Анна Грэм - Зверь

— Я знал мать Бишопа с детства, — по выражению его лица Эллен поняла, что «знал» для него равно что «любил», и затихла, боясь дышать. Она с замиранием сердца внимала всему, что касалось Адама, неожиданно ставшего для неё самым важным человеком в жизни, — но она выбрала не меня. Изабель никогда не говорила, от кого ждёт ребенка, но её молчание всё сказало мне. В тот день я гнал в Портленд, как сумасшедший, пока она тихо и мужественно рожала на заднем сиденье. Но я всё равно опоздал.

Шериф замолчал, собираясь с духом, пока Эллен соотносила его слова со словами Адама, в ту ночь, когда он впервые осторожно рассказывал ей о себе.

— Адам мог быть и моим сыном. Я не хотел, чтобы проклятье моего предка довлело над ним. Они не забирают детей с собой в лес, у них нет женщин и нет возможности их вырастить. Они оставляют их на людей до момента перехода. Я взял Адама себе, не позволил отправить его в приют. Помог обуздать Зверя, сделал всё, что в моих силах, он ведь даже сумел уехать отсюда. Но он вернулся из-за меня.

— Я не хочу уезжать, — звучало как «я не хочу бросать его» и Нильсен снова услышал в её словах истинный смысл, она поняла это по его взгляду, полному сочувствия и вины. Эллен ужаснулась своей мысли. Буквально пару дней назад она была чужда ей, но теперь она не знала, что будет делать в большом мире без него.

— Понимаю. Но остаться вы не можете тоже, милая Эллен. Если вы погибнете… — шериф замолчал и прикрыл глаза, наверняка проживая заново свою потерю, как и первую потерю своего сына. — Адам потеряет вас.

Внутрь, под рёбра словно сунули раскалённую спираль. Глухая боль расползалась по нервам, перекрывая боль физическую, парализовывая, лишая желания жить и двигаться. Барр никогда не знала, каково идти на жертвы. Всю свою жизнь она гналась за сиюминутными удовольствиями и убегала от проблем, теперь же этот её излюбленный метод не работал. Это был перелом. Разделение на до и после. Эллен не знала, как будет собирать себя заново.

— Вы будете далеко, но будете живы. Для вас обоих это лучший исход.

Эллен молча кивнула и выбралась из кресла, намереваясь проверить вещи и документы перед отъездом. Она понимала, что шериф прав, и смиренно приняла неизбежное.

Спустя полчаса она узнала, что рабочие обнаружили Сэма висящим внутренностями наружу прямо на будке КПП.

Дождь зарядил почти сразу после того, как первый луч солнца мазнул по верхушкам безмолвных, недвижимых сосен. Мутная темнота обрушилась на Форт-Келли с первыми ледяными каплями, которые нещадно смывали кровь и следы в почву, устланную сухими сосновыми иглами и щепой.

— Адам, это плохая идея.

— Не смотри туда.

Под ногами хлюпала жидкая грязь, пока Адам вёл её к своему Форду, припаркованному прямо возле КПП. Тело охранника никто не снял, оно висело распластанным по скату крыши и насаженным на штыри, напоминая часть кровавого библейского сюжета. Его лицо, омытое дождём, было изуродовано в немом крике ужаса. Это был второй труп за сутки.

Эллен больше ничего не чувствовала: ни страха, ни отвращения, будто кровь, кости и рваная плоть стали для неё чем-то обыденным. Она понимала, что это зрелище не пройдёт для неё легко, знала, что рано или поздно оно о себе напомнит — дурными снами, истерикой или ко всем чертям поехавшей психикой. Оставалось только ждать, когда её накроет, и надеяться, что это не случится прямо сейчас.

— Это выглядит так, будто мы сбегаем.

Ею владело дурное предчувствие. Она не верила, что план Адама удастся, а если удастся, не хотела представлять, какова будет цена. Теперь она знала историю Форт-Келли. Знала, что Зверь, живущий в людях леса, хочет крови. Он хочет очистить свою территорию, вытравить с неё всех тех, кто на неё покусился, отомстить за жизнь, загубленную в лаборатории военной базы любопытства ради. Они хотят убить Варгаса — того, кто взялся расследовать их кровавые дела. Её — за то, что пыталась вернуть одного из них обратно в мир людей. Адама — единственного, кто не давал им это сделать. И среди них — её брат. Человек, с которым она выросла. Любимый сын, чьи родители не смогли смириться с потерей.

Эллен крепче вцепилась ему в руку, словно пыталась защитить, дёрнуть в сторону от опасности, забрать с собой. Мысль, что кто-то может причинить ему вред, проворачивала внутри раскалённый прут, и Эллен двигалась неохотно, едва передвигая ноги, словно стараясь оттянуть момент. Она до ощутимой боли в груди не хотела оставлять его один на один с неотвратимой бедой.

— Мистер Бишоп. Мисс Барр. Отойдите от машины.

Голос Варгаса вонзился в её спину, словно пуля. Она застыла, упёрлась ногами в рыхлую, размытую почву и дёрнула Бишопа за рукав назад, потому что он не собирался подчиняться — не глядя в сторону детектива, Адам продолжал упрямо топать в сторону Форда.

— У вас со слухом плохо? — повторил детектив. Он нагнал их и перекрыл собой дорогу, красноречиво распахивая полы форменной куртки, за которыми виделись очертания пистолета в кобуре.

— Уйдите с дороги, сэр, иначе…

Адам выступил вперёд, заталкивая Эллен себе за спину. Она не видела лица Бишопа, зато видела отчётливо, как злобно детектив смотрит на него снизу вверх, как ходят желваки и дёргаются мускулы на его смуглом лице. Варгас был напуган и оттого зол, как чёрт. Следы усталости и бессонных ночей залегли под его глазами сизыми тенями, расширенные зрачки и ходящая ходуном грудь под натянутой тканью светлой рубашки явно выдавали его нервозность. Варгас имел оружие и власть, данную ему полицией штата, но ни то, ни другое в Форт-Келли не работало.

— Это угроза? Я внесу это в протокол.

Адам сделал шаг вперёд. Эллен снова ничего не могла предпринять, она никак не могла выпутаться из рук Бишопа — он крепко держал её за рукав, то и дело заводя назад, едва она пыталась влезть между ними. Они должны были либо подчиниться, либо прорываться с боем — Адаму ничего не стоило отбросить Варгаса от себя, словно куклу, набитую старым тряпьём. Он не думал о последствиях, сосредоточившись на цели. Эллен не хотела, чтобы ценой её жизни стало обвинение в серийном убийстве для них обоих.

— Вы в дерьме по горло, сэр, — это нарочито вежливое «сэр» Бишоп едва из себя выдавил, скорее, выплюнул сквозь зубы. — И всех тянете за собой. Если бы вы знали, во что влезли…

— Отлично, расскажете мне, во что я влез, когда будете давать показания в суде. А теперь, позвольте, сэр, — произнёс Варгас с долей презрения, в тон Адаму.

Прозвенела цепь наручников. Варгас раскрыл браслеты и протянул их вперёд, приглашая Бишопа добровольно сдаться.

Дождь заливался за воротник, мерзко хлюпая вдоль позвоночного столба до самой поясницы, пояс джинсов давно намок, сжимая талию в холодных тисках, впивался в кожу ледяными щупальцами. Эллен била крупная дрожь, страх и холод пробирали тело до костей, пока она безучастно смотрела на двух мужчин, которые не думали щадить друг друга.