Юлия Буланова - Серебряные крылья [СИ]

— Ты не имеешь права останавливаться, — напомнил он сам себе.

Как же хотелось закрыть глаза и забыться хотя бы на пару минут, отбросив от себя ответственность за жизнь Дианы, собственный страх и нечеловеческую усталость. Но так нельзя. На счету, возможно, каждая секунда. И нужно взять себя в руки.

Только от чего так тяжело дается каждый глоток воздуха? Легкие пронзает резкая боль всякий раз, когда он пытается сделать глубокий вдох. А перед глазами пляшут разноцветные пятна.

— Ты не имеешь права останавливаться, — молодой человек повторил это еще раз, а после сжал зубы и снова начал двигаться к своей цели.

За эту секундную слабость ему было стыдно. Он ведь не ранен даже. Царапины не в счет. Они доставляют лишь небольшой дискомфорт. Когда Саша пару лет назад сломал руку, это было значительно больнее. Однако желания лечь и умирать у него тогда не наблюдалось.

Каждый метр, который он преодолевал со своей миниатюрной, но такой неудобной ношей давался ему с неимоверным трудом. Каждый вдох и выдох были подвигом.

Террористы? В мутном мареве, что стояла перед его глазами, их видно не было. Как, собственно, и защитников. Выстрелы? Да, звучали. Где-то там в отдалении. Словно бы в параллельной вселенной.

Когда навигатор подал сигнал: «Вы на месте», — Александр даже не сразу поверил в это. Неужели все? Пришли?

Молодой человек первым делом проверил пульс однокурсницы. Слабый, но есть. И это было хорошо. Он еще хотел посмотреть на встроенные в комм часы, чтобы понять, сколько времени ему понадобилось, чтобы проползти, таща за собой девушку, сквозь половину парка. Но не успел. Его сознание заволокла серая дымка беспамятства.

Вадим чувствовал себя разбитым, потерянным и совершенно беспомощным. Хотя, нет, не беспомощным, а неспособным помочь. Диане, Саше, Тео и Рею. Жизнь и здоровье остальных его ребят опасений уже не внушала. Да и пострадали они не так уж сильно.

Талин, так и вообще, отделался легким испугом. То есть ранен он не был. В остальном досталось ему по полной. До сих пор, как пришибленный ходит. У одной из заложниц от пережитого стресса начались схватки. И ему пришлось роды принимать. А потом еще и искусственное дыхание новорожденному делать. Но парень — молодец. Справился.

Снежным тоже повезло. Лишь несколько синяков и ссадин заработали. Джейсон Риз получил сотрясение мозга и пару царапин. Каролина Дрейк — пулю, застрявшую между ребер. Ничего серьезного, в общем.

Но самым везучим в их компании оказался Морье. Ему выстрелили в сердце. Точнее туда, где у обычных людей сердце находится. Но этот юноша еще раз подтвердил звание «уникума». У него оказалась транспозиция внутренних органов — редкое врожденное состояние, в котором основные внутренние органы имеют зеркальное расположение по сравнению с их нормальным положением. То есть сердце его находилось справа. Это спасло ему жизнь. Хотя, крови он потерял много.

А вот Рей Андерс получил четыре пули, одна из которых задела сердце. Он выжил, буквально чудом. Спасли его в последний момент. Операция длилась почти двадцать часов. И вроде бы обошлось. Наниты потрудились на славу, устранив все повреждения.

Александр Польский получил шесть ранений. Самым опасным оказалось пробитое легкое. Правда, врачи утверждают, что он очень хорошо переносит лечение и не сегодня — завтра встанет и будет бегать.

А Диана не будет. Возможно уже никогда. От того, что сказал Вадиму ее лечащий врач, хотелось выть. Нет, жизни ее ничего не угрожало. Саша все правильно сделал. И это позволило дождаться помощи.

А еще… его девочка будет ходить. Восстановление двигательной функции правой ноги возможно на шестьдесят процентов. Но это и все, что обещают доктора.

Вадим даже не спрашивал, сможет ли она танцевать. Все и так было ясно. Дорога в большой балет для нее отныне была закрыта. И в то же самое время, он понимал, что не танцевать она просто не сможет. Танец — не столько призвание, сколько смысл существования этого запутавшегося во взрослых проблемах ребенка.

Мужчина тяжело вздохнул и, просив тоскливый взгляд на спящую невесту, вышел из ее палаты. Как бы не хотелось ему оставаться здесь, у него все же были обязательства перед другими ребятами, их родителями и самим собой.

Нужно было привести себя в порядок, переодеться и поесть. Благо, Майк привез ему чистые вещи. После этого необходимо проведать остальных курсантов.

Спать хотелось ужасно. Но том, чтобы поехать домой и, наконец, отдохнуть и речи не шло. Оставлять Диану одну больше чем на час Вадим не мог. Ему было страшно.

«Почистить зубы и умыться», — стояло первым пунктом его программы на сегодняшний день. Вот, бы еще душ принять, но на это не было ни времени, ни сил. Поэтому пришлось ограничиться малым. Сунуть голову под мощную струю холодной воды. И ничего, что воротник промок — высохнет. Зато сознание немного прояснилось. Теперь бы еще кофе, а к нему что-нибудь посущественнее дешевых шоколадных батончиков из автомата.

После необходимо поговорить с остальными его курсантами, находящимися в этой клинике. Узнать, не нужна ли им помощь. А уже потом, уже в который раз брать штурмом кабинет заведующего отделения хирургии и травматологии. Да, врачи не умеют творить чудес. Но должны же быть инновационные методики, препараты, использование которых не предусмотрено страховкой. Ну, хоть что-нибудь.

— Господи, — прошептал мужчина, спрятав лицо в ладонях. — Я все сделаю. Только дай мне возможность ее спасти.

И словно бы в ответ на эту отчаянную мольбу, в туалетную комнату нерешительно вошел черноволосый паренек лет семнадцати на вид. Высокий. Худощавый. С бронзовой от загара кожей и правильными чертами лица. Про таких обычно говорят: «Сухота девичья».

«Вот повзрослее немного, — подумал Вадим отстраненно. — И от особ женского пола отбоя не будет». А через мгновение майор Аверин застыл, как громом пораженный потому что с лица незнакомого парня на него смотрели глаза Дианы Вирэн.

— Здравствуйте, — молодой человек начал как-то нерешительно, словно бы опасаясь, что его оборву, не станут слушать. — Меня зовут Ильдар. И мне очень нужна ваша помощь. Вы не подумайте! Это вам будет совсем не сложно.

Мужчина кивнул, подбадривая своего юного собеседника, когда он запнулся, видимо, растеряв последнюю храбрость.

— Вы не могли бы поговорить с лечащим врачом моего… друга. Ну, конечно, не совсем друга. Мы просто в одной школе учимся.

— Поговорю, — Вадим наконец справился с собой и смог ответить спокойным, даже безразличным тоном.

— Скажите ему, что Денис — не наркоман. Пожалуйста. Они его не лечат. Совсем. Просто бросили в палату. Умирать!