Хоть мой отец суров и жесток, но он единственный мне близкий гном. И его смерть меня ужаснула. Я стояла, смотрела на его тело и не знала, что делать. Кого и как звать на помощь? Только решилась выйти в большую пещеру, и позвать хоть кого-нибудь, как началось землетрясение, вслед за которым хлынула вода. Мне пришлось убегать от воды и спасаясь забраться на стол в своей комнате, встав во весь рост. Затем, когда вода спала, я решила, что вначале надо спасать живых, а потом уже думать о мертвых. Поэтому я вернулась, добралась до комнаты Повелителя, но поняла, что до сундука с богатствами мне не добраться. В полутьме обшарила его комнату, и в нише стола нашла эти кристаллы. Сейчас уже утро, поэтому, я думаю, что если кто-то из гномов в большой пещере спасся, то они не решатся выйти наружу, даже если выход не завалило, — борясь со слезами, дрожащими губами, вновь начиная нервно трястись всем телом, закончила она свой рассказ.