Марина Снежная - Душа бездны

Когда Мойдер проходил мимо провинившегося воина, тот схватил его за руку.

– Спасибо тебе. Понимаю, что в том, что меня спасла женщина, чести мало. Но все равно… Принять помощь от такой, как ты, я не считаю позором.

В его взгляде горело восхищение. Мойдер стиснул зубы.

Только этого не хватало. Не ровен час, этот идиот еще втюрится в него.

– Я – Нийен, – добавил тот, словно Мойдера это интересовало.

Он не удостоил парня ответом и прошел к костру.

– Есть кто-нибудь будет?

Стараясь ни на кого не смотреть, зачерпнул варева и вылил в одну из мисок.

Воины подходили к нему и располагались вокруг костра. Пробуя жуткую бурду, они заметно кривились и делали круглые глаза. Но ни один не сказал ни слова про качество предложенной еды. Лишь правитель не выдержал. Мужественно проглотив две ложки, выдавил с улыбкой:

– Мда, стреляешь ты лучше, чем готовишь.

Воины разразились беззлобным дружным смехом. Кто-то предложил сходить за вяленым мясом. Мойдер нисколько не обиделся. Даже обрадовался, когда начальник отряда сказал, что в следующий раз обед будет готовить один из них.

За едой Мойдер легко нашел общий язык с воинами. У них оказалось много тем для разговоров. Он увлеченно расспрашивал о стычках, в которых пришлось участвовать воинам, секретах стрельбы и рукопашного боя. Видно было, что они поражены тем, что ему это вообще интересно. Но все с заметным удовольствием говорили об этом с тем, кого считали женщиной. Даже наперебой старались завладеть ее вниманием.

Принцесса с явным неудовольствием наблюдала за происходящим, расположившись в некотором отдалении. Она держала кусок вяленого мяса и без малейшего удовольствия жевала его.

Мойдер вдруг понял, что Саулин больше бы обрадовалась, если бы ужасная стряпня навлекла на него насмешки и пренебрежение воинов.

Странная девушка. Наверное, он никогда не сможет ее понять.

До Соннера оставалось еще полдня пути, а дорога уже стала оживленной. Не только пешие путники, но и телеги с различными товарами сновали в обе стороны. Дорайна с Кильдером решились попросить одного из селян подвезти их. Он ничего не имел против с условием, что попутчики станут развлекать его остаток пути. За этим дело не стало. Кильдер знал уйму веселых или поучительных историй на любой вкус.

У широких городских ворот селянин их высадил, объяснив, что стража требует плату за въезд с каждого человека. Ясное дело, ему не улыбалось платить за чужих людей.

Дорайна обрадовалась, что доля свела ее с Кильдером. В противном случае весь ее взлелеянный план затрещал бы по швам. Не то, что наняться в отряд не получилось бы, а даже в город войти.

Двое сурового вида стражников с устрашающими мечами в ножнах преградили друзьям путь, когда пришел их черед протиснуться в ворота.

– Что вас привело в город?

Дорайна с Кильдером даже растерялись, переглянулись, а потом вразнобой ответили:

– Хочу наняться в стрелки.

– Хочу повидать прорицательницу.

Оказалось, что в зависимости от цели плата за въезд отличалась. Торговцы должны были платить больше. Те, кто искал в Соннере лучшей жизни – чуть меньше. А вот с тех, кто хотел повидать прорицательницу, и вовсе взималась символическая плата. Они и так оставят там кровные денежки, часть которых пополнит городскую казну.

Знай Дорайна об этом раньше, последовала бы примеру друга. Но сказанного не воротишь.

Кильдер расплатился за обоих и потянул Дорайну внутрь.

Со всех сторон их толкала живая река, от разноголосья и гула кружилась голова. Людей можно было увидеть самых разных, оставалось только рассматривать с разинутым ртом.

Торговцы с зычными голосами, уже при входе начинали зазывать покупателей. Они неизменно расхваливали привезенный ими товар, как лучший, и советовали зевакам найти их на городской площади. Праздные гости города, явившиеся сюда повидать достопримечательности, сразу выделялись из толпы растерянным видом. Они вертели головами, стремясь разглядеть побольше, и не знали, куда податься сразу. Местные поглядывали на пришлых снисходительно и особо не задерживались среди толпы, спеша по своим делам.

Когда друзьям удалось вынырнуть на более-менее спокойный клочок улицы, Дорайна облегченно вздохнула и смогла, наконец, оглядеться. Размеры Соннера поражали, а еще его теснота и шум. Девушка решила, что вряд ли бы привыкла к здешней жизни. Между домами иной раз был промежуток не больше вытянутой руки. Как можно так жить?

Сами здания встречались различного вида: рядом с ветхими лачугами добротные дома, некоторые в несколько этажей. Все улицы Соннера в конце концов выводили на дорогу, ведущую к площади. Она была широкой и мощеной камнем. Повинуясь единому порыву, Дорайна с Кильдером устремились туда, снова врезаясь в живую реку.

На площади толпилось множество телег с товарами. Поодаль виднелись лавки местных торговцев, с неудовольствием поглядывающих на приезжих конкурентов. Дорайна жадно втянула запах жареного мяса, исходящий из харчевни неподалеку. Их продукты уже почти закончились, да и за время пути однообразие еды надоело до чертиков.

Кильдер глянул на нее и улыбнулся:

– Хочешь, зайдем поедим что-нибудь?

– А денег хватит? – не слишком уверенно откликнулась Дорайна.

– Мы закажем что-нибудь поскромнее. Убить готов за горячее!

– И я тоже.

Они переглянулись и бросились в харчевню. После яркого солнца здесь казалось сумрачно, но глаза быстро привыкли. Людей было много, но свободные места еще оставались. Дорайна с Кильдером поспешили занять небольшой столик в углу помещения. Минут через пять к ним подошла служанка и справилась о заказе. Друзья остановили выбор на похлебке с мясом, хлебе и жареной картошке. Уже при самой мысли об этих блюдах желудки предательски заурчали.

Пока служанка выполняла распоряжения, Кильдер с Дорайной оглядывали харчевню. Публика здесь была самая разношерстная. Даже богатеи встречались, насколько можно судить по одежде.

– Смотри, какой странный тип, – толкнула Дорайна Кильдера в бок и указала на столик возле окна.

Парень проследил за ее взглядом и издал изумленный возглас.

– Неужели?..

– Что? – заинтересовалась девушка, еще более пристально разглядывая мужчину, кутающегося в черный плащ.

И на дворе, и в помещении жара стояла невыносимая. Остальные посетители давно уже поснимали верхнюю одежду (у кого, конечно, она была), по лицам струйками стекал пот. Этот же сохранял невозмутимость, лицо бледное и сухое. Не видно, что он вообще испытывал какое-либо неудобство. Но не это больше всего поразило Дорайну, а непонятные круглые стеклышки, закрывающие глаза мужчины. От них тянулись узкие крючочки, за которые странное приспособление крепилось за уши. В довершение всего субъект был совершенно лыс, а на затылке у него находилась татуировка в виде летучей мыши. Все это не могло не обращать на него внимания остальных посетителей харчевни. На незнакомца то и дело бросали пытливые взгляды, до которых ему, казалось, не было дела.