Алин Крас - Превыше Магии

Подбежавший ко мне Хоркис дрожал от возбуждения:

— Ух! Трах! Боязно на тебя смотреть было! Страшно представить, что вдруг грохнешься с такой высоты! А как понял, что летишь и падать не собираешься, так завидно стало! Умеете же вы, эльфы, такое учудить, что ум за разум заходит! — никак не мог унять он свои восторги, помогая мне аккуратно складывать сдувшуюся оболочку шара.

Наложив на аэростат защитное заклинание, и не обращая внимания на полные восхищенного возбуждения крики гномов, я поспешил на Торговую Улицу за краской для шара.

Следующий день я посветил сборам. Кажется, предусмотрел все. Еда и вода запасены в достаточном количестве. Теплая одежда и спальный мешок для Эли. Справить малую нужду я могу и за борт, через специально сделанное отверстие, а большую, потерпеть. А вот Эли, в ее положении долго терпеть не может, да и опасно это. Поэтому для нее я приготовил ночную вазу.

В последний день нашего с Эли пребывания в Гномьих Горах, нам предстоял прощальный визит к Повелителю.

После взаимных приветствий, Тор поблагодарил меня за оказанную гномам помощь и, обращаясь к Эли, сказал:

— Эли, сочувствую всем твоим потерям, и мне жаль, что тебе пришлось так много всего пережить. Но я надеюсь, ты не держишь зла на всех нас, твоих сородичей. Желаю тебе благополучно разрешиться от бремени, и, если тебе не понравится жить в Эльфийском Лесу, я тебя, вместе с твоим ребенком, с распростертыми объятьями охотно заберу назад в Горы. Знай, ты всегда нужна гномам, и любой свободный мужчина из рода Повелителей будет рад связать с тобой свою судьбу.

Я чуть не зарычал от злости, услышав эти слова. И невольно сделал шаг вперед, прикрывая Эли собой. Моя! Никому не отдам!

Эли, на такую мою реакцию, положила мне ладонь на поясницу, чуть заметно погладила, стараясь успокоить, и, выступив вперед, ответила:

— Благодарю, Повелитель. И за твое сочувствие, и за то, что ты приютил меня и гномов из моего поселения. И за предложение снова принять меня в случае необходимости. Но, я надеюсь, мне не придется возвращаться. — Сняв Кольцо Повелителя со своего пальца, она, подойдя к Тору, вложила кольцо в его ладонь со словами: — Передай это кольцо тому, кого ты посчитаешь достойным.

— Эх, жаль, что не ты будешь его носить. Ты и есть, самая достойная, — не скрывая своей досады и огорчения, с тяжелым вздохом ответил он. — Спасибо, что оставляешь кольцо, по праву принадлежащее тебе. Оно залог того, что в наших Горах, со временем, вновь возродится третье поселение, во главе с новым Повелителем.

Эли согласно кивнула:

— Я буду рада этому. Желаю удачи.

— И тебе удачи, девочка, — осторожно обнял Тор Эли.

Вернувшись в жилище, мы еще пообщались с Хоркисом и Умой, давая друг другу последние наставления. Ума, волнуясь за Эли, настойчиво рассказывала ей, чтобы она вовремя и хорошо кушала, не поднимала тяжелого, не сидела на холодном и не общалась с незнакомыми. Я же разделил все добытые здесь кристаллы-накопители на две равные части.

— Держи, это твое, — сказал я, положив перед Хоркисом половину кристаллов. — Теперь, ты самый богатый орк в Мире.

— Да иди ты! На кой они мне? — равнодушно пожал плечами Хоркис. — Я же не могу, как ты, ими воспользоваться.

— Это огромный капитал, который ты всегда можешь превратить в деньги и приобрести все, что захочешь, — возразил я.

— Долбанный трах! Все, что мне надо, я добуду, как и раньше, без них, — продолжал упрямиться орк.

