Ольга Романовская - На службе их величеств

— Кто это тебя так? — отреагировала королева на царапину на щеке собеседника и, потянувшись через стол, положила на неё ладонь. — Едва глаза не лишился! Элалий, опять не договариваешь!

Лечебная магия за считанные минуты затянула кожу. Довольно улыбнувшись, Раймунда принялась за еду.

— Да, ерунда! — отмахнулся граф Саамат. — Пугать не хотел. Нежить напала, неудачно подставился. Глупо, правда? Такому-то магу как я! Узнали бы в Академии, на смех бы подняли.

— И лишились бы денег, — усмехнулась королева. — Род Саамат немало вложил в Академию чародейства. Помнится, твои родители тоже пожертвовали крупную сумму. Да и ты, сколько денег, сил и времени ты тратишь на этих бездарей!

— По всей Лаксене, заметь, — рассмеялся граф Саамат и предложил выпить за встречу.

Разговор крутился вокруг последних новостей, визита императора и поездки графа Саамата на далёкие острова, по которым некогда прокатилась страшная война. Он искал разного рода артефакты и обещал подарить один Раймунде. Затем королева решилась перевести беседу на перстень с розами и поведала о своём плане.

— Хочешь дружеский совет? Не рискуй. Он прочитает мысли, узнает, что это опять ты, и убьёт. Его ведь до сих пор сдерживали две вещи: твой пол и нежелание войны. Да, смешно, но Темнейший не трогает женщин. Наверное, воспитание матери, потому что демоны не столь разборчивы. И уважает — сама сказала, он признаёт твою силу. Это важно, Раймунда, император считает тебя равным существом.

— Да, знаю, люди для демонов — что животные. Один такой без малого сорок человек убил за то, что алхимик ему дорогу перешёл. Это он так мстил, представляешь? — позабыв об этикете и изысканности манер, королева с жадностью поедала ужин, обильно запивая его дешёвым вином. — Будто кур резал. А император не убьёт, если я далеко буду. Эльфы сразу границы Империи перейдут, дроу тоже возмутятся, человеческие королевства подтянутся. И затеет Темнейший заварушку, в которой может не выжить — при всей своей силе он не бессмертный, мы с тобой завалили бы в честном бою.

— Угу, и сами полегли до того, как он испустил бы дух.

— Хорошо, Элалий, подстрахуй меня. Я фамильяра к одному оборотню послала… Он будет за императором приглядывать и попытается забрать перстень. Не силой, разумеется, а хитростью. Кто на какого-то профессора магии подумает? К тому же, они знакомы. В общем, фамильяр потом тебя найдёт, расскажет всё о том Шардаше, опишет. Ты, пожалуйста, навести профессора, чуть-чуть покопайся в голове.

— Убрать воспоминания о тебе? — догадался граф Саамат.

Раймунда кивнула и с мольбой уставилась в карие глаза. Даже плаксиво скривила губы.

Под напором королевы граф Саамат согласился, «но только по дружбе». Раймунда успокоилась: теперь всё точно будет хорошо.

Когда ужин подходил к концу, королева, замявшись, спросила, занят ли у графа Саамата оставшийся вечер, не выкроет ли он для неё часок.

— А что? — маг промокнул губы платком. — Что-то предлагаешь?

— Себя, — смело ответила королева.

— Что, любовники кончились, обо мне вспомнила? — рассмеялся граф Саамат. — Ладно, по старой дружбе. И не там, куда ты меня в прошлый раз затащила. Клопы мне не нравятся.

Раймунда улыбнулась и предложила его спальню. С Элалием Сааматом она не была полгода, но до сих пор помнила вкус целовавших её губ — плодовое вино.

Мериам постучалась, но ей не ответили. Странно, не похоже на Шардаша, который открывал до того, как адептка доходила до двери. Мериам повторила попытку — с тем же результатом. Вздохнула и поплелась обратно. Преподавательский коридор был пуст, но какая разница, если и увидят, раз директор лично пил за их счастье? Застанут, хмыкнут и пройдут мимо.

Заметив на лестнице Голубую даму, Мериам со всех ног бросилась к призраку, умоляя помочь.

— Вы не видели профессора Шардаша? — адептка с надеждой смотрела на духа. Голубая дама Шардаша недолюбливала, но ведь спросить больше некого.

Призрак состроил кислую мину, заявив, что она шпионить за всякими оборотнями не нанималась, а потом соизволила намекнуть: профессор в учебном корпусе. В высшей мере странно: Шардаш пересдачи на такое время не назначал, а занятия давно закончились, все по городу разбрелись. Мериам тоже рассчитывала погулять, благо с оборотнем никакие хулиганы не страшны, но не судьба.

Вернувшись к себе за пальто: в одном платке по улице не побегаешь, адептка поспешила в классы Запретного отделения: что-то подсказывало, Шардаш там.

Корпус встретил Мериам гулкой тишиной и темнотой. Подвесив над головой световой шар, адептка осторожно брела вдоль обитых металлом стен — меры предосторожности. Заклинания тут преподавали серьезные, а адепты вполне могли баловаться опасными чарами. Металл благодаря особому напылению гасил заклинания вплоть до девятого уровня. Учителя не страдали: в случае беспорядков воспользовались бы чарами высшего порядка. Зато в классах металлических панелей не было.

— Тревеус, ты здесь? — пугаясь звука собственного голоса, позвала Мериам.

Ей вдруг показалось, что тени сгущаются, образуют фигуры. Молчаливые, они следовали за ней. Школьные призраки или порождения Мрака? На свете много низших разумных тёмных, которые прячутся в сумерках и скользят по отбрасываемым предметами теням. Например, якулы, или сумеречные змеи. Последние вполне могли приползти в Школу в поисках лёгкой добычи.

Мериам наколдовала второй световой шар, который выхватил из мрака пугавший девушку угол. Там действительно кто-то был! Некто успел исчезнуть до того, как шар достиг цели. И явно не змея: слишком большая тень метнулась прочь.

Адептка завизжала и заметалась по коридору. Здесь она беззащитна. Световой шар, заклинание нулевого уровня — максимум, что позволяли стены. Только и он погаснет, когда запас подпитывающего сгустка энергии истончится. В обычных условиях контур замкнут, точки выхода нет, а здесь плетение подвергается воздействию испарений напыления стен, которое медленно, но верно подтачивает контур. Когда он разомкнётся, мощность шаров начнёт падать, пока они совсем не погаснут. Надо было взять свечу, но теперь поздно возвращаться.

Соединив оба шара в один, чтобы усилить мощность, Мериам побежала вперёд. Лестница всегда освещена, там тени ночи не страшны. Перестук каблучков эхом отбивался от стен.

Адептке казалось, что за ней следят, но сколько ни оборачивалась, увидеть таинственного наблюдателя не удавалось. Однако ей не привиделось, кто-то действительно буравил взглядом спину.

— Тревеус! — вновь позвала Мериам. Не наверху же он! Что можно делать в обсерватории?

Чувство опасности нарастало по мере того, как, потрескивая, тускнел световой шар. Слишком быстро, будто этому кто-то помогал.