Ольга Романовская - Распутье

— Почему? — озадаченно спросил Свен. — Почему не нажаловалась?

— Потому что ты мой друг, а друзьям не делают больно и прощают ошибки. Ио ведь наверняка тоже учит прощению, — надеюсь, догматы христианства и тут повторяют местные.

Маг подумал и кивнул. Потом прищурился и глухо потребовал:

— Поклянись, что не была у него.

О как! Дело принимает новый оборот. Что же наплёл учитель? Сдаётся, именно он натравил на меня Свена, а Кайса подлила масла в огонь.

— Учитель хотел бы оставить тебе дело? — наугад спросила я. — Если не родится мальчик.

Свен кивнул и недоумённо произнёс:

— Я не понимаю, к чему ты клонишь.

— К тому, что у него есть незамужняя дочь. А тут я. Ну, свяжи факты, Свен! — я нервно расхаживала по комнате, поражаясь собственной догадливости. Ну, конечно, вот откуда такая неприязнь! Мэтр хочет выдать за Свена дочку, тем самым сделав сыном, и передать дело. Ох, недаром маг для него Свенни! — Разве Иранэ шлюха, разве Иранэ кокетка, разве Иранэ способна нарушить слово?

— Нет, — глухо ответил Свен и снова сел. Пару раз порывался что-то спросить, но всякий раз раздумывал.

Я же стремилась развить победу и, заодно, вызвать мага на откровенный разговор.

— Почему ты меня избил?

— Потому что разозлился, — отмахнулся маг и поморщился. Ага, значит, уже сам жалеет.

— Ты решил, что я тебе изменила, верно? То есть предала. Но, Свен, ты и раньше знал об Андреасе, что я люблю его.

— Неважно, кого любишь, когда связан словом, — отчеканил маг и в который раз спросил: — Так было или нет?

— Нет, Свен! — уже теряя терпение, ответила я. — Ты зря приревновал. Запомни, женщину бьёт слабый, тот, кто знает, что не сможет её добиться. Разве ты такой?

Маг недовольно засопел и метнул на меня гневный взгляд. Что, не нравится? Так это правда.

— Порка — это учёба. И лучше ударить безвинного, чем оставить преступление без наказания, — явно процитировал чьи-то слова Свен. — Ты обижаешься на то, что я в сердцах поднял на тебя руку, да ещё готов извиниться за это. Да, готов, — мотнув головой, с нажимом повторил маг. — Ты убедила. А знаешь, сколько били меня? И вовсе не по такому серьёзному поводу. Зато я вырос тем, кто я есть, а не бей меня отец и учитель, ничего бы не добился. И он вправе бить и теперь, потому что мудрее и знает, что для меня лучше.

Вспомнилась недавняя оплеуха. И ведь Свен и слова не сказал, проглотил, хотя на щеке след остался. Как же здесь учат детей? Осторожно спросила и ужаснулась. Не так написал букву — розгами по рукам. Плохо вымыл пол — порка. Был недостаточно почтителен — розги. И иногда до крови. Свен спокойно упомянул о жутком избиении за испорченный артефакт, когда учитель сломал ему ребро.

— Зато больше ошибок не делал. Ладно, — смилостивился маг, — сейчас мазь сделаю, повязку наложу. И, — тут он запнулся и отвёл глаза, — прости. Я не хотел так сильно.

— То есть несильно ты хотел, — насупилась я. — И сколько раз в неделю планировал бить жену? Для острастки, так сказать, чтобы не забывала, кто в доме мужик. Иначе ведь не видно.

Свен аж побагровел и хлопнул самогона. Подумал и выпил ещё стакан, занюхав рукавом. Типичный муж из истории о «бьёт, значит, любит». Только я, вот беда, не желаю примерить на себя образ жертвы.

Что, не нравится? Что, смотришь исподлобья, пальцы сжимаешь и разжимаешь? Правда глаза колет?

