Анна Замосковная - Волчица лунного князя

Окошко отворяется рамой внутрь. На меня накатывает прохладный влажный воздух. В комнату проскальзывает чёрная фигура.

— Не бойся, мы тебя спасём, — обещает хриплым шёпотом.

Ну… надеюсь. Очень домой хочется.

Внезапной спасительницей оказывается брюнетка с грацией кошки и ярко-голубыми глазами. Расстегнув ремни, она острым когтем поддевает край стянувшего меня полотна и резким движением вспарывает его до моих колен.

Внутри кокона я голая. Руки и ноги затекли, еле двигаюсь, морщась из-за бегающих в мышцах иголочках. Ухватив за плечи, девушка помогает встать. Достаёт из-за пояса бутылочку и опрокидывает над раненым плечом. Шипящая пена взвивается до щеки, окатывает волосы. Не больно, но жутко. Трогаю плечо и натыкаюсь на маленькие влажные отверстия в коже.

Укус. Звериный.

— Идём, — шепчет девушка и тянет к окну.

Покачиваясь от усталости, стаскиваю с кровати простыню. Девушка закатывает глаза, но не возражает, пока я обматываю простыню вокруг тела. Подталкивает к открытому окну.

К счастью, оно достаточно широкое, чтобы боком в него протиснуться. Но это второй этаж! Заметив внизу голого брюнета, не успеваю отреагировать — девушка выталкивает меня, и я падаю в сильные руки незнакомца.

— Поймал, — жарко шепчет он на ухо.

Ладонью зажимает мне рот и вонзается зубами в раненое плечо. Боль яркой вспышкой охватывает тело, прожигает огнём. Голова идёт кругом, всё переворачивается.

— Кусай, — велит брюнет и притискивает моё лицо к своей шее. — Давай, в этом твоё спасение.

Невыносимая слабость наполняет мышцы, будто свинец, и я скольжу вниз. Меня подхватывают на руки и несут.

— Перебей запах, — шепчет мужчина, его горячие руки сжимают меня, будто тиски.

— Слушаюсь, — шипит в ответ девушка.

Шипит что-то ещё, накрывая нас влажными мелкими каплями.

Перед глазами — тёмно-фиолетовое небо с огромной луной. Промелькивают ветки деревьев. Шагов не слышно, лишь шелест листьев.

— Потерпи, — едва слышно просит спаситель-похититель. — Когда слабость пройдёт, укусишь меня, и будешь в безопасности. Укусишь, и Лутгард тебя больше не достанет.

Это уже не смешно. Что за оборотне-вампирские замашки? Не хочется думать о мистике, но память так некстати подкидывает явившихся в офис волков и то, как обрастал шерстью и клацал зубами мой первый похититель, и когти девушки, и эта странная луна в небе… Неужели оборотни существуют?

Вдали раздаётся яростный вой, усиливается, множится, словно воет уже не один волк, а несколько десятков. Сердце сжимается.

— Бежим! — рявкает брюнет.

В его скачке по полям и кустам меня трясёт и подбрасывает до клацанья зубов. Но силён мужик — даже не запыхался меня нести.

— Рядом разрыв! — девушка легко бежит рядом.

— Знаю. Проскочим.

Меня на ходу швыряют на плечо, предоставив вместо луны созерцать резво сжимающиеся ягодицы. К нудистам я, что ли, попала? Он вбегает в высокую траву, та громко шуршит, хлещет его по бёдрам, блестит в серебристом свете.

Прилив крови к мозгу кружит голову, глушит, и всё сильнее хочется сбежать. В доме был голый одержимый укусами мужик, здесь такой же. Есть ли между ними разница?

Воздух вибрирует от воя.

Трава под нами раздаётся, обрывается в тёмные провалы с искорками светлячков. Но когда разрывы становятся шире, понимаю: это не светлячки, это… звёзды?

Голый похититель со мной на плече скачет по всё уменьшающимся островкам и клочкам земли, под которой — звёзды, спиральные туманности галактик, бескрайние просторы Вселенной…

— Аа! — обхватываю похитителя под мышками, вся сжимаюсь.

От ужаса сердцебиение зашкаливает. Хватаю ртом холодный воздух.

Воют волки. Вскидываю голову: мы словно бежим по островкам на тёмной, отражающей звёздное небо воде. А там дальше — тёмный лес, и серые тени волков, на их шкурах мерцают отблески лунного света. Но в «воде» огромная луна не отражается.

Да я сплю.

Это просто не может быть правдой. Но всё равно мёртвой хваткой держусь за похитителя, и даже боль в плече отступает от ужаса и… восхищения: раскинувшаяся внизу Вселенная прекрасна.

Резкая остановка, похититель покачивается. И меня окатывает холодом: он стоит на малюсеньком пяточке земли, едва-едва хватает на половину стоп, из-под которых торчит примятая трава.

— Лови! — Похититель тянет меня с плеча. Вцепляюсь сильнее. Он почти рычит. — Отпусти, иначе сдохнем.

Но руки парализованы ужасом. Брюнет дёргает сильнее, резко отклоняется, пытаясь сохранить равновесие. Мельком замечаю скачущих по островкам волков, то и дело обращающихся в людей и снова в животных.

Брюнет раскачивается сильнее, и я взмахиваю руками. Сдёрнув меня с плеча, он швыряет меня вперёд. Полёт прекращают сильные руки. Сползая на траву, успеваю заметить, что следом за мной прыгает огромный чёрный волк. Ему едва хватает сил долететь до земли, задние лапы соскальзывают в бездну, и меня отпускают. Поймавшая меня девушка бросается к напарнику и за шкирку вытягивает из бездны.

Серые волки приближаются. Воют.

— Взрывай, — рычит-требует обращающийся в мужчину брюнет.

И накрывает меня своей тяжеленной голой тушкой.

БАБАХ!

Земля содрогается. В ушах звенит. Земля подо мной продолжает мелко вибрировать.

— Разрыв увеличивается! — сквозь звон в ушах пробивается женский крик.

С зубодробительным скрежетом пласты дёрна прорезает трещина. Комья грунта проваливаются в звёздную бездну, застывая на лету, словно в стекле.

— Бежим!

Меня поднимают на ноги, снова вскидывают на руки, и мы мчимся по лесу. Сзади трещит и грохочет. Огромная луна безумно сияет в небе, её то и дело перечёркивают тёмные ветки деревьев.

Бежим.

Треск стихает. Дыхание брюнета становится тяжёлым.

Вокруг раздаётся вой. Сразу везде, оглушительный.

Брюнет останавливается. Девушка подскакивает к нам.

Моё сердце безумно грохочет в груди. Звериное рычание наполняет воздух. Поворачиваю голову: в темноте между деревьями мерцают жёлтые, зелёные, голубые глаза.

В лунный свет выступают бурые волки.

Самый первый — огромный желтоглазый матёрый волчище метра полтора в холке — вскидывается на задние лапы, растёт, превращаясь в статного мужчину. Шерсть на голове уменьшается до короткого седого ёршика. Глаза наполняются фосфорным светом, отбрасывающим сияние на острые скулы.

— Отдай, — приказывает вожак и кривит пухлые губы, обнажая клыки.

Мой спаситель-похититель рычит в ответ.

— Спокойно, — его спутница кладёт ему на плечо когтистую руку, сжимает так, что почти вспарывает кожу, и рык прерывается. — Мы в меньшинстве.

— На ней моя метка. — Брюнет крепче прижимает меня к себе. — Она моя.