Екатерина Крылатова - Мой ангел-вредитель

В квартире стоял резкий запах паленого и старого лака. Баба Клава распахнула все окна и, впустив в квартиру морозный воздух, выгнала запах сквозняками. К магии она почему-то не прибегнула, обои так и остались обугленными.

- Убирайся, пока я тебя не убила!

- Крамолова будет счастлива. Она послала к вам в надежде, что я не вернусь ведьмой или не вернусь вообще, - подхватила сумочку, сделала крохотный шаг к выходу. - А говорила, что терпеть вас не может. Выходит, зря.

Спокойно подойти к двери, взяться за ручку…

- Постой, деточка, куда же ты? – всполошилась колдунья.

- Разве не вы велели мне убраться? Вот я и ухожу.

- Ну прости, прости клячу старую, погорячилась маленько, - запричитала она, буквально таща меня обратно к креслу.

- Значит, поможете? – усмехнулась я.

- Помогу, помогу. Только расписка-то всё равно нужна, по протоколу положена, - огорченно вздохнула бабуся.

- Раз нужна, напишу. Диктуйте.

- Форма изложения вольная, но если требуется… Пиши: «Я, фамилия-имя-отчество, год рождения, желаю воспользоваться услугами Лукоморьиной К.Д., принимаю все нижеперечисленные условия и обязуюсь честно оплатить оказанные мне услуги. Подтверждаю, что не имею к вышеупомянутой гражданке Лукоморьиной никаких претензий и в случае возможных недоразумений не намерена призывать ее к ответственности, а также не настаиваю на возмещении возможного ущерба…», - как по книжке тараторила она.

- Подождите минутку, - напряглась я. Ручка замерла над бумагой. - Какой еще «возможный ущерб»?

- Формальность, чистая формальность, лапушка, чтобы не нарушать отчетности, - залебезила старуха, пряча хитрые глазки. - Фирма веников не вяжет! Сколько на свете живу, недовольных не было! Благодарили только, чесслово!

Смотрите мне, гражданка Лукоморьина, в случае чего одна-единственная расписка роли не сыграет.

- …число-месяц-год. Подпись. А теперь давай пальчик, чтобы всё чин-чинарем было!

Я охнула, когда баба Клава глубоко проткнула мой палец цыганской иглой, притворно зацокала и приложила ранку под подписью.

- Вот и всё, милая, - противно оскалилась старуха. - Теперь хошь-не хошь, а заплатить придется. Но о результате труда моего не пожалеешь, слово потомственной ведьмы! Теперь отдохни, голуба, пока баба Клава все приготовит.

- Погодите, а условия?

- Только одно: никому не говори, где я живу, лады? – она ущипнула меня за щеку. Правая половина лица полностью онемела.

Старушка отперла дверь и, хихикая, умчалась на кухню. В квартире что-то звенело, гремело, лязгало и падало; треск искр сменялся нечеловеческим ревом, а тот, в свою очередь – бьющим по ушам визгом. Запахло гарью и паленой проводкой, весь дом сотрясали слабые, но вполне ощутимые взрывы.

- А-а-апчхау!!! Пчхи-хи-кхи! Вот пакость-то! – простонали из кухни. - Чтоб я хоть раз еще эту дрянь готовила?! Но для дела, для дела… Овчинка стоит выделки, ох стоит! Долг платежом красен!

Всё разом стихло, только люстра продолжала раскачиваться и мелодично звенеть подвесками. Баба Клава, как ни в чем не бывало, проскользнула в гостиную, вновь заперла дверь и устроилась напротив меня.

- Маленькие технические неполадки, - проскрипела она и кашлянула пару раз. - А вот то, за чем ты пришла.

На ладони колдуньи лежал прозрачный флакончик размером с грецкий орех, наполненный бледно-лиловой жидкостью. Я потянулась к нему, но бабуля ловко отдернула ручку.

- Куды лезешь, девонька? Сначала стулья!

- Мне сесть, лечь, встать? – голос не подвел, но коленки предательски дрожали.

- Протяни руку.

Стоило ведьме ухватиться за мое запястье, как ее ощутимо ударило током. Мы обе слышали треск разряда.

- Уй! Не пускает, - пожаловалась старуха. - Скажи, чтобы успокоилось, если совсем убрать нельзя. Должно послушаться.

- Как?

- Просто позови.

Пускай не с первой и даже не с пятой попытки, однако мне удалось войти в контакт с магией. Она напоминала золотистое сияние, которое можно не только увидеть, но и пощупать. Она была рада мне, вот только наотрез отказалась впускать старуху. Недовольство поля чувствовалось где-то на грани сознания. Привычное «Нельзя! Не надо!» вызвало лишь грустную улыбку. Пожалуйста, я тебя прошу! Хотя бы ненадолго. Она не сможет причинить вреда, ведь ты рядом.

Сияние полыхнуло и... освободило крохотный участок у запястья в пару сантиметров толщиной.

- Лишнего не возьму, не бойся, - прошелестела ведьма, - не стоит оно того.

Она вцепилась в мою руку, закрыла глаза… Ни заклинаний, ни огненных знаков, ни раскатов грома. Почуяв неладное, я рванулась, но меня будто удерживали в кресле. Сухие шершавые пальцы давили всё сильнее, вытягивая чужую жизнь. Ни боли, ни головокружения – ни-че-го, только внезапно нахлынувшая тоска. Отчаяние.

Поле отшвырнуло старуху прежде, чем она успела оттолкнуть мою руку.

- Злобное какое! – баба Клава погрозила пустоте кулаком. - Честных сделок не признаешь?

Она вложила мне в ладонь пузырек и вытолкнула из квартиры.

- Иди, милая, и про условия не забудь. Выпьешь дома, когда одна окажешься, не позже следующих суток. Проснешься уже другой, - ведунья помахала на прощание, крепко прижимая к себе прикрытую резиновой крышкой непонятную банку. - Привет всем передавай, особенно Дашеньке…

Вытирая слезы, я вышла из подъезда и побрела к остановке. Мороз больно хватал за мокрые щеки, пришлось набросить капюшон. Прислонившись к стене дома, достала зеркальце. Не постарела совсем! Не знаю, сколько лет из меня выкачали, но морщинок не прибавилось.

Включила телефон и ужаснулась: без двадцати двенадцать! Я просидела в логове старой ведьмы почти пять часов! Контрольным выстрелом стала смс-ка: «Вам звонил абонент такой-то» и время последнего звонка. Сорок три непринятых вызова.

***

Такси резво домчало меня до больницы. Водитель, пожилой, усатый, с блестящей лысиной, болтал без умолку, называл «дивчинкой», слушал классику и дымил на весь салон. Я съежилась на заднем сиденье и закрыла глаза. Окружающий мир пролетал мимо побочным фоном, а защитное поле, к которому я отчаянно взывала, хранило зловещее молчание. Обиделось, наверное. Есть за что.

Расплатилась с таксистом, выбралась из машины, вошла в здание больницы, поздоровалась с завхозом Антонычем – всё на автопилоте. В коридоре наперерез мне бросился Печорин.

- Ты где шастала?! – вампир дернул меня за локоть и бесцеремонно поволок куда-то.

Как оказалось, в ординаторскую.

- Вернулась! – прорычал он в трубку. - А шут ее знает, не сообщала! Ждем!

- Соболева, ты… у меня слов нет! – он плюхнулся рядом на диван. - Мы думали, тебя сожрали в темном переулке! Где ты была?

- Перестаньте орать! Мы с вами на брудершафт не пили, и не ваше дело, где я была.