Морщась, опустилась на кровать. Боком, разумеется, попой больно и зло продолжила воспитательную работу. Да, пусть я замуж за Свена не выйду, зато будущей супруге помогу.

— Давай, ну, ударь снова, избей! — меня прорвало, обида полилась резкими словами. — Это ж лучший способ доказать свою правоту. А так женщина всхлипывает, ты — крутой мужик, и все довольны. Сам вспомни, приятно было, когда учитель лупил? Нравилось? Или мечтал вырасти и сам ему врезать?

— Перестань! — оборвал поток обвинений маг и встал напротив, буравя хмурым взглядом. — Я же извинился и объяснил, почему так произошло. Ты же говоришь обидные слова.

— То, что заслужил, — пожала плечами. — Поднимающих руку на слабых не уважают.

— Можно подумать, ты до этого меня уважала! — взорвался Свен. — Никакой благодарности! Подлая женская порода!

— Чудесно! — хлопнула в ладоши и кое-как встала. — Прощай и всего тебе хорошего. Завтра схожу к священнику и узнаю, как разорвать помолвку. Собственное дело, так и быть, дарю взамен на проценты. Сколько, обговорим при встрече.

Маг дёрнулся, как от удара. На мгновение окаменел, глядя на меня ошарашенным взглядом, а потом ехидно улыбнулся.

— Иранэ, — голос Свена сочился ядом, — если ты будешь брать от меня деньги, Андреас на тебе не женится.

— Почему? — недоумённо уставилась на него.

Где же тут подвох? Ведь помолвка разорвана, я свободна.

— Потому что ты шлюха. Только шлюха берёт деньги у мужчины, не состоя с ним ни в каких отношениях.

Вот ведь!..

Не выдержав, влепила Свену пощёчину. Подумав, дала и вторую, для симметрии. О, самодовольная улыбка сошла с лица! Больно, да? Больно, я ж сил не пожалела.

Хотела ударить ещё раз, но Свен перехватил мои руки и прошипел:

— Хватит! Я уже понял.

Всё ещё не выпуская запястья, маг уселся на кровать, увлекая упирающуюся меня за собой.

— Я сказал это специально, — отведя взгляд, признался Свен. — Ты меня оскорбила, я ответил тем же. К священнику не ходи: разрывать помолвку для женщины — позор. Сразу поползут слухи.

— И я никак не хотел… ну… бить, просто… — маг окончательно стушевался. — Так все делают. Считается, ум к женщине через палку приходит. А мне очень не нравится, что ты малайонцу на шею вешаешься.

— Хочешь, чтобы шея была твоя? — догадалась я и, успокоившись, попросила отпустить. Но Свен по-прежнему сжимал запястья, пусть и ослабил хватку. — Прости, но таким способом ты ничего не добьёшься, только партнёра и друга потеряешь.

Маг рассмеялся, чем, признаться, сильно обескуражил.

— Ну, женщина! Нет, я понимаю, в твоём мире всё с ног на голову, но чтобы друг, партнёр… Насмешила!

Свен, наконец, отпустил и велел лечь на живот:

— Попу посмотрю.

С некоторой опаской задрала юбки и стянула бельё. Невольно вздрогнула, когда пальцы мага коснулись кожи: как-никак, именно этот человек меня избил. Цокнув языком, Свен подул на попу и забормотал, будто заговаривая. Потом погладил по пояснице и глухо пробормотал:

— Больше не стану. Если вдруг, слово мне припомни. Для мага позор слово нарушить.

— Эм, — я даже растерялась от такой щедрости, — с чего вдруг? У вас же принято женщину палкой учить.

— Дурак потому что. Лежи, сейчас приду.

Свена долго не было, я уже успела замёрзнуть, когда вновь скрипнула дверь нашей комнатки, — учитель поселил нас вместе — и кровать дрогнула под весом мага. Тот потрепал по волосам и пробурчал про женщин, которые вечно сами под руку лезут, а потом жалуются.