Филис Каст - Богиня по выбору [litres]

— Нет-нет, оставь.

— Вероятно, ты еще не пришла в себя. — Теперь Аланна смотрела на меня с тревогой. — Хорошо, что Каролан и Кланфинтан сегодня возвращаются. Твои проблемы с желудком слишком затянулись.

Да, уж жду не дождусь, когда наш «доктор» меня осмотрит — не имея ни пенициллина, ни возможности сделать анализы крови, ни рентгена и так далее, так далее, так далее. Поделиться с Аланной своими страхами я не могла, поскольку Каролан был не только лучшим врачом в этом мире, но и ее мужем.

Ко мне подбежала молоденькая служанка.

— Миледи… — Она присела в реверансе. — Позвольте, я вытру вам руку!

— Благодарю. — Я взяла из ее рук влажную льняную салфетку. — Я могу сделать это сама. — Видя, что она огорчилась так, словно ей нанесли личное оскорбление, я поспешила добавить: — Но буду очень тебе признательна, если ты принесешь мне что-нибудь попить.

— О да, конечно, миледи! — Девушка просияла от удовольствия.

— Принеси кубок и для Аланны! — крикнула я в спину девушке, умчавшейся выполнять мою просьбу.

— Конечно, миледи! — крикнула та через плечо и скрылась за большими дверями с арочным проемом, ведущими в кухню.

Порой чертовски приятно быть Возлюбленной Эпоны. Ладно, готова признать, что это приятно всегда. Я была окружена роскошью и любовью жителей. В моем распоряжении армия прислуги, цель жизни которой — услужить мне, предугадать и исполнить любую прихоть. Думаю, не стоит упоминать о шкафах, забитых великолепными нарядами, и бесчисленном количестве шкатулок (смогу ли я, наконец, остановиться?) с драгоценностями. Что скрывать, я жила совсем не так, как позволяет зарплата скромной учительницы из Оклахомы. Такой вот подарок судьбы.

Отложив салфетку, я повернулась к столу и увидела, что Аланна пристально меня разглядывает.

— Что? — По моему тону нельзя было не понять, что я раздражена.

— В последнее время ты очень бледная.

— Я плохо себя чувствую. — Ответ вышел слишком сердитым. Я постаралась улыбнуться и продолжала уже живее: — Не переживай, я просто подхватила… подхватила (что бы сказал Шекспир?)… горячку, — закончила я, довольная тем, что помню простонародное слово.

— Это длится уже две семидневки.

Клянусь, она вела себя скорее как заботливая мама, чем подруга.

— Риа, я же все вижу. Знаешь, у тебя изменились вкусы в еде. И ты похудела.

— И что? Это все вирус. И погода отвратительная.

— Скоро зима, Риа.

— Невероятно, но, когда я сюда попала, была уверена, что здесь никогда не бывает холодно.

Я повернулась к стене и принялась разглядывать красивую картину, на которой женщина, буквально копия меня, скакала верхом на белоснежной кобыле. Грудь была обнажена (разумеется, моя грудь, а не кобылы), меня окружали полуголые девицы (мне казалось, они должны быть именно девицами) и осыпали цветами. Над ухом послышался приглушенный смех Аланны.

— Рианнон предпочитала, чтобы ее писали во время весенних и летних празднеств. Упивалась видом своего тела.

— И не только видом, — пробурчала я себе под нос.

Попав в Партолон, я почти сразу поняла, что окружавшие меня здесь люди похожи на моих друзей и знакомых из прежнего мира не только внешне, но и по характеру. Например, Аланна и моя лучшая подруга Сюзанна. Рианнон, к сожалению, была не самым приятным человеком. Мы с Аланной пришли к выводу, что причина в воспитании. Рианнон никогда ни в чем не знала отказа и выросла совершенно порочной Верховной жрицей, из меня же отец вытряс бы всю мою оклахомскую душу, если бы я позволяла себе в детстве капризничать. Именно поэтому я человек организованный и с довольно строгими моральными принципами. Рианнон же, если использовать выражения двадцать первого века, была настоящей стервой без тормозов. Все, кто ее знал, ненавидели ее либо боялись. А кое-кто и то и другое. Кроме того, она была абсолютно безнравственной и никогда и ни в чем себе не отказывала. Признаюсь, мне было очень непросто, так сказать, оказаться в ее шкуре.

В Партолоне всего три человека знали, что я не настоящая Рианнон: Аланна, ее муж Каролан и мой муж, Кланфинтан. Все остальные были уверены, что мой характер несколько месяцев назад чудесным образом изменился, кстати, тогда же я решила использовать укороченный вариант своего имени — Риа. Разумеется, народные массы не должны были знать, что объект их поклонения прибыл из двадцать первого века. К моему огромному удивлению, богиня Эпона предельно ясно дала понять, что я и есть ее Любимица. Вот так.

Деликатное покашливание вернуло меня в реальность.

— Служанки сказали, что вчера ты дольше обычного оставалась у памятника Маккаллану. — Аланна не скрывала беспокойства.

— Я люблю там бывать. Ты же знаешь. — Очень некстати я вспомнила о тенях и не решилась поднять глаза на подругу. — Аланна, помнишь, ты рассказывала мне о личном слуге Рианнон. Кажется, его имя начиналось на Б.

— Брес, — фыркнув, произнесла Аланна.

— Точно, Брес. Он правда поклонялся темным богам?

Аланна с подозрением прищурилась:

— Я помню все, что говорила. У Бреса была сила, которой его наделили зло и тьма. Почему ты о нем вспомнила?

Я пожала плечами, стараясь выглядеть безразличной.

— Не знаю. Может, холодная, темная ночь навеяла мысли?

— Риа, меня очень беспокоит, что в последнее время ты…

К счастью, Аланну заставил замолчать звук шагов.

— Ваше вино, миледи. — Маленькая служанка вернулась с подносом, на котором стояли два хрустальных бокала, вероятно, с моим любимым мерло.

— Благодарю. — Я лихорадочно рылась в памяти, вспоминая имя девочки. — Нарин.

— Рада служить вам, Избранная Эпоны! — Она унеслась, словно ветер.

Бог мой, столько энергии.

— За наших мужей. — Я подняла кубок, надеясь сменить тему.

Раздался хрустальный перезвон бокалов. Аланна неожиданно залилась румянцем.

— Ой! — Я с трудом заставила себя проглотить вино. — Какая гадость! — Я склонила голову, и в нос ударил тошнотворно-кислый запах. — Неужели положение Избранной Эпоны больше ничего не значит в этом мире? Почему мне постоянно подают испорченные продукты? — Такое поведение настолько мне не свойственно, что я сама была потрясена подобной несдержанностью. Черт, и почему я готова расплакаться по любому поводу?

— Риа, позволь, я попробую?

Аланна взяла бокал, принюхалась, потом сделала большой глоток. И еще один.

— Чувствуешь? — Я ждала подтверждения своему разочарованию.

— Все в порядке. Отличное вино.

— Только не это. — Я упала на кушетку, стоявшую рядом с кофейным столиком. — Я умираю. У меня рак или опухоль мозга, может, аневризма или что-то в этом роде. — В горле защипало, и опять захотелось плакать.

— Риа, — Аланна села рядом и взяла мою руку в ладони, — возможно, ты просто нервничаешь и поэтому стала вспыльчивой и мнительной. Тебе немало пришлось вынести за то время, что ты находишься в нашем мире.