Ульяна Соболева - Чужая

Она бросилась в ванную и плеснула в лицо холодной водой, а потом еще и еще, посмотрела на свое отражение — дрожащая с приоткрытым ртом, блестящими глазами с расширенными зрачками. Точно, как наркоманка после дозы красного порошка. Только наркотиком оказался тот, от кого она меньше всего ожила подобного жеста. Ей было нереально хорошо…словно она дотронулась до чего-то запретного, непозволительного, тело пылало в огне, она стащила с себя кожаные вещи и шагнула под душ, под ледяные струи, но возбуждение не отпускало, оно лишь усилилось, когда вода потекла по воспаленной коже, раздражая соски, сползая по животу Её руки непроизвольно скользнули вниз, туда, где все пульсировало и, едва дотронувшись до себя, она в удивлении распахнула глаза. Все тело пронзило миллионом иголок дикого наслаждения, на секунду лишив возможности дышать. Приоткрыла рот в немом крике, сжимая бедра, чувствуя, как конвульсивно вздрагивает её тело, с горла вырвался вопль, и девушка упала на колени, согнувшись пополам, все еще зажимая руку между ног…Что это…что это, черт раздери, только что произошло?

Она вымылась и вылезла с душа, вытерлась большим полотенцем.

То, что с ней происходит…это не поддаётся описанию. И самое мерзкое — она не уверена, что дело только в его крови. Её влечёт к нему. Непреодолимо.

До утра Алекс пролежала на кровати, глядя в потолок. Сон не шел, она была полна энергии и как только услышала, что все разъехались, тут же вскочила с постели. Она прошлась по пустым коридорам, заглядывая в комнаты. Любопытство — её порок.

Девушка обошла почти весь дом. Слишком быстро.

Пришла к спальне Влада. Там она тоже побывала и уже не раз. На мгновение вспыхнули щеки, от воспоминаний.

— Ты удивлена, да?

Алекс не поняла ее и, прикусив соломинку, вопросительно приподняла бровь.

— Удивлена человеческому ребенку в этом доме, отношению Влада к ней. Считала его монстром, верно?

Девушка поставила стакан на стол и облокотилась о спинку кресла, поглядывая на телевизор. Да, она считала его кровожадным, хитрым и подлым предводителем кровососов. Да, она удивлена. Только незачем копаться у неё в голове, она и так перестала понимать, что там происходит.

— Влад — глава семьи. У него сильно развито чувство ответственности, и он очень любит своих близких.

— Зато ненавидит всех остальных, — сказала Алекс, не отрываясь от экрана. — Нет, это не ненависть, Алекс, это месть, способ манипулировать врагом.

— Врагом? Никто не начинал с вами войны. Мы все жили в мире. Он выкрал меня и теперь шантажирует моего отца.

— Твой отец стал причиной многочисленных смертей в этом доме и в нашем Братстве.

— Демоны не развязывали войну с вампирами.

— В открытую нет, это тихая война, опасная и неожиданная, как нападение из-за угла. Мой муж погиб от рук наёмника, которого послал твой отец.

Алекс смотрела на Фэй, ее лицо оставалось в тени, но она видела, как блеснули зрачки.

— Отец Самуила умер от рук Берита, твоего дяди. Жена Влада погибла по вине твоего отца, который развязал войну ликанов и вампиров. Три года назад Братство захлебнулось в крови, которую пролили демоны, натравив кланы друг на друга. Погибли сотни: женщины, дети. Их морили голодом. Они умирали в страшных мучениях. Ты знаешь, что такое Голод, Алекс?

Она знала, что такое голод…сегодня ночью корчилась в самом болезненном приступе за всю её жизнь.

— При чем здесь я, Фэй? Я не верю, что мой отец способен на такое. Да, он демон, мы высшая раса, но мы не вмешиваемся в ваши дела. Мы правим Мендемаем. Зачем нам мир смертных?

— Идем со мной, Алекс, я кое-что тебе покажу.

Фэй протянула ей руку, и Алекс взялась за прохладные тонкие пальцы, от которых исходило странное, успокаивающее тепло.

Они пришли в небольшую комнату, в которую Алекс заглядывала днем. Фэй щелкнула выключателем.

— Это спальня Камиллы. Дочки Марианны. Она родная племянница Влада. Видишь эту девочку? Она похожа с Анной, верно?

Алекс заметила сходство, глядя на портрет ребёнка.

— Три года назад эту девочку ждала жуткая смерть, ее хотели принести в жертву сатанисты на самом безжалостном ритуале. Тринадцатая рождённая вампирша должна была умереть вместе с другими детьми, по приказу твоего отца. Мы чудом ее спасли. Вернули домой. А это Марианна, ее мама, приемная дочь Влада. Он удочерил ее, странно, не правда ли, для такого чудовища, каким ты его считаешь? Марианна три года назад была продана в Арказаре. Она вернулась домой после немыслимых истязаний, которым ее подвергли в плену. А это отец Влада — Самуил. Его убил Хамелеон. И Лина, покойная жена короля, ее заколола ликан, натравленная твоим отцом для того, чтобы начать войну между расами.

Алекс судорожно сжимала пальцы и смотрела на фотографии, и в этот момент Фэй повернулась к ней:

— Как ты считаешь, Влад имеет право мстить твоему отцу?

— Я не знаю. Все, что ты говоришь… я была далека от всего этого. Меня растили в этом мире, у меня были самые обычные друзья, моя музыка, учеба. Я всего этого не видела. Отец всегда оберегал меня и заботился обо мне.

В глазах Фэй мелькнуло сожаление, она вдруг крепко сжала руку девушки.

— У демонов не рождаются дети от смертных. Такой союз невозможен, так как совокупление с мужчиной-демоном грозит женщине погибелью. От внутренних разрывов, от когтей и клыков. Во время черной мессы смертные идут на жертву, обычно сатанинские секты практикуют такие ритуалы.

— И что это меняет? Я родилась. Я — дочь Асмодея. Но я не совершала всех тех ужасов, что ты рассказываешь. Я просто жила. А вы отняли у меня свободу.

— Я просто хочу, чтобы ты поняла, почему. В библиотеке есть полка с манускриптами. Древний язык заложен в тебе самой природой. Ты можешь их прочесть. Летописи ведутся тысячелетиями. Почитай, ты многое поймешь.

— Мне это не интересно. Не нужно мне говорить, что наша раса звери. Не нужно меня в чем-то убеждать. Мы враги, и ты не объективна. Ваш король возомнил себя высшей силой, он калечит мою жизнь. Мою. Я не убивала ваших родственников. Это трусливо — выкрасть ребенка, чтобы манипулировать отцом. Начните открытую войну. Слабо? Объявите ее демонам и идите на поле боя.

Дверь комнаты резко распахнулась, и они обе вздрогнули. Влад стоял на пороге, его зрачки яростно сверкали в полумраке. Он шагнул к Алекс, и она инстинктивно попятилась назад.

— Трусливо? А не явиться в суд после убийства сотен женщин и детей не трусливо? Схватить и пытать маленькую девочку не трусливо? Прятаться за спины наемников, стравливать расы и кланы не трусливо? Что ж он не идет за тобой, твой папочка? Или венценосная задница приклеилась к трону? Если пойти в открытую и обратиться в суд нейтралов — он может получить тебя обратно. Почему он этого не делает?