Марина Комарова - Продавец вина [СИ]

Посмотрел на нас обоих поверх очков. Взгляд такой, что внутри всё сладко сжалось. В голову полезли совсем неприличные мысли. Вон, и руки мускулистые, и... Ощущение, что никакой он не продавец вина, а просто забрёл случайно — помочь друзьям, например. Или проведать.

— Нам бы красное, — важно сообщила Машка. — И сладкое. Короче, вкусное.

Парень посмотрел на неё с интересом, а в карих глазах плясали смешинки. Красиво очерченные, даже чуть полноватые губы хранили тень улыбки.

«И нечего смеяться, — мысленно задрала я свой курносый нос. — В вине не разбираемся, всё же обычные люди».

Он перевёл взгляд на меня. Посмотрел внимательно и мягко, словно о чем-то задумался. Почему-то показалось, что я уже хлебнула вина, и в голове немного зашумело. И тут же взяла себя в руки. Нет, это уже никуда не годится. За день два обольстительных мужчины. И если этот вполне реальный, то первый вообще был неизвестно откуда.

— Черная роза, — наугад сказала я, припомнив рассказ двоюродной сестры.

Она разок с подругами тоже выбиралась в отпуск в Ялту и после этого всё нахваливала вино с подобным названием. Впрочем, за точность последнего ручаться не могу. Янка могла и перепутать. Особенно учитывая то, что они с экскурсией поднимались на вершину горы Ай-Петри и дегустировали вина там. Чёрная роза, чёрная принцесса, черный доктор, черный век... Всё я тоже не помнила, но «чёрный» присутствовало почти везде.

— На Ай-Петри были? — неожиданно спросил он.

Я невольно вздрогнула. Взгляд почему-то заставил немного сжаться.

— Да, — честно призналась, хотя и не совсем про себя.

Продавец усмехнулся уголком губ, потом покачал головой. Ничего не сказал, но мне стало немного не по себе. Что, там вино плохое, что ли?

И вдруг он снова поднял взгляд и внимательно посмотрел на меня. К щекам чуть не прилила краска. Я тут же разозлилась на себя.

— Но можно белое. Только чтобы не было кислым.

— Хорошо, — улыбнулся он.

Машка насупилась. Выйдя с двумя маленькими бутылочками красного и белого мускателя, остановились возле здания. Пока подруга что-то искала в сумке (подозреваю, что это были ключи), я обернулась. Заметила, что от окна магазина кто-то отошёл.

Чуть нахмурилась. Неужто наблюдал?

— Чтобы я с тобой ещё раз куда-то поехала? — бурчала рядом Машка. — Все парни на неё заглядываются, а мне разве что мороженое в руки не дал со словами: «На, деточка, иди отсюда, не мешай нам».

Я озадаченно перевела взгляд на неё:

— Это кого ты имеешь в виду?

— Ну, а что? — фыркнула она, отобрав у меня бутылочки и укладывая в сумку. — Я ему и так, и этак, а он только на тебя смотрит. Голодающий продавец вина.

— Я не претендую. Забирай, если понравился.

И тут же подумала, что весьма лихо отказалась от черноволосого красавчика с внимательным взглядом и татуировкой в виде виноградной лозы на руке...

***

Снизу доносились звуки музыки и громкий смех. Мы сняли комнатку на втором этаже. Уютный балкончик, вид на море и горы, что ещё надо? На первом этаже тоже расположились отпускники. Там была в основном мужская компания, поэтому грубые голоса каждый вечер сопровождали их застолья. Надо отдать должное, ребята вели себя культурно и не буянили. А смех и разговоры можно и потерпеть. Ведь все приехали отдыхать.

— Инка, где майонез? — донесся голос подруги. — Я ж без майонеза есть не могу.

— Майонез — смерть твоей фигуре, — выдохнула я и покинула балкон.

Машель считает, что питаться на отдыхе нужно исключительно хорошо. Иначе есть вероятность голодного обморока, голодного взгляда и очень несчастной мадам Суринской. Суринская — это Машка. А в здравом уме и трезвой памяти я не готова терпеть этого монстра рядом, особенно когда он ноет: «Инна, смотри, какие чебуреки-и-и-и».

Поэтому в маленькой кухоньке, тоже расположенной на первом этаже, подруга шустро отыскала сковородку и принялась жарить купленную на рынке картошку. Ибо ужин бутербродами по её словам — не ужин.

— Ты знаешь, что пропагандируешь нездоровый образ жизни? — приподняла я бровь, глядя на сковородку. Запах, надо сказать, изумительный. Желудок сразу намекнул, что Машка в плане питания исключительно права.

— Салат я не делала, — буркнула она, усаживаясь на табурет и поправляя ворот рубашки. К вечеру всё же прохладно. — Поэтому бери помидоры и режь так. Хлеб не предлагаю, ты вечно от него пафосно отказываешься.

— Угу. А вино?

— Инка, ну ты плебейка! Вино к картошке!

— Тоже мне тут, госпожа из школы этикета, — буркнула я, принимаясь за еду и зажмуриваясь от удовольствия.

— Вино — на балконе! — скомандовала Машель. — И сигареты твои, с вишней. Сядем поуютнее, чтобы не глазели.

— Ага, — хмыкнула я, ловко разрезая помидор. —А то вдруг мама из Питера увидит.

Маша гордо промолчала, сделав вид, что увлечена ужином. Впрочем, долго молчать всё равно не получилось. Особенно после того, как мы всё же перебрались на балкон, прихватив красный мускатель. Точнее, называется он правильно чёрным, но, прочтя название на этикетке, мы почти сразу же его и забыли.

На балконе и впрямь было удобно. Удалось даже сесть, вытянув длинные ноги. Тут, увы, что я, что Маша вечно страдаем. Красиво-то оно красиво. А вот как спать на кровати или ехать в микроавтобусе — боль.

Вишневый дым струйкой поднимался к потолку. Пронизанное закатным светом рубиновое вино чуть покачивалось в высоком бокале. Вкус приятный, чуть горчит. Я задумчиво смотрела на вино, согревая в руках.

— Хочу курортного романа! — важно возвестила Машка, гася в пепельнице сигарету.

— А есть кандидаты? — оживлённо поинтересовалась я, с интересом глядя на подругу.

— Найдём! Возьми хотя бы этого красавчика из винной лавки.

— Это того, который тебе понравился? — уточнила я, сбив пепел.

— Друг у него тоже симпатичный, я рассмотрела, — не смутилась Машка и стянула с блюдца кусочек чурчхелы. Последнюю мы ели совершенно варварским образом: вынули нитку и разрезали на кусочки.

Друга я точно не видела. Но спорить не стала — Маша в этом плане всегда и всё замечает.

— И что ты предлагаешь? — я сделала ещё один глоток вина. — Ходить мимо магазина, пока им не надоест?

Предлагать каждодневное посещение не стала. Во-первых, море денег, во-вторых... я столько не выпью.

Машка явно не задумывалась о самом процессе совращения, поэтому на некоторое время замолчала.

— Дай мне подумать до утра, — объявила она. — Что-нибудь обязательно да придумаю. Ты меня знаешь!

— Я правильно слышу тут угрозу?

В ответ — презрительное фырканье.

Солнце уже скрылось за горами, окрасив небо сиренево-розовым. Шумная компания во дворике не собиралась расходиться. Совсем рядом пролетела недовольная чайка и резко вскрикнула.