— Ты теперь должен заботиться не только о себе, но и об Уме. Ведь не в гостинице ты с ней будешь жить, как это было раньше, когда ты был один и подолгу пропадал на охоте, или кочуя со мной с места на место. Тебе надо купить для Умы дом. Создать в нем необходимые удобства, приобрести предметы быта. Вон, спроси у Умы, она тебе объяснит, что деньги лишними не бывают. Ума очень практичная, так что, прислушивайся к ее мнению по поводу трат и приобретений, — посоветовал я.

Ума, внимательно слушавшая наш разговор, согласно закивала.

— Ладно, — сдался Хоркис, — об этом я как-то не подумал. Дом, и правда, нужен.

Женщины обнялись перед расставанием. С мокрыми глазами договорились о будущей встрече в Эльгноморе. Ума обещала, что будет там помогать Эли с маленьким ребенком.

Уже в постели, обнимаясь, нежно поглаживая друг друга и целуясь, Эли первый раз за все эти дни, пожаловалась мне:

— Я боюсь.

— Чего боишься, Малышка моя, полета? — уточнил я.

— Нет. Предстоящей операции. Вдруг что-то пойдет не так.

— Не бойся, я уверен в мастерстве и знаниях своей матери. Все будет хорошо.

— А ты будешь рядом в это время?

— Конечно, не волнуйся.

Так, перешептываясь, борясь с волнением, мы и уснули.

— Хой! Хой! Хой! — слаженный, прощальный крик гномов сопровождал наш с Эли отлет.

Корзина мягко поднялась вверх, и, когда достигла необходимой для маневра высоты, я направил полет на юг, в сторону Эльфийского материка. В горах о прямолинейном полете и речи быть не могло. Я стоял, высматривая безопасное направление, лавируя среди высоких скал.

Эли, закутанная в плащ, с глубоко надвинутым капюшоном, и в солнцезащитных очках, сидела около моих ног, сжавшись в комочек от страха. Я волновался за ее состояние. Но она постепенно привыкнув и освоившись, стала поглядывать на небо, пока еще не решаясь подняться на ноги и выглянуть за борт корзины.

На такой высоте казалось, что ты плавно плывешь по бескрайнему небу. Яркое, утреннее Желтое солнце как будто совсем рядом, еще чуть-чуть и можно коснуться его рукой.

— Малышка, как ты себя чувствуешь? Не слишком ли для тебя много солнца? — беспокоясь о ее глазах, спросил я.

— Мне хочется снять и капюшон, и очки. Можно? Впечатление такое, что они мне не нужны. То ли эликсир помогает, то ли наши тренировки дали такой хороший результат, — ответила она довольно.

— Давай не все сразу. Пока сними перчатки, потом капюшон, а очки, я думаю, все же лучше оставить.

Когда через некоторое время она откинула капюшон, ее волосы, тронутые легким ветром, вспыхнули как пламя, розовато-золотистая кожа засияла, зеленые глаза заблестели, губы расплылись в улыбке, обнажив ровные белые зубки, сверкающие на солнце. Какая же она необычно яркая, красивая!

Через два часа полета Эли почувствовала себя уверенней. Встав на ноги, одной рукой держась за меня, а второй за борт, она решилась посмотреть вниз. Под нами проплывали Горы. Зубчатая линия высоко поднятого горизонта, острые снежные вершины, верхушки которых утопали в облаках, обнаженные скалы, крутые склоны, изрезанная ущельями поверхность, голубой лентой струящаяся река. Суровый, холодный, безмолвный, величественный пейзаж.

Но постепенно вид гор менялся. Вершины становились все более округлыми и плоскими, склоны пологими. Кое-где появлялись зеленые пятна растительности, особенно вдоль берегов реки. С понижением рельефа гор, я снижал и высоту полета. Воздух стал более влажным и заметно теплее, чем на большой высоте. Особенно потеплело, когда взошло Красное солнце, Эли сняла плащ, а я куртку.