Татьяна Абиссин - Пара для принцессы вампиров. Книга вторая

В любом случае, хочу, чтобы ты знала: я ни в чем не виновата. Тот несчастный поцелуй… Если бы я хотела разозлить Спенсера, придумала бы что-нибудь поинтереснее. Впрочем, речь не об этом. Одно маленькое недоразумение с этим парнем выливается в гигантскую проблему. Десять минут спустя, после нашей ссоры, я увидела, как он обнимается с Родани… Можешь себе представить, как я разозлилась?

В общем, это все, что я хотела тебе сказать. Мне и писать об этом сложно, не то, что обсуждать вслух».

Сурен, читая это сумбурное послание, дожевывал мятную конфету. Ну вот, хоть какая-то информация.

Симон и Морис?! Похоже на правду. Роковая красотка Родани соблазняет партнера однокурсницы? М-да, свежо и ново! Морис — отчаянная девушка, раз не боится мести взбешенной вампирки.

Сурен сделал копию письма, и затем, с помощью заклинания, отправил его Пейн. Затем взял в руки небольшую бандероль, в блестящей бумаге зеленого цвета, перевязанную бантом. К бандероли крепилась карточка, на которой каллиграфическим почерком значилось: «Симону Спенсеру».

Журналист возбужденно потер ладони: «Надо же какая удача! Неужели подарок от поклонницы? Уж не Морис ли постаралась?» Он в нетерпении разорвал бумагу, а затем открыл бандероль, здраво рассудив, что восстановить прежний вид можно будет с помощью магии.

Внутри, рядом с небольшой коробкой, лежало письмо. Сначала Сурен открыл коробку. На темно-зеленом бархате красовались два массивных серебряных браслета, засверкавших в солнечных лучах.

«Похоже на обручальные парные браслеты…»

Сурен повертел их, однако не нашел никаких надписей на память. Тогда он развернул и прочитал письмо, которое имело весьма любопытное содержание:

«Моему дорогому Симону.

Хочу подарить тебе эти браслеты. Когда-то они принадлежали самому Перворожденному. Согласно легенде, они обладают защитными чарами. Носи их постоянно, в память обо мне…

С любовью, твоя…»

Как Сурен не старался, разобрать подпись ему не удалось. «Может, проверить почерк Родани?» Журналист уже собирался запечатать подарок и отправить его Спенсеру, однако что-то его остановило. Возможно, красота браслетов или связанная с ними чужая магия.

Парень не смог справиться с искушением, и, погладив пальцем холодный полированный металл, надел сначала один, затем другой браслет. Несмотря на то, что браслеты казались большими, они плотно обхватили запястья.

«Роскошный подарок. Не просто украшение, но еще и винтаж. Классно смотрятся… На руках Симона, наверное, будут смотреться еще круче», — с невольной завистью подумал Сурен, когда ощутил слабость. Ему вдруг стало не хватать воздуха, перед глазами замелькали мушки.

Внезапная догадка, осенившая Сурена, оказалась настолько жуткой, что он принялся судорожно стягивать браслеты, не обращая внимания, что в кровь раздирает кожу. Однако те не сдвинулись ни на миллиметр. Спустя минуту незадачливый журналист потерял сознание.

…Лиз Сименс с подругами, спешившие на завтрак, заметили, как Сурен медленно оседает на пол, и подняли тревогу.

— Вы говорили, что у нас совсем нет денег, но купили ей новое платье! Вы совсем не думаете обо мне! Сколько я уже буду чинить магией свои прошлогодние джинсы? Да и старая куртка жмет в плечах! — Ким раздраженно ходил взад-вперед по кухне перед матерью, которая жарила бекон к завтраку.

— Но твоя сестра в этом году первый раз идет в магическую школу. Ей просто необходимо выглядеть, как и подобает юной леди. Ты же — мальчик, тебе проще. Но с Джейн все по-другому… К тому же, она хочет произвести хорошее впечатление на…

— Симона, я прекрасно помню, мам.

После этого короткого разговора Ким решил устроить родителям бойкот. Не есть, не пить вечером. Для его матери, не накормить младшего сына, равносильно преступлению.

«Пусть так, пусть запомнят этот день! Почему один я должен страдать из-за того, что у нас нет лишних денег? Так бы и сказали, что любят свою ненаглядную малышку Джейн больше!»

Ким меланхолично рассматривал звездное небо, развалившись поперек крыши родного дома. Крыши, которую уже много раз чинили, но при каждом его движении она скрипела и грозила разрушиться. Он размышлял о несправедливости жизни, и о том, что Симон, к примеру, на свои деньги, доставшиеся по наследству, может скупить несколько ювелирных лавок в вампирских городишках. Или же устроить сотню дорогущих вампирских приемов, где виной польются дорогие напитки. Так почему же ему, так не повезло родиться в этом доме с братьями и одной вредной сестрой, которая перетянула все внимание родителей на себя?

— Эй!

Ким вздрогнул и чуть не упал. Наедине со своими мыслями он и думать забыл, что кто-то может его потревожить. Из окна высунулась кудрявая голова с волосами цвета спелого шиповника.

— Джейн, иди спать. Я не разрешал никому входить в мою комнату, — Ким очень злился, что проведать его пришла не мама. Сейчас он не отказался бы от печеной картошечки или ароматного бекона.

Вместо ответа девочка, перекинув через плечо сумку, перелезла через окно, и, ухватившись руками за скат крыши, поднялась наверх, устроившись рядом с ним.

— Почему ты не ходил на ужин?

— Я не голоден.

— Неужели? А мне кажется, что ты просто злишься, что мне купили новое платье. Знаешь, я тут думала, думала, как с тобой помириться…И решила тебе его подарить! — с этими словами сестра достала из сумки полиэтиленовый пакет. — Если прекратишь на меня дуться, я и без нового платья обойдусь.

Ким покраснел, точно вареный рак:

— Крыша у тебя, что ли, поехала? Зачем мне платье? Парни такое не носят.

— Ну, так продай его, и купи, что ты там хотел…Джинсы, кажется? — Джейн лукаво подмигнула.

— И чего ты ко мне пристаешь со всякими глупостями, — Ким почувствовал себя неловко и отвернулся. Похоже, он — самый большой эгоист в собственной семье.

— Я не хочу, чтобы ты злился на меня. Твоя сестренка еще помнит, кто учил ее читать и писать, и кто ругал глупых старших братьев, когда они подкидывали ей «по приколу» в кровать дохлых мышей. Хотя, ты мог вести себя и по-другому, ведь если бы не было меня, родители любили бы тебя больше, как своего последнего ребенка. — Джейн вздохнула, поднимая глаза к небу. Она вдруг пожалела, что не захватила себе свитер или куртку. Августовские ночи совсем не такие теплые…

— Джейн… Я не делал ничего особенного. Просто хотел стать братом, которым ты могла бы гордиться, — смущенно пробормотал Ким.

— Хмм… Хочешь есть?

— Не проси, сегодня не слезу. Я пытаюсь вести себя, как мужчина, а ты мне мешаешь.

— Да нет, я принесла тебе немного пирожков и риса с мясом. Сама приготовила. Будешь? — Джейн вытащила из сумки небольшую коробку с едой.